Книга утерянных сказаний: Пришедший из-за грани
Шрифт:
Нет! Не хочу! Как говорила мама, всё можно исправить. Она из пленницы Моргота без прошлого и имени стала королевой нолдор, о ней уже сейчас слагают легенды, а её плодовитости завидуют все эльфийки. Так почему я, сын смертной женщины, не могу изменить свою судьбу и стать тем, кем хочу, стать квенди?
И ведь есть...есть способ! Придётся попотеть, но он того наверняка стоит! Есть лишь один-единственный шанс изменить судьбу и попросить валар о бессмертии, и они не смогут мне отказать. О да, эта авантюра опасна, безрассудна, просто смертельна! Но победитель получит всё.
Я должен убить Моргота.
====== Часть десятая, героическая. ======
Долго
Много подарков получили братья, но о главном своём желании они должны были сказать сами.
И сказали Сион с Силивреном в один голос: “Разрешите нам двоим пойти на охоту, дня на три-четыре, поскольку хотим мы испробовать свои силы”.
Удивился такой просьбе Маэдрос и вовсе не удивилась Толэдгват, поскольку прекрасно помнила себя в их возрасте. Тогда ещё никто не знал, на какую охоту идут наследники, и никто не остановил их...
Я старалась не быть уж слишком мягкой с детьми, но и скатываться в привычную для людей жестокость не хотела. Поэтому я действовала по той схеме, по которой воспитывала меня моя мама – авторитаризм. В быту это означает: “Вы можете делать всё, что угодно, но извольте слушаться меня беспрекословно”. Вроде работает: дети вежливые, в меру послушные, сообразительные. У них есть время и на себя, и на работу, и на учёбу. И у меня есть время на себя. У нас с Маэдросом договор: я занимаюсь дипломатией, детьми и, совсем немного, страной, а он с братьями занимается всем остальным. Поркой занимается Келегорм – рука у него тяжёлая, характер скверный, а, главное, он согласился на это. Так что у меня появляется некоторое время ещё и на себя любимую. Под видом блондинистого эльфа гуляю по хвойному лесу, пою, мухоморы пинаю, ягоды ем. Грибы не ем – не люблю их со времён человеческой жизни. В общем, развлекаюсь и отдыхаю. Но только в лесу, причём в густом – не люблю солнечный свет, от него моя замечательная бледная кожа покрывается загаром. Причём неровным. Почему-то в моём родном мире вошли в моду загар и “здоровый” цвет лица. Фигня это всё. Солнце, конечно, хорошо, но я его не люблю.
А дети любят. Это-то ладно, пусть любят себе на здоровье, но смазывать их ожоги сметаной – не лучший опыт в моей жизни. Зато стали осмотрительней. Гвирит на солнце выходит охотно, но не столько из-за света, сколько из-за его жара. Хочет съездить на южные границы и согреться, но я не хочу. Подрастёт – поедет с Маглором, но пока маленькая – будет сидеть в Хитлуме.
Да ещё и охота эта...пусть идут, мне не жалко, но на обычную охоту с такими сосредоточенными лицами не собираются. Да и выбор оружия странный: лук, стрелы, большой мешок и меч...обычный эльфийский меч, но зачем-то Сион попросил меня зачаровать его и наточить до идеальной остроты. Зачаровала и наточила, мне не жалко. Наложила заклинание от ржавчины, поломки (будет действовать года два) и усилила заточку до идеальной. Ну, не совсем...идеальной, но чтобы меч не разрезал ножны. Сион оценил. Ещё и благословение выпросил. На двоих. А потом ещё всю ночь до рассвета провёл в храме валар вместе с братом. Ладно бы они там спали, так они ведь молились! Ни одного вала не забыли, всем помолились. О чём, правда, я не расслышала...да и не слушала особо. Так, заглядывала пару раз для проверки, и ладно.
– Ну, вы собрали вещи?- спрашиваю я их.
– Да, мам.
– Спальник почему взяли один?
– Я могу и на траве поспать, а этот для брата,-
– Хорошо. Чулки на вас?
– Да, мам, шерстяные. И две пары с собой.
– Вернётесь через неделю? Пожрать взяли?
– Да, вернёмся, с собой взяли котлеты, лембас и морковь. И лук со стрелами. Вообще, мам, нам идти пора! Да-да-да, на нас шубы, шарфы и варежки, Силиврен вообще мёрзнуть не будет!
– И зачем ты так утеплился?- изумилась я, снимая с сына шубу,- Вам же ещё дичь домой переть! Варежек и шапок вполне хватит, сейчас же ещё не зима!
Сыновья удивились, но удовлетворённо кивнули и попрощались. Мне почему-то желали больше, чем я им. Как будто в последний раз видимся.
Pov Силиврена.
Бедная мама. Как она там будет без нас, если мы не вернёмся вовремя? Я привык всецело полагаться на брата, поэтому не допускаю даже мысли, что мы можем не вернуться. Он знает, что делает.
Мы взяли с собой большой мешок: когда Моргот будет повержен, Сион положит туда его голову, и мы вернёмся с отличным трофеем! Тогда брату не нужно будет умирать, валар наверняка дадут ему если не бессмертие, то хотя бы судьбу эльфа. Или мне – смертного.
Идём относительно налегке: я несу лук и стрелы, меч и спальник, а Сион – еду, запасные чулки и иголку с мотком ниток – по настоянию мамы нас научили не только сражаться, но и шить, и даже готовить, чтобы мы в случае чего смогли сами о себе позаботиться. Она такая хорошая, наша мама, даже отпустила быстро. И разрешила идти без шубы, только в куртке.
Я устал, хотя мы идём всего несколько часов: солнце ещё высоко, а до земель Моргота ещё три дня пути. Постепенно Сион забрал у меня почти все мои вещи, а потом было решено сделать небольшую остановку. Брат отошёл в кусты, а я сидел и отдыхал. Так, со значительными трудностями, мы прошли первый день пути. Что-то мне расхотелось идти на Моргота.
– Брат, а может не надо?
– Нет, уже поздно идти назад. Мы уже попросили валар о поддержке! А если они обидятся, если мы вообще никуда не пойдём? Ну уж нет, доберёмся до Утумно, прикончим Моргота по-быстрому, вернёмся назад героями. Назад, так и быть, пойдём медленно.
– А мы точно сможем его победить?- засомневался я,- Мама говорила, он очень сильный!
– Дедушка Финголфин смог его ранить! Если он смог, я тем более смогу!
– Но его после этого хоронили в закрытом гробу!
– Если бы он был не один, в закрытом гробу хоронили бы Моргота. Кроме того, у нас есть план действий, а у дедушки Финголфина не было. Кроме того, мама сама говорила: Моргот ослаб, больше не может менять обличья, у него ноют шрамы и, вероятнее всего, он прихрамывает. Кроме того, ты же помнишь слова дяди Карантира. Он сказал: “После исчезновения своего верного и самого опасного приспешника Саурона, Моргот словно впал в депрессию: не выбирается из Утумно, посылает только варгов и орков, да однажды маленький дракончик выполз”.
– Неужели Саурон был ему другом?- удивился я,- У Моргота же не может быть сердца!
– Ясно дело, Саурон не был ему другом! И не мог быть! Нет, просто он был его сильнейшим союзником, военачальником, и без него Морготу сложно управляться с армией. Ну, возможно, ему ещё и поговорить не с кем. Короче, сейчас он измотан, самое время нападать. А теперь заткнись и дай мне поспать.
Я послушно замолчал, почти с головой залез в спальный мешок и попытался заснуть. Странно, на сон не пришёл сразу. Пришёл на ум один из рассказов мамы: