Книга Вечной Премудрости
Шрифт:
СЛУЖИТЕЛЬ: Ах, пречистая, прекрасная Матерь, позволь мне насытить сердце свое еще раз лицезрением возлюбленного Чада твоего и Господа моего, достолюбезной Премудрости, прежде чем разлучат Его с нами и положат в Гроб.
Пресветлая Матерь, сколь непостижимы страдания твои и сколь глубоко трогают они каждое сердце, столь хотелось бы мне, чтобы ты – не знаю как – испытала бы радость от любезных объятий умершего Чада своего. Ах, пречистая, драгоценная Госпожа, ныне молю тебя о том, чтобы возложила ты возлюбленное Чадо свое духовным образом на колени мои, дабы глядя на Почившего, мог я по мере сил своих устремиться духовно и созерцательно к тому, что тебе дано было во плоти.
Господи, в живейшей радости и сердечнейшей любви устремляю я к Тебе очи свои, как никогда ни один любящий не взирал на возлюбленного своего. Сердце мое, Господи, раскрылось, чтобы принять Тебя, подобно тому, как раскрывается нежная роза навстречу светлому солнцу. Душа моя устремляется в непостижимом желании к Тебе, еще и еще, дражайший Господи, и в горячей тоске благодарно и восторженно обнимаю я ныне Тебя, прижимаю
О сладчайшее сияние вечного света, рассеялось Ты ныне грехом моим; так подави же во мне горящие страсти пороков! Ах, пресвет-лое, ясное зерцало Божественного величия, ныне в грязи Ты; так очисти же меня от огромных пятен злодеяний моих! О прекрасный образ Отеческих благ, как осквернили, обезобразили Тебя; так укрась же снова безобразный замутненный образ души моей! О Ты, Агнец невинный, как жестоко обращались с Тобой; так вымоли и искупи греховную и порочную жизнь мою! О Царь царей и Господь всех господ, сколь жалкой выглядит здесь душа моя, и лежит на ней образ смерти; так подай же мне, чтобы со стоном и болью обняв Тебя здесь в обезображенном виде Твоем, душа моя была бы с радостью объята Тобою в вечном сиянии Твоем!
Глава 20
О преисполненном страданий прощании с Гробом
СЛУЖИТЕЛЬ: Теперь, любезная Госпожа, кладя конец страданиям твоим и речам этим, поведай мне, как прощалась ты с возлюбленным Чадом своим?
ОТВЕТ: Ужасно было слышать и видеть это. Пока Чадо мое было при мне, все это еще можно было переносить. Но когда мертвое Чадо мое отняли у умершего сердца моего, у рук моих, обнимавших Его, от лица моего, которым прижалась я к Нему, и похоронили, каким горем была охвачена я, трудно даже себе представить. Когда прощались с Ним, с каким горем, с какими муками глядела я! И когда расставалась я с возлюбленным Чадом своим погребаемым, было то сердцу моему хуже горчайшей смерти. Упала я на руки, уводившие меня прочь, и шла беспомощно, ибо всякое утешение покинуло меня. И сердце мое, преисполненное страданий, снова и снова тосковало по возлюбленному Чаду моему. Упование мое поколеблено не было: среди всех людей засвидетельствовала я свою полную верность Ему и истинную любовь до самого Гроба.
СЛУЖИТЕЛЬ: Любезная, дражайшая Госпожа, потому и приветствуют тебя все сердца и благословляют все языки, что все то благо, какое желал даровать нам благой Отец, пришло к нам через тебя. Ты – начало и середина, и поэтому должна Ты также быть и концом. Ах, прекрасная, пресветлая Матерь, вспомни ныне об ужасном расставании, подумай об ужасной разлуке, которую приняла ты от возлюбленного Чада своего, и помоги мне, чтобы никогда не отдалялся я ни от тебя, ни от взора твоего, преисполненного радости. И ныне, пречистая Матерь, стоит душа моя, полная жалости и сострадания, рядом с тобой, воспринимает тебя внутренним устремлением и в созерцании с тоскою сердечной, благодарностью и прославлением вновь ведет тебя от Гроба чрез врата Иерусалимские в дом твой. И желаю я, чтобы душа моя при кончине была бы уведена тобою, совершенная и благая Матерь и венец утешения, на свою родину и вкусила бы вечное блаженство.
