Клятва похоти и ярости

Ловелл Л. П.

Я прижалась лбом к его лбу, царапая ногтями его щетину.

— Я облажался. — Он глубоко вздохнул и закрыл глаза. — Я больше так не могу.

Мое сердце упало, а может, оно просто разбилось. Я отстранилась от него настолько, чтобы увидеть решительное выражение его лица.

— Я растеряна. Предполагалось, что это будет простое брачное соглашение. — Он отправлял меня обратно в Чикаго.

Я оттолкнула его, стараясь держаться подальше от него, пока переваривала его слова. Он сдался. Стоп, разве не этого я хотела все это время?

— Томми не должен был оказаться в такой ситуации, когда его могли подстрелить.

Это моя вина.

И, очевидно, моя.

— Ты винишь меня?

Он провел рукой по своему усталому лицу.

— Нет, Эмилия, я виню себя.

— Ты собираешься вернуть меня моему дяде? — Мой голос дрогнул, выдавая ужас, который начал сжимать мое горло, словно пальцы смерти. Боже мой, он собирался отдать меня Маттео. После того, что я натворила в том клубе… он бы точно убил меня. Я не могла дышать.

Джио вскочил на ноги и потянулся ко мне, но я попятилась.

— Эмилия, успокойся. Конечно, нет. Я договорился, чтобы ты остановилась в одной из моих квартир…

— Ты сказал, что я твоя. — Слова были слабыми и неуверенными, и, хотя я сопротивлялась, то, что он отказался от них, причинило мне боль.

— Ты не хочешь этого! — прорычал он. — А я хочу тебя слишком сильно. Это сводит меня с ума — гоняться за тем, чего я, черт возьми, не могу получить. — Он взволнованно провел рукой по волосам. — Ты отвлекаешь меня, Эмилия, и это могло стоить Томми жизни.

Я ненавидела его, боролась с ним и делала все, чтобы не выходить за него замуж. Но теперь, когда он, наконец, сдался, когда он был готов отпустить меня, я поняла, что это было последнее, чего я хотела.

— Но ты все равно моя. Никто не причинит тебе вреда —

Я сократила расстояние между нами и прижала пальцы к его губам.

— Ты прав. Я не хочу выходить за тебя замуж. Мне не нужны твои сделки, или чтобы ты принуждал меня, или угрожал мне, или покупал… — Я опустила руку и встретилась с ним взглядом, борясь со слезами. — Я не буду умолять тебя жениться на мне, просто чтобы я могла жить. Я не выйду за тебя замуж только для того, чтобы меня не отдали Маттео Романо как шлюху, — мой голос дрогнул, и он обхватил мою щеку, проводя мозолистым большим пальцем по моему подбородку. — Но я больше не могу притворяться, что не хочу тебя.

Он замолчал.

— Только ты. И я. И это. — Я положила руку ему на грудь, скользя ладонью по ткани его рубашки. Я хотела его. Я хотела, чтобы он позволил мне хоть на мгновение освободиться от всех обязательств, которые накладывает принадлежность ему. Я хотела, чтобы он был первым мужчиной, которому я добровольно отдамся, пока еще могу.

— Все гораздо сложнее, — прошептал он.

Я покачала головой.

— В этом нет ничего сложного. Так дай мне это. На одну ночь. Никаких просьб, никаких сделок…

Его глаза искали мои, и между нами промелькнул мучительный момент. Затем он поцеловал меня. Он поцеловал меня так, как человек, ищущий смысл своего существования, и я поцеловала его в ответ, как будто хотела быть такой. Его руки легли мне на талию, мои бедра обхватили его, и он понес меня в свою спальню.

— Я не собираюсь заставлять тебя умолять, крошка. — Он поставил меня на ноги в изножье своей кровати и, схватив за подол моей рубашки, медленно задрал ее вверх по моему телу. Грубые пальцы скользили по моей коже, дюйм за дюймом,

пока его губы касались моего уха. — Но ты подчинишься, как хорошая маленькая девочка, какой я тебя знаю.

От того, как он это произнес, у меня перехватило дыхание, я мечтала о битве характеров, которая у нас всегда была.

Я подняла руки, и он стянул рубашку с меня через голову, отступив на шаг, чтобы полюбоваться моим обнаженным телом.

— Черт.

У меня возникло желание прикрыться, но выражение его глаз заставило меня остановиться. Он сжал мои волосы в кулаке, прежде чем его губы накрыли мои, жесткие, злые и едва сдерживаемые.

— Встань на колени, принцесса, — приказал он мне.

Я колебалась, не в силах просто поклониться ему. Мы оба знали, что в конце концов я так и сделаю, но мне нравилась эта борьба до того, как мы добрались до места.

Он улыбался, как сам дьявол.

— Первый страйк.

При мысли о том, что он снова меня отшлепает, у меня по коже пробежал жар, но я скорее преклоню колени, чем признаюсь, что мне втайне нравится, когда его ладонь шлепает по моей заднице. Противоречиво. Он всегда вызывал у меня противоречивые чувства, разум боролся с моим телом. Я неохотно опустилась на колени. Его пальцы ни на секунду не отпускали мои волосы, и я знала, что ему это нравилось — власть, доминирование. Это было присуще ему, фундаментальная часть того, кем он был. Это было то, что заставляло людей бояться его, но когда я взглянула на него снизу вверх, на выражение его лица, похожее на дикое, я поняла, что в этот момент у меня было больше власти над Джованни Гуэррой, чем, возможно, у кого-либо когда-либо было. И я хотела большего, всего, что он мог мне дать. Дрожащей рукой я потянулась к его ремню и расстегнула его. Его пальцы вздрогнули в моих волосах при звуке расстегивающейся молнии. Я оторвала взгляд от его лица, только когда его член высвободился, твердый и большой на вид. Я провела пальцем по бархатистой коже, и он застонал, как будто я схватила его.

— Черт, ты так идеально выглядишь, стоя передо мной на коленях. — Его бедра слегка подались вперед, как будто он ничего не мог с собой поделать. — Оближи его, принцесса. Попробуй то, что ты делаешь со мной.

Схватив его член, я наклонилась вперед и провела языком по головке, пробуя на вкус маленькую капельку солоноватой жидкости, которая там собралась.

— Черт. — Это слово прозвучало как протяжный стон, от которого каждый мускул в теле Джио напрягся.

О, да. Вот как можно поставить сильного мужчину на колени, даже если это я в буквальном смысле слова стояла на коленях. Когда я взяла его в рот так, как видела в порнофильмах, он потерял самообладание и толкался вперед, пока не вызвал у меня рвотный рефлекс, и я не застонала.

— Дыши носом и глотай, Эмилия.

Я повиновалась, и он застонал, снова и снова. И когда он совсем обезумел, он отпустил меня, оторвался от моего рта и запустил обе руки в свои волосы.

— Черт, ты создаешь проблемы, принцесса.

Я вскочила на ноги, моя уверенность возросла от того, каким растерянным он казался. Потянувшись к его рубашке, я расстегнула пуговицу, затем еще одну.

— Я хорошо поработала?

Он издал тихий смешок, его улыбка была поистине обворожительной, когда костяшки его пальцев коснулись моей щеки.