Клинок предателя
Шрифт:
— Мой ответ на то, что любого мужчину могут убить просто потому, что это угодно вышестоящему. Мой ответ на то, что из–за этого наша страна и народ слабеют. Мой ответ на то, что в один прекрасный день жители Авареса и других соседних стран решат перейти через горы. Может, им не хватит еды и богатства, или они захотят иметь больше, или их попы скажут, что этого требуют боги, или просто от скуки. Наша страна ослаблена системой, которая плодит такую примитивную ненависть, что народ предпочел бы в аду гореть, чем жить в этом мире, но при этом у него нет силы воли, чтобы что–то изменить.
— В этом и заключается твоя задача? Следить за действием этой
— Да, моя и твоя. И Кеста, и Брасти, и всех остальных тоже. Сначала мы принесем миру правосудие, а следом перемены.
— Правосудие уже само по себе несет перемены, — возразил я.
— Нет, правосудие — это всего лишь начало. То, что сделает перемены возможными.
Я немного подумал и сказал:
— Ты забыл про женщин.
— Что ты имеешь в виду?
— Женщин тоже могут убить просто потому, что это угодно вышестоящему.
Король Пэлис вздохнул.
— Всё всегда к этому сводится, правда, Фалькио? Они убили твою жену, и всё, что ты теперь делаешь, так или иначе связано с этим.
— Разве это не достаточная причина? Разве неправильно за это драться и умирать, если необходимо?
— Не то чтобы неправильно. Вполне подходящая причина, чтобы умереть. Но вот чтобы жить…
Я не хотел отвечать. Я любил короля, но иногда он требовал у меня больше, чем я мог ему дать.
— Мне пока подходит, — наконец ответил я. — Если ты мне доверяешь, то поверь, что рано или поздно любой плащеносец попадет в такую ситуацию, когда у него не будет лучшего выбора, чем быстрая смерть.
Король снова пододвинул мешочек к себе.
— Прекрасно. Ты мой первый кантор, и если ты считаешь, что у магистратов должно быть средство свести счеты с жизнью, то я сам поговорю с королевским аптекарем.
Я немного расслабился.
— Может, заодно попросишь его добавить приятную отдушку? Например, запах клубники.
Пэлис ударил кулаком по столу, и, несмотря на всю хрупкость короля, книги полетели на пол.
— Не смей! — вскричал он.
Я хотел спросить, чего я не должен сметь, но, увидев ярость на его лице, промолчал.
— Хватит уже, Фалькио. Ты высказался и получишь то, что хотел, но не смей думать, что ты убедил меня. Не смей думать, что я слишком слаб, чтобы согласиться с твоими доводами. Ты победил. — Он закашлялся и вытер рот. — И покончим на этом. Я слишком долго путешествовал, и теперь мне нужно отдохнуть.
Спустя несколько недель ко мне пришел посыльный с деревянной коробкой. Сверху лежала записка: «Постарайся не перепутать их». Внутри коробки лежали сто сорок четыре–мешочка, в каждом — квадратная тянучка. Я развернул один, стараясь не прикасаться к тому, что внутри. Пахло клубникой, и я так и не понял, что это означает.
АПТЕКАРЬ И ЕГО ЖЕНА
Я пообещал себе, что дам девочке выбор и не буду останавливать, если она решит съесть тянучку. Это был хладнокровный, бездушный поступок, вызванный моей собственной слабостью, но если я не могу спасти Алину, если плен и впрямь означает пытки и медленную смерть, то у нее есть право принять собственное решение. На ее месте я бы так и сделал; я бы принял это решение еще много лет назад, когда смотрел на растерзанное тело погибшей жены, если бы мне дали такой выбор. Если бы у меня в руке лежал маленький мешочек с клубничной тянучкой, которая могла бы положить конец моим страданиям, я бы не задумываясь съел ее. И что дальше? Ничего. Ни долгого безумного путешествия в поисках прохода в замок Арамор, чтобы
— Пожалуйста…
Тихий голос словно вывел меня из забытья. Я посмотрел и увидел, что держу Алину за запястье. Не помню, как схватил ее, но стиснул крепко, до боли и не мог отпустить. Лицо ее исказилось от страха и отчаяния: девочка наверняка думала, что я обманул ее и не позволю выбрать смерть. «Это ее смерть, а не твоя», — сказал я себе и разжал пальцы. Алина отшатнулась, потерла руку. Ей было больно, она не понимала, что происходит.
— Алина!
Крик раздался у меня за спиной, поэтому я тут же выхватил из ножен рапиру и принял защитную стойку. К нам бежали мужчина и женщина, у них не было оружия ни в руках, ни на поясе. Мужчина был крепок, но не слишком мускулист — значит, он не солдат и не кузнец, зарабатывает на жизнь своими руками, но не слишком тяжелым трудом. Судя по одежде, он не бедствовал, но по темным волосам и неопрятной бороде я понял, что и к купеческому сословию этот человек не относится. Миловидная женщина средних лет в похожей одежде была намного стройнее спутника.
— Алина! — кричали они, и я выпрямился, целясь мужчине в брюхо.
— Не делайте ей больно, — умоляюще попросил он низким от тревоги голосом.
— Кому?
— Алина, иди сюда, — позвал мужчина, правой рукой пытаясь прикрыть жену.
— Раджер? — воскликнула девочка за моей спиной. — Лета? Что вы здесь делаете?
— Ищем тебя, глупышка. Мы узнали, что случилось, и Маттея отправила нас разыскать тебя.
— Кто такая Маттея? — спросил я, даже не шевельнув клинком.
Алина бросилась к ним, но я ее остановил.
— Маттея — это моя няня, — объяснила она нетерпеливо. — Раджер — ее сын, а Лета — его жена. Они аптекари, мои друзья. Пустите меня, Фалькио.
— Поднимите руки, — сказал я им.
— Что еще за глупости? — буркнула Лета. — Мы пришли, чтобы отвести Алину туда, где безопасно. Мы думали, что вы слуга герцога и хотите забрать ее.
— Все равно поднимите руки вверх и повернитесь ко мне спиной.
— Фалькио, прекратите.
— Прекращу, как только они поднимут руки и повернутся ко мне спиной.
Раджер осторожно смерил меня взглядом.
— Алина, приготовься бежать, — сказал он. — Если он нападет на меня, просто беги и не оглядывайся.
— Тысяча чертей! Вы все болваны! — крикнула Алина.
— Ну–ка, замолчите, — приказал я. — Если вы действительно ее друзья, то сделаете то, что я вам говорю. А если нет, так давайте покончим с этим. Я уже несколько часов никого не убивал, и мне просто не терпится.
Мужчина выглядел испуганно, женщина гневно стреляла взглядом то в меня, то в Алину. Потом они сдались, подняли руки, как я приказал; одежда тесно облегла их тела, как мне и было нужно. Так проще увидеть, скрывает ли человек что–нибудь под одеждой. Когда они повернулись, я посмотрел, нет ли складок на спине, где может скрываться оружие, но их не было. Не знаю, зачем некоторые люди обыскивают противников: все равно что–нибудь да пропустишь, да к тому же, входя в близкий контакт, ты становишься беззащитен, даже при наличии партнера.