Часть II
Глава 21
Как следует учиться умирать и какой бывает неподготовленная смерть
СЛУЖИТЕЛЬ: Если кто-нибудь, Вечная Премудрость, подарит мне всю землю, то это не будет для меня столь же ценно, как истина и плод, доставляемые мне любезным учением Твоим. Посему молю я Тебя от всего сердца, чтобы Ты, Вечная Премудрость, и далее учила бы меня.
Господи, что в наибольшей степени соответствует Служителю Вечной Премудрости, желающему принадлежать лишь одной Тебе? Я изрядно слышал о соединении чистого разума со Св. Троицей, как он в истинном отблеске рождения Сына Отцом и в новом рождении духа своего отказался от самого себя и освобожден был от всех преград.
ВЕЧНАЯ ПРЕМУДРОСТЬ: Тому, кто в жизни своей находится лишь в самом начале, не должно спрашивать о высшем содержании учения. Я буду учить тебя тому, что необходимо тебе.
СЛУЖИТЕЛЬ: Чему, Господи, желаешь ты учить меня?
ВЕЧНАЯ ПРЕМУДРОСТЬ: Желаю Я научить тебя умирать и научить тебя жить, научить тебя принимать Меня со всею любовью и славить Меня от всего сердца [376] . Смотри, это соответствует тебе в наибольшей степени.
СЛУЖИТЕЛЬ: Вечная Премудрость, даже находясь под давлением желаний, не знал бы я, чего еще мне желать в этой жизни от обучения, как не того, чтобы умереть для себя и для всех вещей и жить для одного лишь Тебя, любя Тебя всем сердцем, принимая Тебя со всяческой благосклонностью и достойным образом прославляя. Да, Боже, блажен человек, способный благостно делать это и посвятить этому всю жизнь свою. Но о чем говоришь Ты, Господи: о духовном умирании, которому любезно научила меня мучительная
376
Эти четыре момента и составляют далее основное содержание четырех глав (с 21-й по 24-ю) II части «Книги Вечной Премудрости».
ВЕЧНАЯ ПРЕМУДРОСТЬ: Я говорю и о том, и о другом.
СЛУЖИТЕЛЬ: Господи, есть ли нужда учить меня смерти телесной? Всякий учится ей сам, когда она приходит.
ВЕЧНАЯ ПРЕМУДРОСТЬ: Кто остановит здесь обучение свое, будет в ущербе.
СЛУЖИТЕЛЬ: Ах, Господи, горько мне ныне слушать о смерти.
ВЕЧНАЯ ПРЕМУДРОСТЬ: И потому умножаются теперь случаи неподготовленной ужасной смерти, встречаемые в изобилии в городах и обителях [377] . Смотри, вот смерть стоит тайно за тобой и хочет увести тебя с собою, как это она уже сделала с великим множеством людей; это покажу я тебе сейчас на одном примере. Отвори внутренние чувства свои, смотри, слушай. Всмотрись в зрелище лютой смерти ближнего своего, вслушайся в ужасные вопли, которые слышишь ты.
377
По-видимому, Сузо имеет здесь в виду эпидемию чумы 1328–1329 гг.
Служителю показано было зрелище неподготовленной смерти некоего человека. Он слышал, как кричал умирающий, как причитал он, говоря: «“Circumdederunt me gemitus mortis” (“Обнимают меня муки смертные”) [378] . Ах, Боже, Сущий на Небесах, увы мне, что родился я в этот мир! Входя в мир, кричал и плакал я, а ныне оставляю я жизнь, опять горько плача и крича. Ах, воздыхания смертные, муки адовы обнимают меня. Ах, смерть, смерть жестокая, какой отвратительный гость ты для моего молодого и веселого сердца! Как мало помышлял я о пришествии твоем! Сзади напала ты на меня и овладела мною. Ах, ты ведешь меня в оковах своих, как ведут осужденного к месту казни. Теперь развожу я руки, трясущиеся от боли, и хочу спастись от тебя. Гляжу я окрест себя, ищу по всем уголкам земли кого-нибудь, кто мог бы дать мне совет или спасти, и не нахожу никого. И смерть говорит во мне слова, несущие погибель: “Не помогут ни друзья, ни богатство, ни знание, ни разумность; это должно случиться”. О, неужели и вправду произойдет это? Ах, Боже, неужели должен я уйти? Неужели пора прощаться? Увы, что родился я! Ах, смерть, что сделаешь ты со мной?».
378
Ср. Пс 18, 5: «Объяли меня муки смертные».
СЛУЖИТЕЛЬ: Дорогой мой, зачем так стенаешь? Смерть – всем общий судия: богатым и бедным, молодым и старым. И гораздо больше людей умирает прежде срока, установленного им природой. Или думаешь ты, что тебе одному удастся избежать смерти? Думать так – великое неразумие!
ОТВЕТ УМИРАЮЩЕГО, НЕ ГОТОВОГО К СМЕРТИ: Увы мне, Боже, это горькое утешение! Не я непонимающий, но те, которые не задумывались о смерти и не страшились ее. Слепы они, и умирают, как скотина неразумная, не ведая, что ждет их. Не на то сетую я, что должен умереть, но на то, что не готов к смерти. Умираю я, но не готов к этому. Оплакиваю я не конец жизни своей, но драгоценные дни, потерянные и бесцельно потраченные. Не вовремя родился я и увядаю, словно цветы майские. Дни мои пролетели быстрее, чем пущенная из лука стрела. Забвение покрывает меня, словно бы меня никогда не было, подобно пути летящей по воздуху птицы, тут же за ней исчезающему и более ни для кого уже не распознаваемому [379] . Потому и горьки слова мои, и преисполнена боли речь моя. Ах, кто позволит мне, несчастному, существовать, как прежде, чтобы, зная то, что я теперь знаю, вновь располагать драгоценным временем? Ах, когда еще называл я то время своим, не ценил я его по достоинству, но позволял ему утекать бесполезно и неразумно. А ныне ушло оно от меня, и не могу я вернуть его, не могу догнать его. О, если бы даровали мне время самое наикратчайшее, я бы хранил его, как драгоценность, и пользовался бы им с большей благодарностью, чем бедняк, которому подарили целое царство. Смотри, заволокли слезы очи мои, но не вернут они потерянное время. Ах, Боже, Сущий на Небесах, как легко расставался я с иными днями, но что пользы мне теперь от этого! Ах, почему не учился я все время тому, как умирать? Ах, цветущая розами молодость [380] , все дни которой при ней, взгляни на меня и возьмись за разум, обратись к Богу в юности своей и проводи все время свое с Ним одним, дабы не случилось с тобой того же, что со мной. Ах, молодость, как растранжирил я тебя! Так позволь же мне, Боже, Сущий на Небесах, постоянно плакаться Тебе об этом. Никому не желал верить я, дикий дух мой никого не хотел слушать. Ах, Боже, ныне попал я в лапы горькой кончины. Время кончилось, юность прошла. Уж лучше бы материнское чрево стало мне могилой, нежели столь жалко растратил я прекрасное время.
379
Ср. Прем 5, 11: «Или яко птицы, прелетающия по аэру, ни едино обретается знамение пути».
380
Буквально: «вы, розы цветущие» (BdEW 281, 27: ir bluejenden rosen).