Клуб бездомных мечтателей
Шрифт:
– Ну, как, получается? – спросила я Сэм, поднимая голову над раковиной.
– Не знаю. Вроде есть немного фиолетового, а может, все это мое воображение. А как у меня краска легла?
На лице Сэм были потеки розового цвета, капли розовой воды стекали с носа, и кожа на голове стала розовой. Я рассмеялась.
– Потрясающе!
В конечном счете, единственное, что нам удалось покрасить, – это наши белые майки, на которых появились разводы розового и фиолетового цветов.
В ожидании Карлоса мы накрасили ногти и решили посмотреть повторы
Карлос платил за мотель за день вперед каждый вечер, и мы знали, что, если он не появится к расчетному часу в полдень, нас выкинут на улицу. Мы начали озабоченно посматривать в окно в надежде его увидеть. Я спросила Сэм, что могло случиться с Карлосом.
– Его мама в детстве уронила, вот что с ним случилось. Не волнуйся, все будет в порядке. Он просто козел и всё.
Утром я позвонила менеджеру отеля, объяснила, что человек, который заплатит за номер, скоро вернется, и попросила не выгонять нас.
– Мне надоели парни, которые оставляют в номере шлюх и исчезают, не расплатившись. Здесь вам не ночлежка, это мотель.
– Мы не проститутки! – возразила я. – Он мой жених.
– Девушка, здесь вам не ночлежка, не наркопритон и не бордель. Платите или освобождайте номер.
После этих слов менеджер повесил трубку.
Мы решили предложить менеджеру единственную ценность, которая была в номере, – золотые часы Карлоса. Вместе с Сэм мы подошли к стойке администратора, за которой сидел небритый пятидесятилетний коротышка-итальянец. Он внимательно осмотрел часы и сказал:
– Считайте, что за сутки заплачено.
– Но за них отдали сто пятьдесят долларов! И часы совсем новые! – протестовала я.
– Здесь они этого не стоят, – ответил итальянец и спрятал часы в свой рюкзак. – Девушки, вы не понимаете, что я вам одолжение делаю?
К вечеру мы совсем оголодали. Мы начали копаться в пакетах с мусором в поисках того, что в свое время не съели и выкинули. Мы нашли пару резиновых на вкус гамбургеров, кусочек чизкейка и бутерброд с грудкой индюшки и с очень подозрительным запахом. Запили все это водой из-под крана. Снова стали каждые пять минут выглядывать в окно. От еды у меня заболел живот.
К восходу солнца мы легли на нашей с Карлосом кровати, которая стояла близко от окна, и смотрели на парковку перед мотелем. Мы всю ночь не спали, поэтому, глядя, как солнце золотит лобовые стекла автомобилей и крыши домов, начали засыпать. Мы не признались друг другу, что боимся, но Сэм крепко взяла меня за руку и не отпускала.
Я задремала и проснулась от того, что она меня толкает. Я открыла глаза и увидела, как Сэм приложила палец к губам. Сперва я решила, что нас выселяют, но подруга показала пальцем на пол. Там, между кроватью и древней батареей отопления стояли пакеты с мусором. В пакетах и около них я увидела несколько
Мы смотрели, как мыши шуршат и возятся в пластиковых пакетах. Они были очень милые, с розовыми носиками и блестящими глазами-бусинками. Мы поняли, что они живут под батареей.
– Представляешь, они за нами все время наблюдали из-под батареи, – прошептала я Сэм.
Она кивнула.
– Мне маленькие очень нравятся.
– Мне тоже. Такие милые!
Мы наблюдали за мышами до тех пор, пока обитатели мотеля не стали выселяться, освобождать номера, хлопать дверьми автомобилей и заводить моторы. Мыши выбегали из-под батареи, хватали еду из пакета и моментально возвращались назад.
Я первая услышала, как Карлос подъезжал на такси. Вдалеке послышались звуки хип-хопа и стали постепенно приближаться. Открылась и закрылась дверь автомобиля.
– Даже не знаю, радоваться или злиться, – пробормотала Сэм.
– Я тоже не знаю, – ответила я. Я хотела увидеть и понять его настроение.
Я уже привыкла подстраивать свои чувства под настроения других. Если Карлос придет довольным, то и я буду довольной. Карлос решал все, и я сама довела наши отношения до такого. Я подумала об этом, и мне стало неприятно.
Мы лежали и ждали звука тяжелых шагов Карлоса по коридору. Мы его услышали. Потом услышали, как он вставляет ключ в замочную скважину. Мое сердце замерло. Дверь открылась, и вошел Карлос. Он насвистывал.
– Привет, – сказал он, словно выходил на пять минут.
Его лицо было усталым, а под глазами появились мешки. Он выглядел не так, как обычно. Я подумала, что он, скорее всего, не ложился спать с тех пор, как мы расстались. Он сел на край кровати Сэм, начал развязывать шнурки ботинок и спросил:
– Как дела, девушки? Я сейчас отрублюсь.
Он ни разу не посмотрел мне в глаза.
– Где ты был, Карлос? – спросила я.
– Я же уже говорил, Шэмрок, у Мундо. Не видел его тыщу лет.
– А что ты не позвонил? – спросила я тоном, в котором угадывалось недовольство.
Карлос встал и начал бесцельно ходить по комнате, расставлять вещи, поправлять антенну телевизора, но не отвечал на мой вопрос.
– Карлос, ты меня слышал?
В ответ он громко задвинул ящик шкафа, открыл другой и вынул из него трусы.
– Мог бы и позвонить.
– Где мои часы? – спросил он ледяным тоном и впервые с тех пор, как вошел в дверь, посмотрел мне в глаза.
Я испугалась. Сэм посмотрела на меня.
– Где твои часы? – повторила я.
– Да. Где. Мои. Часы. – В его голосе была сталь, а в глазах никакой нежности.
– Мы отдали их менеджеру отеля, чтобы он нас не выселял. Твои часы у него.
Карлос пнул мешок с мусором так, что он, как мяч, ударился о стену. Мы с Сэм машинально придвинулись друг к другу поближе. Я еще никогда не видела Карлоса таким, его словно подменили.