Книга гор (сборник)
Шрифт:
Проснулся почему-то усталый и с головной болью. Но времени разбираться в своих ощущениях не было. Тимур чувствовал себя еще хуже, чем я. Значит, бойцов оставалось совсем мало. Надо было идти на дежурство. Взглянув на мою вялую физиономию, Крис отправил меня на восточный мост, где и дежурный-то полагался больше для порядка. Тома с Толиком он отправил на один мост – у них был пистолет, и удержаться ребята могли без труда. Ну а сам с Ильей, Меломаном и Мальком пошел охранять оставшийся мост. Что ж, несмотря на потери, мы еще могли
На остров я вернулся первый. В замке теперь было тихо, в коридорах стояло непривычное, неприветливое безмолвие. Я побродил по коридорам, заглядывая в безлюдные комнаты. Лишь в тимуровской я увидел девчонок. Здесь тоже было тихо, но совсем по-другому. Тимур спал, девчонки тесной кучкой сидели у окна, а тишина казалось живой, наполненной дыханием, приглушенным, неразборчивым разговором, шорохом одежды. Девчонки разом повернулись ко мне, и я поймал испуганный, загнанный взгляд Оли. Успокаивающе улыбнувшись, я вышел. Сволочи. Какие же они сволочи…
Бориса, ахметовского дружка и помощника, я убил сам. И даже не сразу понял, что он первый убитый мною. Первый, кого я ударил мечом, стараясь именно убить. Первый, с кем у меня не было никакого поединка.
Мы ворвались тогда в комнату, где спали пятеро захватчиков, всей оравой. Даже Тимур, превозмогая слабость, шел сзади. Даже Инга с Риткой. Даже несчастный, ничего не понимающий, с окровавленным лицом и разбитыми губами Игорек…
Один из мальчишек не спал – видимо, дежурил. Он схватил меч – и тут Том снова выстрелил. Грохот в маленькой комнатке был такой, что нам заложило уши. Мальчишка упал, отлетев при этом к стене. Как в кино.
Пуля – это не меч и не стрела. Не маленький свинцовый выключатель, останавливающий жизнь. Выстрел в упор похож на удар исполинского кулака.
Опередив всех, я бросился к крайней кровати, с которой обалдело смотрел на нас Борис. Раньше он казался мне молчаливым и даже застенчивым парнишкой.
Борис что-то говорил. В ушах все еще звенело, но я угадал слова.
– Дай мне меч… По-честному…
– Нет.
– Ты же не будешь… безоружного… – Слова пробивались как сквозь толстый слой ваты.
– Буду.
Я ударил. Обернулся на Криса, стоящего за спиной. Спросил не словами, а взглядом – «я прав?». И увидел слабый кивок – «прав». Игра в рыцарей кончилась. Наверное, с первым пистолетным выстрелом. А может быть, раньше, когда двое подростков насиловали беспомощную девчонку.
– Выведите всех на мост, – коротко приказал Крис.
– На какой? – спросил Толик.
– Все равно. Доведите до проема и сбросьте вниз.
Толик посмотрел на меня. Как будто я тоже стал командиром и мог приказывать.
– Если будут сопротивляться, вначале убейте, – равнодушно произнес я.
…Может быть, мне еще станет стыдно. Но не за сами слова, а за равнодушный тон. Иногда подлость отличается от вынужденной жестокости крошечной деталью.
Я зашел в свою комнату и повалился на кровать. Мне было скучно и тоскливо, не хотелось ни спать, ни ужинать, ни видеть кого-либо из ребят. Но минут через десять ко мне зашел Крис.
Усевшись на вторую кровать, командир долго смотрел на меня. Давным-давно, в мое первое утро на острове, так смотрел Игорек. Только тогда мы еще умели улыбаться.
– Крис, расскажи, как все случилось. Почему вы рассорились? – спросил я. – Я так толком и не понял.
Уткнувшийся подбородком в ладони Крис пожал плечами. У него беспомощно качнулась голова.
– Димка, если бы я сам понимал… Ну, ссорились ведь всегда, и до того, как вы уплыли. И в этот раз ничего особенного не произошло.
Крис начал рассказывать, как Ахмет ушел с одного из утренних совещаний, поспорив по пустяковому поводу: какой мост очередного «упрямого» острова атаковать его бойцам. Как днем Толику передали знакомые ребята: Ахмет встретился с командирами двух островов Конфедерации и о чем-то совещался. Как вечером Ахмет пришел «мириться». И как выглянувший из замка Сержан увидел подступающих по всем трем мостам ребят с соседних островов.
Защищаться было уже невозможно. Едва-едва успели укрыться в подвале, да и то – не все.
Я слушал Криса, и постепенно у меня возникало идиотское ощущение, что и я был участником происходящего: так знакомо звучало все рассказанное Крисом. Действительно, самая заурядная ссора. Самая простая интрига. Завершила же дворцовый переворот обыкновенная драка.
– Крис, – перебил я. – Ты знаешь, а ведь это могло случиться и раньше.
Крис встал. Потянулся. Запрыгнул на кровать.
– Оп-ля. Могло, говоришь? Это должно было случиться. Несомненно.
Я тоже улегся поудобнее.
– Если не Ахмету, так кому-нибудь другому захотелось бы власти…
– Несомненно. Пришельцы не беспокоились из-за Конфедерации. Они знали, что она развалится. Сорок Островов. Сорок самых разных обычаев и правил. Острова-республики и острова-диктатуры. Интернациональные и «чистые». Малыши… и такие верзилы, как я. Мы все хотим домой, верно. Но нам ведь хочется и многого другого. И не на Земле, а еще здесь. Никто не хочет ждать. Никто…
Крис зевнул. И со вкусом добавил:
– Не-сом-нен-но.
– Что ты заладил? – не выдержал я. – Других слов нет?
Крис засмеялся.
– Вот. Ты сам видишь, что даже такая ерунда, как навязчивое слово, может нас поссорить.
– Нет, Крис!
Мы замолчали.
– Сержана жалко, – неожиданно сказал Крис. – Мы смеялись, что он во всем сомневается, со всеми спорит. А это нас спасло. Толик сказал Сержану, что зря он подозревал Ахмета – тот мириться пришел. Сержан обиделся и сказал, что тут еще дело темное. Вышел из замка…