Книга пятая. Завистливое смирение
Шрифт:
А еще этот верзила был вегетарианцем, предпочитая питаться рыбой, яйцами и растительной пищей. Исключение он делал только и строго для деловых партнеров и клиентов, не оправдавших его доверие и нарушивших условия заключенных договоров. Куакарабилли были не против, так как пункт о съедении был включен в каждый перечень штрафных санкций у господина Тендертэтча. Но самое интересное, что я про него смог узнать — ему не нравилось людоедство! Жрал из принципа, затем мучаясь неистовой изжогой, но репутацию солидного делового хобгоблина отстаивал с неимоверным упорством!
И всё бы ничего, народ бы просто не связывался со столь экстраординарным бизнесменом, только вот от господина Гримбльдука
В общем, чрезвычайно полезный и влиятельный союзник для детектива. Один из очень немногих в текущем бардаке, которому железно этот бардак не нужен.
— Мач Крайм, — прогудела шикарно одетая гора мышцатого черного мяса, увенчанная рожей, от вида которой хотелось бежать куда глаза глядят. Гора заседала в своей ложе, имея не шибко довольный вид, но в целом, вроде, не гневалась. Хотя с такой рожей вообще непонятно, что в данный момент этот вегетарианец испытывает — крупные губы, искаженные в подобие злой ухмылки, демонстрируют солидные нижние клыки, глаза разного размера, низкий лоб, буквально испещренный глубочайшими морщинами, изломанный нос и шикарные большие уши, которые, при моем приближении, весьма свободно у владельца пошевелились.
— Господин Гримбльдук Тендертэтч, — ответно откапитанствовал я, вежливо улыбаясь, — Прошу прощения за свой визит, но…
— Давай попроще, мужик, — выдал хобгоблин, поскребя себя по необъятной груди пальцами, толщиной с сардельки, — Ты ж явно не по вопросу бухла. Ну и что я спёр цацку… тоже вряд ли б на меня в первую очередь подумал, ага?
— Если музыканты перестанут появляться на Поллюзе, то твой бизнес сгорит, — хмыкнул я, падая на кресло по пригласительному жесту короля алкоголя, — Так что думаю, ты заинтересован в том, чтобы всё было как раньше, а не так, как сейчас.
— Я в курсе проблем, мужик, — Гримбльдук затянулся из стоящего рядом с ним кальяна так, что розовая жидкость внутри фактически вскипела. Выдохнув целое облако пара, хобгоблин признался, — Но нихрена не знаю, кто спёр фитюльку. Иначе я бы его сейчас уже мариновал.
Мимика громко икнула, то ли с голодухи, то ли от страха.
— Хрен с ней, с фитюлькой, — не смутился я, вызывая куда более злобный «ик» от Мимики, — Меня пока интересует, что с куакарабилли.
— А что с ними не так? — могучие и лысые надбровные дуги, выполняющий у хобгоблина роль бровей, начали делиться излишками кожи с его лбом, от чего все морщины там надулись совсем уж непотребным образом, — Ну проваландались хоботастые. Заключили когда-то договор, теперь жалеют. Им наш местный бордель как ножом по яйцам. Только сделать ничего не могут, такая вот у них природа, мужик.
— Не могут или не пытаются?
Сомнения меня глодали. Местным хозяевам дико на руку было бы, если бы вся эта меломанская тусня сбрызнула бы с Агабахабары на веки-вечные. Просто потому, что в местные стандарты высококультурного криминального отдыха этот цирк не вписывается. Однако…
В общем, местные хоботастые минотавры себя загнали в угол. Развалившийся на диване хобгоблин, один в один напоминающий чернокожего орочьего Майка Тайсона, неторопливо повествовал мне о том, как в давние времена аборигены Агабахабары сами себя обманули, пустив енота в дом. Подкупленные прямотой, честностью и финансами старых криминальных воротил, искавших себе
— У них неслабые тёрки в обществе из-за всей этой певчей братии идут, мужик, — неторопливо рычал Гримбльдук, посасывая свой розовый кальян, — Тут же не только сама Поллюза, смекаешь? Эти певчие прохиндеи пытаются расползтись по всей Агабахабаре! Мешают бизнесу, устраивают скандалы, стараются обойти местные законы. Вот! Последнее как раз и есть самая мякотка! Слушай…
Стандартный певец, если представить за него присутствующую здесь Мимику, существо смазливое, пронырливое, но физически довольно жалкое. Вопросы с помощью силы такие фрукты не решают, вместо этого пользуясь харизмой, навыками мошенника, да своими беговыми качествами. А еще у них имеется одна, потрясающе неподходящая для Агабахабары черта — слабая платежеспособность, от чего все эти бродяги и устраивают здесь содом, израиль и гоморру, пытаясь раздобыть себе денег на вино, еду и женщин. Или мужчин. А уж местные жесткие законы для таких прохиндеев просто как красная тряпка для быка — разодетые горлопаны всячески изгаляются, пытаясь эти законы обойти так, чтобы не получить «в морду». Местная братва, конечно, окорачивает менестрелей, но сейчас, на Сладкозвучном Турнире, певцы как с цепи сорвались, причем многие тут уже несколько месяцев сидят, ждут. Вот такая вот загогулина.
— Я бы рад тебе помочь, но понятия не имею, кто спёр фигулину, — развёл лапищами хобгоблин, выражая всю скорбь честного негоцианта, бизнесу которого угрожает неподконтрольная его силам беда, — Вот совсем. Да и не говорят на эту тему среди певчей братии. Не знают! А тут слухи распространяются моментально — ты бзднул в одном конце города, в другом уже говорят о том, что жидко обосрался.
— Но помочь вы мне можете, господин Тендертэтч, — поднял палец я, — Нам. Причем дешево, быстро и эффективно.
— Это как? — страшная рожа моего собеседника, на которую Мимика старалась не смотреть, разгладилась в недоумении.
— Пустите слух, что я с вами сотрудничаю. Что мы, вместе с Организатором Магамами и с вами ищем… преступника, сумевшего нарушить законы Агабахабары. И что потом после того, как я и архимаг с ним закончим, вы пригласите этого индивидуума… или индивидуумов, на ужин.
Все верно, Магамами не распространялся перед публикой, представляя меня, о том, какой именно кобзон угрожает Турниру. Просто озвучил публике, что есть серьезная проблема и есть серьезный я, который её решит, чтобы это кому не стоило. Рассказывать о похищении главного приза было отнюдь не в наших интересах, так как автоматом бы привело к предъявлению обвинений к куакарабилли. Избранные же, такие как Гримбльдук Тендертэтч, знали, но держали язык за зубами.
— То есть, ты хочешь шуму, — полуутвердительно выдал хобгоблин, задумчиво потирая подбородок, — И хочешь меня к этому шуму пристегнуть.
— Шум так и так будет. Слава у меня такая, — скромно заметил я, под кивки алкогольного магната, — А вот навыков поиска украденного нет. Я как бы по другой специальности. Поэтому наилучшим решением считаю напугать преступников, устроив хаос. У Бенджоу Магамами очень специфическая репутация, да и у вас она, господин Тендертетч, тоже вполне серьезная. Вор должен поверить в то, что его конец — это вопрос времени. Возможно, он допустит ошибку. Возможно, сам придёт с повинной.