Ключ от рая
Шрифт:
— А потом мы вышли, а егена уже встречают, машина, понимаешь, подана, как в сказке…
— Это точно, — засмеялся Ягмур, — как в сказке, верно… Нуры-джан говорит: тысячу раз машину протер, пока это… пока я прилетел, да. Хороший парень Нуры-джан, в галстуке, вишь ли, а тоже при технике. Вот как люди работают! Он там сидел все, ждал, но… Тут мы взяли и поехали!
— Заботливый у тебя дядя, Ягмур-джан, завидую! — почмокал губами Чакан, даже глазки прикрыл, головой покачал. — Хорошо принял, да?
— Кто, дядя-то?.. Хорошо
— А в отпуск, почему в отпуск не приезжает?
— Да разве он в отпуск поедет в какой-то там аул… Я же говорю: забывают они все родную землю, отвыкают… вершина не знает, где ее корни. Как отпуск, так рвутся куда-то…
— Куда же это? — терпеливо спросил Атаев, остановив жестом пытавшегося что-то сказать Чакана.
Ягмур неопределенно махнул рукой, икнул.
— Туда едет, туда. На курорт, понимаешь.
— Хороший, наверное, курорт… Он тебе не говорил, какой, а, Ягмур-джан? Как название-то?
— Не помню, — простодушно отозвался Ягмур и опять махнул рукой. — А-а, да какая разница… куда доктора направят, туда и едет. Сам не говорил, нет. А раз не говорит, я и не спрашиваю. Мне все равно. Говорю ему: Гуджук — вот тебе самый лучший курорт…
— Да-а, нам-то они не скажут, куда ездят… — с сожалением протянул Чакан, шумно вздохнул, мигнул невесело Атаеву. — Ну, давайте выпьем, друзья.
— У меня предложение, — сказал Атаев, поднял свою рюмку. — Давайте поднимем бокалы за дядю, который имеет такого хорошего племянника, как Ягмур-джап-еген! Хороший тост, Чакан?!
— Исключительно замечательный! — восторженно сказал Чакан и приподнялся на подушках, обнял за плечи Ягмур-егена. — Слышишь, еген? За дядю твоего пьем…
— И за всех его помощников, — добавил Атаев.
— И за всех его помощников! Пусть его звезда никогда не заходит и светит всем нам! Пусть под ее лучами разбежится всякая нечисть…
— Ну-ну, Чакан! Это уж ты слишком.
— Ничего, Ахмед-ага, я знаю, что говорю… — Чакана Атаева уже порядком развезло, и он не знал, куда девать свою энергию. — Узки райские ворота, ибо вход туда только избранным!.. Будем избранными!
— Да, помощники у него хорошие ребята, — вдруг сказал Ягмур, будто проснувшись. — Отличные ребята, друзья, точно вам говорю… Всем ребятам ребята, понимаешь. В отпуск они ездили вместе. Чемодана ему в руки не дают взять, вот какие… ик… помощники.
— Вот тебе боржом, Ягмур-джан.
— Спасибо, друзья… что за дядю. Давайте за дядю выпьем, это человек… Высо-окого ума человек, да. Можно сказать, государственный человек! Выпьем.
И опять они, в который уже раз, выпили, а Айлар-джан, словно большая грозовая туча по горизонту, ходила вокруг них, меняла им блюда,
— Айлар-джан!.. Спасибо, гелнедже, приглашаю всех вас в Гуджук! Бостан-еген тоже… она уж постарается, поверьте, друзья. Ночь не будет спать, но уж вас…
— Нет, еген, подожди, у меня другой план. Двадцать седьмого… нет, двадцать девятого числа моей младшей дочке Терезе исполняется… э-э… три года, вот! — Чакан торжественно оглядел всех. — Поэтому приглашаю всех я — всех, с женами. И если здесь сейчас сидят трое муж-чин-друзей, братьев, то пусть у меня соединятся и сестры! За это пьем!..
— За это, друзья!
— За эт-то!..
Какая-то мутная пелена держалась перед глазами Яг-мура, мешала видеть ему друзей, и он даже попытался отодвинуть ее, как дома отодвигал на окне кисейную занавеску, — цапнул ее раза два рукой, но ничего не получалось… Тогда он попытался приподняться, надо было идти. Уже идти надо было, хватит.
— Куда ты, еген, сиди!
— Домой. Надо это… домой, спать. Спасибо! Я от-бла… отблагодарю вас, друзья!
— Мы это знаем, дорогой, — обнял его, удерживая на месте, Атаев, утомленный водочкой не меньше других. Но он умел при этом держаться, а это большое дело — уметь держаться. — Подожди, посиди с нами. Вот как-нибудь, понимаешь, соберемся у тебя… дядю твоего пригласим… А что?! Пригласим.
— Пригласим, — мотнул головой Ягмур. — Обязательно, да.
— Дядю, говорю, пригласим… или сами съездим в Ашхабад, что нам!.. Нам недолго подняться, так, Чакан? Он хороший, наверное, человек, простой…
— Он-то? Ай, он очень простой… он вас полюбит! Он не посмотрит… Мои друзья — это его друзья! Душа у него… Высокий, говорю вам, человек, добрый.
— Разве мы сомневаемся в этом, еген!.. Давайте еще.
— Нет, нет… я пойду, хватит. Домой. Жена, понимаешь, ждет, нельзя…
— Да подождет она, куда ты торопишься?! Мы вот сейчас позвоним ей, и все дела.
— Позвонить? Нет, вы ей не позвоните…
— Это почему ж? Позвоним, долго ли.
— Да как же вы… — Ягмура почему-то разбирал смех, такие все они были смешные и глупые, и он с ними тоже. — У меня ж телефона нету!..
— Нету?! А что ж ты молчал до сих пор, дорогой? Как можно без телефона!
— А у нас так, не у всех… Зачем всем? Всем не хватит. Даже у Иламан-аррыка нету, а мне зачем?! Я… это… не начальник. Это у начальников — тр-р-р!..
— Будет и у тебя, клянусь! — Хозяин ударил себя ладонью в грудь, истово прикрыл глаза. И снова открыл их, скорбно глянул. — Иначе какие мы, Чакан, друзья, если у нашего друга…
— Будет! — поклялся Чакан. Он уже бурдюком оплыл на своих подушках и теперь говорил меньше, только лишь подтверждал. — Все будет, еген… Ты только скажи!.. Бостан или кто там… все приходите в магазин, всем будет, что хотите!