Книжная лавка
Шрифт:
Все-таки магия — красивая штука. Но использовать ее можнооо…
— Твоя книга, парень, — маг кивнул на изображение и убрал руки. — Бумага есть?
Я взглянул на него с искренним недоумением, уже держа в руках чистый лист.
— А, ты же книжник!.. Нашел у кого спросить.
Он взял бумагу и накрыл ей слабо светящуюся карту, прижал двумя руками сверху и что-то пробормотал. И линии стали проступать на бумаге!
Урааа, у меня будет карта!
Маг вручил мне ее со смешком.
— Черт бы побрал этого Арти, — и я был с ним абсолютно согласен. — Если
Я честно заплатил ему три четверти золотого, и мы распрощались вполне довольные друг другом.
Итак, что я имею? «Теоретическое пособие» находится где-то за городом, видимо, в одном из роскошных домов знати, которые выросли вокруг как грибы после дождя где-то сотню-другую лет назад. Надеюсь, это не какое-нибудь заброшенное поместье, или, еще лучше, не вотчина контрабандистов! А то мои останки можно будет даже не соскребать.
Я позвенел в кармане еще одной полновесной серебряной монетой и решительно свернул в узенькие переулки, где собирался поточнее выяснить, что там с этим поместьем и его обитателями. Я ведь уже говорил, что торговать информацией удобнее всего, и сообразил это не только ваш покорный слуга?..
Спустя полчаса у меня был уже перечень не только всех живущих в особняке, но и тех, кто бывает его гостями на регулярной основе. А владел им мелкий лорд без вредных привычек. Живем!
По здравом рассуждении из списка были выброшены: маг; четырехлетний племянник хозяина; его личный повар, приезжающий трижды в неделю, когда лорд изволит обедать дома, и еще несколько человек, либо слишком посредственных для подобной литературы, либо образованных. И вообще, по многолетнему опыту я скорее предполагал, что у книги именно обладательница, а не обладатель — как-то этому больше женщины склонны, ну честное слово, не знаю, почему. Мужчина бы скорее боевую магию выбрал, она побрутальнее будет, или на худой конец бы включил логику: теоретическое пособие… по колдовству? Правда что ли?
Однако следует помнить, что из любого правила существуют исключения — или те, кто догадается на них сыграть…
Я нашел Эрика на крыльце храма, щурящегося на солнце и совсем пригревшегося на теплых ступенях, как выползшая на нагретый камень ящерица.
— А что это ты такой запыхавшийся? — спросил этот лентяй и без тени искреннего интереса, когда я, набегавшись по жаре, навис над ним, загородив солнце.
Пришлось плюхнуться рядом и выложить ему все, как есть, чтобы не у одного меня эта дурацкая книжка уже вызывала нездоровые судороги в скулах.
Он похлопал на меня сонными глазами, почесал маковку и — только посмотрите на него! — сладко зевнул, даже не прикрываясь рукой.
— Это дочка лорда, как пить дать.
— ???
— Она как-то была в нашем храме, и я, пока знаки благословения разжигал, слышал, как ее мать… наставляет на путь праведный, — он собирался было зевнуть еще раз, но, натолкнувшись на мой взгляд, все-таки сдержался. — Говорила, что нужно выкинуть из головы все эти свои колдунские глупости и вот помолиться богам, потому что боги милостивы и, может быть, даруют ей благоразумие.
Эрик
— Ага, осталось только пробраться в их особняк, найти там девушку, убедить ее отдать книгу — и при этом, заметь, не оказаться насаженным на клинок местных охранничков на каждом шагу, — хмыкнул монах. — Хотя ладно, у тебя есть все шансы — блондинов с таким ангельским взглядом (когда не загораживаешь мне солнышко!) любят и девицы, и их матушки.
Меня передернуло, когда я вспомнил, что у означенной девушки десять лет разницы с родным старшим братом, и он отнюдь не был ранним ребенком. Эрик, да я тебя!..
Он уже во всю смеялся, видимо, напредставляв себе всякого. А в качестве отмщения ему как гром среди ясного неба явился веский подзатыльник от заместителя нашего хмурого настоятеля.
Мне, за злорадное хихиканье, чуть было не прилетел второй — но я был бы не я, если бы не успел отпрянуть в сторону.
— Брат Эрик должен сегодня проповедовать людям, приходящим в храм, не правда ли? — елейным голосом протянул я. — Ему стоит остаться в добром здоровье для этого.
Эрик одарил меня взглядом вроде того, каким я смотрел на него, только начав разговор. И пока его чуть ли не за ухо («твоих ушей не видно из-под капюшона, не забывай, брат!») увел заместитель, я ясно прочитал на его лице смертельные муки и белую зависть такому счастливцу, как я.
Да уж, нашел, кому завидовать! Мне нужно забраться в спальню к этой прынцессе и еще каким-то образом выжить. Лучше уж…
— Что это мы такие грустные? — спросил у меня кто-то прямо в самое ухо, и я, вздрогнув от неожиданности, все-таки рухнул с верхней ступеньки, зажмурив глаза.
Чьи-то сильные руки поймали меня за шкирку и вернули обратно, даже слегка отряхнув от пыли. Как мило.
— О, прости, парень. Я не учла, что ты такой впечатлительный.
Пресвятые боги, старые и новые!..
— Твоя любовь к книгам, вот что впечатляет, — буркнул я. — А мы все еще не знакомы, госпожа…
— Эрин.
— …Эрин. А я Габриель. Приятно познакомиться, Эрин, — я для убедительности, что мне действительно приятно, похлопал ресницами еще более выразительно, чем Эрик недавно.
Она только хмыкнула. Дважды.
Интересно!…
Краем глаза отметив, что двери храма так удачно закрыли, а на улице вроде как нет никого чересчур внимательного, я кашлянул:
— Так о чем мы…
— Да, конечно. Без обид, но знаешь, по твоему лицу так прямо и читается, что у тебя проблемы, грозящие перерасти в Очень Большие Проблемы. Можно даже сказать, что ты, хих, словно открытая книга, книжник Габриель.
— Достаточно просто Габриеля, — на рефлексах выдал я, пока нецензурно кричал в своей голове. Конечно, она не читала ничего по моему лицу, уверен, зато по какой-нибудь магической штучке или по губам, прислушавшись или подсмотрев — вполне! Вот черт! Черт!