Ключи Трёх миров
Шрифт:
— Я знаю.
— Тогда, не лучше ли забрать Ань Син в Небесный город?
И снова туго с обеих сторон! Если забрать, его непоседливая супруга бросится спасть Три мира, ввязавшись в противостояние с дядей Нефритового императора. И оставить её в мире смертных слишком опрометчиво — она непременно столкнётся с небесной карой, ниспосланной бывшему ученику. Потому что, нет никого заботливее, чем хороший наставник.
Видимо, Тёмный владыка заслужил такой выбор?
— Я скоро буду в мире смертных и сам займусь этим делом, — подавив тяжёлый вздох, успокоил он Ши Шуй. — Матушка
— Благодарю уважаемого Бога войны!
Чужая вежливость сейчас походила на удар небесной молнии — ранила так же болезненно, почти до кровотечения из духовных меридианов. Он помнил, что произошло на горе Кушань. Слишком хорошо помнил, как если бы это уже случилось на самом деле!
А она? От одной мысли об Ань Син его сердце было готово остановиться.
***
Фан Синюнь обошёл сначала всю почтовую станцию, расспрашивая у встреченных там мужчин, видел ли кто красивую барышню в меховой накидке? Потом взял зонт и осмотрел дорогу в обе стороны — на север и на юг, чтобы ещё больше разочароваться.
Шучэн исчезла, словно её никогда и не было рядом. Успокоившись, заклинатель решил — такое могли сделать лишь демоны! Если он обнаружит демонический след, найдёт и саму ученицу.
Однако к вечеру у него не появилось ни единой подсказки. Шучэн, действительно, пропала. А демоны, если и приложили к этому руку, то спрятались так, что искать придётся ни один день подряд.
Отчаявшись, Фан Синюнь сел на придорожный камень и вынул из-за пояса браслет. Белоснежные морские раковины по-прежнему сияли невинной чистотой, напоминая о маленькой девочке из пышно цветущего сада в Янчэне.
Если бы не это воспоминание, он бы не оказался там, где находился сейчас. Пора признаться самому себе — Шучэн не просто ученица. Она нечто большее для его сердца. Фан Синюнь горестно вздохнул и осторожно спрятал браслет.
Как он может мечтать о бессмертии, если до сих пор не избавился от всех привязанностей? Более того! Привязанности оплели его с головы до ног, не позволяя свободно дышать и мыслить.
Пора признаться в собственном бессилии. Он не может отказаться от прошлого. Оно высечено на его костях и давно вошло в кровь. Интересы семьи Вэнь, старая месть — всё жалкие отговорки. Стоило увидеть браслет на её руке, как пришла погибель.
Можно придумать десятки причин для того, чтобы объяснить его заботу о барышне Ся. Но все они будут ложью, либо попыткой найти оправдание. А правда в том, что Шучэн незаметно превратилась для него в белый лунный свет.
Это пугало. Потому что, Фан Синюнь был догадлив от природы. Несложно увязать события из недалёкого прошлого с демонической аурой, всё сильнее проявляющейся в ученице. Шучэн родная дочь Се Цяньяо, на свадебный паланкин которой напал некто, весьма напоминающий демона.
Она родилась спустя десять лунных месяцев после того, как младшая сестра главы Се переступила порог поместья Ся Чжункана. Это записано в семейной летописи младшей ветви дома Ся. Будь иначе, благородный гун Дицю ни за что не признал бы новорождённую своим ребёнком.
Но
Но больше всего на происхождение ученицы указывало её бесстыдное поведение. Стала бы воспитанная барышня, которой едва исполнилось восемнадцать, сама раздевать мужчину?
От одной мысли о том, что произошло между ними в темнице, Фан Синюнь ощущал неясное томление духа. Вполне объяснимое возмущение, как строгого наставника, боролось внутри него с чем-то непонятным… совсем не контролируемым разумом.
Почему он до сих пор помнит вкус её губ? Почему осуждает её больше, чем самого себя? Ведь это он не устоял перед искушением. Не от того ли, что уже впустил в своё сердце?
Заклинатель нехотя поднялся с мокрого камня и медленно пошёл в сторону почтовой станции. На сердце словно открылась незаживающая рана — оно ныло, как старый перелом на руке, напоминающий о непогоде.
Он непочтительный ученик и бестолковый наставник! Может ли такой бесполезный человек мечтать об истинном бессмертии?
Зов пришёл с севера. Мягкий и тёплый, нежно коснулся плеча, словно кто-то по-дружески опустил руку. Фан Синюнь болезненно поморщился и выставил ментальную защиту. Он не готов для встречи с мастером Ин. Она зря ищет своего ничтожного ученика, используя духовное чувство.
Может ли такой жалкий смертный предстать перед глазами небожительницы?
Заклинатель с горькой улыбкой посмотрел на полы испачканной в дорожной грязи нежно-голубой мантии. Нет, дело вовсе не во внешней грязи! Смущён и залит нечистотами его дух, потому что запретное чувство глубоко вошло в сердце, пропитав всё его существо насквозь.
Разве он посмеет теперь показаться на глаза наставнице? Та желала для ученика только одного. Бессмертия.
Глава 51: В шаге от цели
Путнику грустно в пути,
Жаждет вернуться домой.
Тысячью нитей тоска
Сердце его оплела.
(Лу Ю)
Фан Синюнь давно не жил среди простых людей, но всё равно успел заметить нечто необычное — холодная весна с затяжными дождями, грозящая голодом всему государству Ся, на юге почти не воспринималась за бедствие.
И если благополучие севера можно объяснить зажиточностью живущих там знатных семей и их заботой о народе, то процветание на юге выглядело пятном туши на идеальном пейзаже. Этого не должно быть!
Он вернулся на почтовую станцию поздним вечером и теперь сидел за самым отдалённым от двери столом, наблюдая за входящими и выходящими посетителями. Почтовая станция жила своей, довольно оживлённой жизнью, на которую никак не влияла разбушевавшаяся на улице непогода.
За окнами сверкали молнии и рокотал недовольный гром, а в тесное помещение набивались новые люди. Похоже, все собрались переждать ливень здесь — в уюте, среди потрескивающих древесным углем жаровен, масляных светильников и неспешных бесед за столом.