Книга огня
Шрифт:
Дойдя до середины, Грег обернулся и махнул рукой. Аличе осторожно ступила на мост. Камни под ногами шевелились, как живые. Казалось, мост дышит…
В следующий миг замшелые камни начали медленно уходить из-под ног — как во сне, когда надо бежать, а сам еле плетешься, с трудом пробиваясь сквозь вязкий воздух. Аличе застыла, глядя, как, неуловимо перетекая из одной формы в другую, рассеивается иллюзия. Девушка метнулась назад, поскользнулась и упала навзничь. Мост вытянулся, встал на дыбы, распахнул крылья и взлетел!
Грег, однако, удержался. Слепящей вспышкой
Громоподобный рев отозвался долгим раскатистым эхом. Выдох пламени — и дракон, словно переломившись пополам, рухнул в пропасть. Аличе мигала, глаза слезились от вспышки, перед ними плавали красные пятна… Из пропасти снова донесся рев, пламя полыхнуло так, что выплеснулось наружу. Потом стало тихо. Аличе подобралась к самому краю и заглянула внутрь. Из пропасти валил густой дым — только глаза защипало. Все равно что всматриваться в дымоход.
— Грег! — крикнула Аличе и закашлялась.
После драконьего рева собственный голос показался ей жалким писком. Губы девушки скривились, на глаза навернулись слезы. Что же ей делать теперь? Не может быть, чтобы Грег погиб! Но ведь она своими глазами видела, что он упал в пропасть! И она осталась одна…
Аличе стиснула зубы, прогоняя слезы. Не время раскисать! Надо искать Грега! Может быть, он где-то там, внизу, раненный…
Позади хрустнула ветка. Сердце Аличе на миг остановилось. Она обернулась — перед ней стоял Грег, весь в саже с головы до ног. На чумазом лице блестели белые зубы.
— Сколько камнем ни прикидывайся, а дерево оно и есть дерево, — хрипло проговорил он.
Аличе молча обхватила его, прижалась лбом к груди и беззвучно разрыдалась. Грег поверх ее плеча смотрел на провал, откуда все еще сочился дым.
— Хитер! — со смешком произнес он. — Понимаешь, на чем мы чуть не попались?
Аличе помотала головой, молча глотая слезы.
— Зеленые драконы владеют иллюзией только в пределах своей стихии. Он решил, что драконьер — то есть я — это знает. И, в сущности, угадал. От каменного моста я не ожидал никакого подвоха… Ну что ему стоило немного выждать? Если бы ты тоже зашла на мост, у меня были бы связаны руки, но ему не терпелось… Ну, что молчишь? Ты же хотела, чтобы я убил этого дракона, вот я его и убил. Ты рада?
— И в самом деле пора объявлять войну, — всхлипнула Аличе.
Грег потрепал ее по спине и огляделся.
— Ого! Смотри-ка, а вот и мост! А за ним — уж не ворота ли?
Аличе подняла голову и увидела шагах в двадцати еще один древний мост — точно такой же, как тот, иллюзорный. На другой стороне в сумраке еле виднелись какие-то каменные столбы.
— Пойдем посмотрим? — предложил Грег.
Ворота вблизи оказались высокой каменной аркой. Сами ворота давно сгнили, даже петли рассыпались в труху. Грег подошел к арке, поднял голову и присвистнул. Под сводом арки был вырезан барельеф в виде гербового щита.
— Уж не об этом ли знаке болтали крестьяне в Омельниках? Посмотри-ка…
Аличе прищурилась, вглядываясь в изображение,
— Рука, сжатая в кулак, держит язык пламени, — сказала она. — Что это означает?
— Должно быть, герб владельца.
— Владельца чего?
— Хотел бы я знать! Никогда не видел прежде этого владения, и даже не догадывался, что оно тут есть…
Грег задумчиво посмотрел в темноту за аркой.
— Как там говорили мужики — «Невидимый замок»?
Аличе тоже заглянула туда, и по спине у нее пробежали мурашки.
— Они еще говорили — «Граф проспал полста лет и проснулся», — добавила она со страхом. — Что еще за граф такой? Грег, ты только что убил дракона! Может, на сегодня хватит? Может, не стоит…
— Стоит-стоит, — возразил Грег. — Хотя бы потому, что мясной похлебкой пахнет именно оттуда…
Глава 10
Фьямма экспериментирует
— Пусть я буду единственным спагириком в Каррене, — тем лучше, меньше конкурентов! Пусть глумятся, недоумки. Зато я единственная, кто идет в правильном направлении!
Алхимическая лаборатория Фьяммы еще сильнее походила на кухню, чем лаборатория Даниэля. Здесь было очень светло и устрашающе чисто — Фьямма, беспечная неряха в быту, не допускала в работе ни малейшей небрежности. В распахнутые стрельчатые окна лился жаркий воздух и доносились отдаленные звуки улицы. По намытому полу тянулись золотые полосы света. На полках сверкала и переливалась выставка тиглей и реторт фантастических форм, имитирующих различных зверей и птиц в зависимости от типа их дыхания.
Фьямма, в переднике и тонких перчатках, с убранными под платок черными косами, стояла перед столиком на длинных ножках и делала записи в гримуар, который всегда держала под рукой.
«Каждому веществу — свой дистиллятор. Примеры тому находим в природе, в многообразии животных форм. Для выделения из растительной субстанции летучего испарения применим сосуд с очень длинной, словно у аиста, шеей… Поднимаясь по долгому пути, дух освободится от влажных частей, очистится и собственными усилиями достигнет нужной степени тонкости…»
Фьямма положила перо, потянулась к полке и сняла с нее два тигля — «аиста» с длинным прямым горлышком и «змея» — с крученым.
— Вопрос только один: по какому пути скорее пойдет реакция? По прямому, быстрому, но и более рискованному, или по длинному и извилистому?
За спиной у нее тихо гудел атанор. Как принято у хорошей хозяйки, в каждом устье алхимической печи булькала своя кастрюлька. На каменной столешнице уже плясал огонек в открытой горелке. Рядом стояла наготове колба с растительной субстанцией, из которой Фьямма намеревалась выделить летучий компонент — тот, что заставляет растение тянуться к солнцу: «подобное возвращается к подобному». Она предпочитала называть его «птицей», в алхимии же он назывался «живым огнем», или «семенем минералов» — тот тайный, неуловимый катализатор любого развития, за которым охотились все алхимики, но пока никто не смог его выделить.