Князь Барбашев
Шрифт:
А вообще прогулка вышла великолепной: кроме позитивных эмоций удалось подстрелить парочку птиц, и мясной бульон был неплохим добавлением к ужину.
А ветер переменился лишь через день...
Глава 29
Подгоняемая попутным ветром, буса легко скользила по спокойной глади моря. Ветерок, заметно посвежевший под утро, выгнул дугой полосатый парус, отчего лёгкое судёнышко стало ещё сильнее раскачиваться на волнах, но её поскрипывание и ритмический плеск волн всё равно не мог прогнать дрёму, с которой усиленно боролись вахтенные.
Андрей,
Справа от ног Андрея с грохотом откинулся люк и на палубу, зевая, вылез Гридя. Окинув взглядом безбрежное море, он повернулся к князю.
– Думаю, скоро объявится, - ответил тот на невысказанный вопрос.
Кивнув головой, кормщик поёжился от свежего ветра и поспешил спуститься вниз. До вахты ещё оставалось время, и парень решил добрать сном.
А долгожданная земля показалась лишь через час.
Да, наглеть так наглеть! Именно так думал князь, решая, куда вести судно. Любек - глава ганзейского союза. Проведём демонстрацию флага в самом логове, а заодно посмотрим, как они договоры блюсти будут. Всё же давненько русские суда не входили в его гавань. Но не только это вело туда князя.
Методом опроса он уточнил для себя одну вещь: Любек очень славился своими стеклоделами. Ещё бы, ведь балтийские города были основными потребителями изделий из его стекла, а больше всего - Гданьск, Рига и Ревель. Стекло в Любеке поначалу изготовлял цех стеклодувов, но нынче появилось множество мастерских и в городских окрестностях. А поскольку цеховые правила ещё никто не отменял, то был довольно большой шанс найти и сманить с собою какого-нибудь подмастерья, давно уже работающего самостоятельно, но так и не ставшего мастером. Пора, давно уже пора запускать стекольное производство в вотчине.
А ещё Андрей надеялся найти умельцев-плотников для верфи. Хотя тут не был полностью уверен. Уж слишком поздно Ганза занялась внедрением новых технологий. Так что толп свободных артелей, умеющих делать новомодные суда, он вряд ли найдёт в германских землях. А потому он планировал в следующем году посетить английский остров, если, конечно, не получится договориться с итальянцами. Московский купец Юрка Урвихвост подрядился, коль получится, нанять мастеров, но до зимы известий от него не дождёшься.
И вот теперь русская буса, подгоняемая ветром, ходко шла к чужому берегу. Андрей, на всякий случай, велел воинам вздеть брони. Договор договором, а бережёного, как известно, и бог бережёт!
Часы шли за часами. Воины, не снимая доспехов, лежали в тени, мореходы занимались своими делами. Так, без приключений и вошли в Любекскую бухту - длинный узкий разветвлённый залив, окаймлённый песчаными пейзажами. Теперь уже море не казалось пустынным, корабли разных размеров и под разными флагами поодиночке и группами шли как навстречу, так и одним курсом с бусой. Глядя на последних, Андрей в который раз убедился, что при попутном ветре строенные русскими мастерами кораблики легко обходили своих европейских визави. Вроде бы мелочь, но при неблагоприятном исходе, этим свойством всегда можно было воспользоваться и уйти
Вскоре стали видны небольшие рыбацкие судёнышки занимавшиеся ловом в прибрежных водах. Проходя мимо одного такого, поинтересовались у рыбаков последними новостями. Выслушав сбивчивые пояснения, уяснили главное - в столице Ганзы было спокойно. Ни эпидемий, ни политических катаклизмов не наблюдалось.
Перед самым устьем затеяли гонку с трёхмачтовым хольком. Не известно, на что надеялся ганзеец, но приз - первым войти в реку - выиграли русичи.
Дальнейший путь пролегал по реке. Андрей, всегда любивший природу, с жадностью рассматривал открывавшиеся перед ним пейзажи. А посмотреть было на что. Берега Траве, степенно нёсшей свои воды к морю, покрывала густая растительность, ещё не сведённая человеческой деятельностью. И среди этой зелёной буйности сновали зайцы, белки, даже косулю удалось заметить, прежде чем она скрылась в густом кустарнике. А ещё князь обратил внимание на деревья: они все были покрыты мхом и... влагой что-ли? Нет, он читал, конечно, что из-за повышенной влажности стволы деревьев на севере Германии имеют своеобразную окраску, но видеть в живую это ему ещё не приходилось.
Проскочив Травемюнде, бывшем пока ещё заштатной рыбацкой деревушкой, они продолжили свой путь и наконец, их взору открылся Любек - "Королева Ганзы", Свободный Имперский город, возвышающийся над рекой и над окружавшей его холмистой местностью.
Когда то давно, в том месте, где в Траве впадает река Швартау, на узком полуострове располагалась крепость и небольшой торговый посёлок славян под названием Любице. Пожары и набеги не раз опустошали поселение.
В очередной раз крепость основал герцог Генрих Саксонский на маленьком острове площадью всего в два квадратных километра. Так появился Любек. Бурный приток переселенцев с юга быстро увеличил городское население и уже через несколько лет его защищали крепостные стены, он имел улицы, дома, пристани, церкви, городское самоуправление и даже свои городские законы. Благодаря своему удачному положению он быстро стал свободным городом и достиг значительного богатства и могущества как столица Ганзейского союза. Основой экономики и богатства Любека считалась торговля солью. Соль добывали в глубине страны, в Люнебурге, дальше её везли в Любек, и уже отсюда она расходилась по всей Северной Европе.
Новый век город встречал на пике своего могущества.
Первым, что увидели мореходы кроме золочёных шпилей костёлов, был лес из мачт и рей, верёвок и канатов сквозь который невозможно было разглядеть даже причалов. Любекский порт был буквально забит кораблями. От подобной картины опешил даже Гридя, хотя он-то уже бывал в ганзейских городах и считал, что знает, как выглядят порты полные судов. Что ж, Любек это вам не Ревель и не Рига.
Маневрировать среди всего этого скопища кораблей было затруднительно, стоявший у руля Гридя обливался потом, а дружинники застыли вдоль бортов, готовые в любой момент оттолкнуться от борта набегавшего судна.
Им повезло. Буса не когг и не хольк, и свободного куска причала, замеченного князем, ей хватило, чтобы пришвартоваться. А дальше предстояли рутинные мероприятия: таможенный досмотр, взимание пошлины, беседа с чиновником.
На русское судно прибывший немец смотрел с плохо скрытым презрением. Ну да, на фоне остальных она выглядела неказисто и больше походила на прибрежно-речные буера, чем на мореходный корабль. Но главное было не в этом. Впервые за две сотни лет в Любек прибыл русский корабль. И это нагляднее всех договоров показывало, что привычный ганзейцам мир меняется. На торговле с Восточной Балтикой поднялось не одно патрицианское семейство, и появление новых конкурентов было им как серпом по одному месту.