Ключи от старинной библиотеки

Халкиди Марина Григорьевна

Глава 19

Сестры

— Не боязно, — ответила я на вопрос, умолчав о том, что рядом с Мирославом мне вообще ничего не страшно.

— Из купеческой семьи что ли будешь? — это уже хозяйка спросила, шикнув на дочерей, чтобы они глупости у меня не спрашивали. — Руки вон какие тоненькие и белые. Работы никакой никогда не знали, — прозорливо заметила она.

— Не из купеческой, — возразила я, и опережая вопросы о родных, решила сразу пояснить, — это мама мне

ничего делать не давала. Говорила, после замужества я еще успею наработаться.

Три девицы, услышав мой ответ, как одна посмотрели на мать. Чего это она их работать заставляет?

— Если ничего не делать ничему и не научитесь, — фыркнула та, заметив три возмущенные моськи, а выглядели девушки в этот момент и впрямь комично. — Кто же вас потом неумех таких замуж возьмет?

Сестры переглянулись. Замуж видать всем троим хотелось, даже очень. Поэтому довод матери их впечатлил. И они вновь посмотрели на меня:

— А ты же как? — спросила самая младшая у меня, причем с таким выражением на лице, будто мне светит остаться старой девой, коли я по хозяйству ничего делать не умею.

— Хочешь, мы тебя всему научим? — предложила средняя, желая спасти меня от незавидной доли.

— Мы все умеем, — похвалилась старшая.

А вот хозяйка только вздохнула и вновь шикнула на дочерей, как будто они малые дети и ничего не понимают. А потом пояснила для них всех троих, а также для меня.

— Ни к чему ей учиться. В доме темного все на колдовстве работает. Кожа не огрубеет от стирки в проруби и от сбивания масла.

Я вообще-то домой собиралась вернуться, а там масла в магазине куплю, а вещи в стиральной машине постираю. Так что все эти волшебные вещи я буду спустя годы вспоминать с улыбкой. А все события этого мира считать просто приключением или очень красочным сном. Подумала о Мирославе, что-то мне подсказывало, что его я не забуду, даже если очень постараюсь, но вот будущего у нас с ним все равно не было.

— Обед я и сама сегодня приготовлю, а вы идите, покажите лучше Александре деревню.

— Это мы с радостью!

— Только много не болтайте, — это уже шепотом произнесла хозяйка, когда я вышла в коридор, напутствовав так дочерей.

— Мама, но не будем же мы молчать.

— Молчать не надо, но и глупостей не говорите.

Как только мы вышли из дома, я вновь присмотрелась к своим новым знакомым.

Все три сестры, как я отметила, были очень симпатичными — статные, русоволосые. Чем-то они мне Аню напоминали своими фигурами. Только в отличие от нее, они все втроем были хохотушками. Так что пока мы гуляли по деревне, они со смехом, забыв о напутствии матери, рассказывали мне о местных традициях и обычаях. О том, кто в ссоре был из соседей, а кто сватов был намерен засылать.

И если можно было забыть о том, что все они в зверей могли обращаться, то от людей их было не отличить. Ведь и в станице деда все также сплетничали друг о друге. И даже без социальных сетей знали все о своих соседях.

— А из вас кто-то просватан? — не могла не поинтересоваться я.

— Посватают тут, как же, — фыркнула Аглая, старшая из сестер. — Отца все парни в деревне боятся. Он у нас нрава крутого.

— Неужто тебе нужен какой-то трус, что отца боится? — заметила Надя.

— В старых девках сидеть не хочу!

— Тебе всего двадцать

лет, ничего ты не старая девка. Да и по весне ярмарка будет и состязания, отец обещал. Съедутся к нам и из других деревень парни, может, и приглянется кто-то.

— А ты чего молчишь, Верейн? Неужели замуж не хочешь?

Младшая из сестер, стоит отметить, выделялась среди сестер россыпью веснушек на щеках, которые ей удивительно шли. И услышав вопрос Аглаи, она только таинственно улыбнулась, а потом, посмотрев по сторонам, не подслушивает ли кто, вперила взгляд в меня.

— Умеешь хранить секреты?

Я поспешно кивнула. Я уже несколько дней находилось в другом мире, а никому и словом не обмолвилась о том, что попала сюда через портал в библиотеки. Да и чужие тайны мне по сути рассказывать было некому.

Верейн потянула за шнурок, который носила на шее, и достала кольцо, простое золотое колечко.

— Мне Алеша предложение сделал.

Старшие сестры испуганно посмотрели на Верейн, будто та призналась в связи со Змеем Горынычем. Ой, я пока еще не выяснила, существует ли эта рептилия в этом мире в реальности или все же она плод фантазии сказочников.

Впрочем, сейчас не до змей, будь то сказочные или настоящие, было. Ведь судя по лицам двух сестер, выбор младшей пал на неудачного кандидата в мужья.

Глава 20

Люди и двуликие

— С ума сошла?! — зашипела Аглая. И я даже решила, что она обращается в змею. Ну а что, она и в человеческой ипостаси прекрасно шипела, как самая заправская змея. — Да отец никогда не отдаст тебя ему. И его родители тебя невесткой не одобрят и не примут!

— Алеша в состязаниях будет участвовать! Он будет биться за мою руку!

— Брат, когда узнает, так бока ему намнет на состязаниях, что он и носа не посмеет сюда казать.

— Это мы еще поглядим, кто кому бока намнет. Алеша в кузне работает. А силы в нем столько что он с одного удара и быка может завалить.

— А кто такой этот Алеша? — попыталась я утолить любопытство, чего это его так недолюбливают в деревне. Кузнец, как по мне, хорошая профессия. Семья точно в достатке будет жить.

Аглая виновато ответила взгляд.

— Не местный он, — пояснила она. — Человек.

Хм… да тут прямо Санта-Барбара.

— Ты не подумай ничего, мы к людям нормально относимся, — подхватила Надя. — И торгуем с ними и обмениваемся товаром… Вот только негоже все же замуж за людей идти.

— Вот ты и не выходи, — огрызнулась Верейн. — Тебя никто не звал и не заставляет. А мне люб он. За него только и пойду.

А характер-то у младшей ого-го.

Хотя старшие явно не разделяли ее уверенности в предстоящем браке. А я не решилась поддакнуть ей. Нет, я конечно была с ней полностью согласна, пусть выходит замуж за того, кто ей люб. Но вот идти против своей семьи негоже. Да и как ее примут в семье мужа тоже неизвестно. А вдруг он потом пожалеет, что пошел на поводу чувств и будет ее вечно попрекать что она не человек. Хотя, бросила еще один взгляд на Верейн. Такую, пожалуй, попробуй попрекни. Точно обратится, и не только руку по локоть, а что-то более важное у мужчины отгрызет.