Книга вторая. Мечта обретённая
Шрифт:
– Война, - пожал я плечами.
– Хотели, - согласился Виграф, - но не успели. Предводитель фракции недовольных выступил на совете с обвинением в адрес старых феодалов, мол, они не исполняют часть обязанностей, но пользуются расположением Властителя благодаря давней дружбе. Те ответили, что новички последних лет должны быть довольны самим фактом присоединения к империи, а не спорить из-за земли, далее обвинения приобрели личный характер, и Властитель оказался вызван на дуэль, которую благополучно выиграл. Недовольные затихли, но на следующем совете предъявили обвинение уже в нарушении дуэльных
Виграф сделал паузу на управление транспортным средством.
– Новым Властителем стал один из восставших, и земля была поделена между всеми имперцами поровну. Все прежние правила в кои-то веки сохранились, лишь новичкам постановили сосать лапу до ближайшей войны или другого появления новых территорий. В совет им входить разрешили, но без права голоса, так как полноценными членами общества они не являются.
– Сдаётся, я уже знаю результат нового этапа, - усмехнулся я.
– Да уж кому, как не тебе.
– Ну, не скажи. Тут всё так запутано, что половину исходов я бы, может, и предположил, но угадать не смог.
– Так и живём, - развёл руками Виграф, по-прежнему беззаботный.
– Многие новички стали вступать в инициативные группы при советниках Властителя, получая таким образом долгожданный голос в совете. Однако через некоторое время поднялся вопрос о том, что слишком уж часто стали подводить кого-то под конфискацию, отыгрываясь, видимо, за предыдущий период. Лишение места в совете ведь отправляло феодала по миру, а его домен передавали кому-то другому, из числа безземельных в порядке очереди. Так вот, сверху надавили, снизу прижали, и выяснилось, что бюрократы вовсю мухлюют со статистикой и списками очередей и действительно специально подводят порядочных имперцев под статью в интересах кого-то из своих друзей. Вот тебе и инициативные группы. Гражданской войны не произошло, новичков было слишком мало, но всех причастных к махинациям без лишних рассуждений перебили, включая тех, кто уже сидел на местах. После этого приём новичков закрыли с концами, решив, что от них слишком много проблем.
– Весело, - заметил я.
– Очень, хотя снаружи за всем этим наблюдать гораздо веселее, чем изнутри. Чем ближе ты к водовороту, тем больше у тебя возможностей узнать, какие сокровища лежат на глубине, но тем меньше возможностей выплыть обратно.
– Как-то так. И чем всё закончилось?
– А пока тем и закончилось. Это последнее яркое событие, и сейчас там всё тихо бурлит в ожидании нового конфликта, между кем бы он ни произошёл. Как произойдёт - можно будет собирать информацию и восстанавливать картину событий. А тем временем мы приближаемся к точке назначения.
По левой стороне от меня из-за очередной гряды показалась небольшая равнина, на которой стояла большая деревня, вытянувшаяся вдоль подножья горы удивительно ровной формы. Тёмно-серые безжизненные скалы, между которыми вилась выделявшаяся светлым дорожка, уходили к вершине, из которой раз в несколько секунд бил сноп бездымных искр. Периодически неизвестной природы заряд копился и превращался в гораздо большего размера золотой фонтанчик, как от фейерверка.
–
– Готов поспорить, такого, - Виграф сделал акцент на последнем слове, - вулкана ты не представлял вовсе.
Дорожка, как я заметил, присмотревшись, шла только до середины склона, где располагались ровная площадка вполне подходящего для нас размера и вход в тёмную пещеру. Заложив плавный вираж, мы направились прямо туда. Без всяких проблем, как заправский воздухоплаватель... воздухопловец?... скорее, просто авантюрист с внушительным стажем, Виграф посадил дирижабль и, дождавшись успокоения мотора, открыл неприметный отсек в полу. Скинул вниз верёвочную лестницу, пояснил:
– Спрыгнуть можно и так, а вот на обратном пути пригодится. Трап мне тут подавать пока отказываются, но я над этим работаю.
С каждым пройденным по тёмному коридору метром - а называть этот тоннель пещерой язык не поворачивался, слишком уж пол и свод были ровными - становилась громче музыка, идущая из условного жерла. Я различил скрипку и гитару, ещё, кажется, фоном играла виолончель. Красивая и энергичная композиция звала ускориться, присоединиться к празднику, устроенному в таком необычном месте. Полумрак распространялся, похоже, на все внутренние помещения; глаза без особых проблем различали детали обстановки, но что-то большее вроде попыток разглядеть выход представляло трудности.
Мы вышли в огромный, теряющийся в размерах зал. Метрах в трёх от пола стены начинали медленно сужаться и заканчивались кратером, в который просматривалось голубое небо. Здесь освещению было уделено особое внимание: оно как будто жило собственной жизнью, неоднородно распределяясь и гуляя во всех трёх измерениях как ему вздумается.
Наиболее яркое пятно приходилось на центр зала, где танцевал единственный присутствующий здесь человек - девушка с рыжими волосами, спускавшимися сзади почти до талии и переходившими в круглую чёлку, в свободном бело-оранжевом платье чуть выше колена. Следуя за её движениями, волосы то плавно перелетали широким шлейфом, то вздымались настоящей огненной волной, от чего поневоле перехватывало дыхание.
Кажется, она заметила нас не сильно позже появления, но продолжала танцевать, демонстрируя изящность и красоту стройного тела и наслаждаясь производимым впечатлением. Лично я ничего не имел против этого, Виграф так и вовсе напоминал с застывшей на лице полуулыбкой и прищуренными глазами мартовского кота.
Слитно с последней нотой выйдя из танцевального движения, девушка легко, несмотря на тяжёлое дыхание, направилась к нам. Свет сразу же перестроился, выделив нас всех в большой плавно сужающийся круг.
– Лучшего момента для знакомства и представить нельзя, - Виграф вышел вперёд и плавно развернулся, одновременно выходя на позицию для поцелуя и становясь посередине, чтобы наблюдать всех. Девушка с готовностью подставила щёку.
– Маркус, позволь представить тебе хозяина этого домена, богиню музыкального вулкана и самую обворожительную даму в этой части света Луару.
– Раз от раза всё напыщеннее, Граф, - проворковала девушка, шутливо отмахиваясь от него. У неё обнаружилась очень мило звучащая картавость, наподобие французского акцента.