Кобыла-охранница
Шрифт:
Я закрыла копытоводство и снова посмотрела на плакат.
— Одна гулья пыль… в самом деле.
Я рысцой проскакала к магазинчику, который также предоставлял спецтовары Крестоносцам.
— Мне, пожалуйста, упаковку «Засахаренных яблочных бомбочек» и бутылку «Спарк-колы», — обратилась я к юной кобылке.
— С вас тридцать пять крышек, леди, — ответила она, копаясь за прилавком.
Я моргнула.
— А не кажется ли тебе, что это несколько дороговато для каких-то сухофруктов и содовой?
— Не-а, — возразила кобылка, положив заказ на прилавок и прикрыв копытами.
— Да это же настоящий грабёж! Двадцать пять.
Она категорично на меня посмотрела.
— А, так я — грабитель, да? Сорок.
— Сорок?! Торгуются по-другому!
— Ну тогда иди и поищи свои «Засахаренные бомбочки»
Я глубоко вздохнула.
— Это лишь две пустяковые вещи. Я — Охранница, и мне надо беречь деньги на покупку оружия и боеприпасов для устранения плохих пони, — сказала я, оскалившись в попытке изобразить улыбку.
Её глаза округлились, а улыбка растянулась от уха до уха.
— У тебя есть бабки на покупку оружия? Тогда семьдесят пять!
Я пробубнила что-то о том, что маленькому вымогателю обязательно надо записаться стажёром к Крышечке, пока кобылка возвращала заказ обратно на прилавок. Я уже было достала деньги магией… Уже было… Я оглянулась и вспомнила, что все мои вещи остались там — у путей. Я повернулась к жёлтой кобылке с широкой улыбкой.
— Запиши на мой счет.
А мой урчащий живот добавил: «Пожалуйста.»
Забудьте о Крышечке, Ростовщица — вот под чьим руководством должна учиться эта кобылка. У неё сердце из крышек сделано. По крайней мере, я уговорила её сказать другим Крестоносцам, чтобы те при встрече с моими друзьями сообщили им, что я сама их разыщу. Она ещё попыталась продать мне местоположение моих вещей за пятьдесят крышек, даже после того, как я сообщила ей, что налички у меня нет. Но ей было пофиг: когда вернёшься, тогда и расплатишься.
Как и следовало ожидать, после того, как кобылка рассказала мне про сарай, о котором я слыхом не слыхивала, на ПипБаке тут же появилась отметка. Дороги туда не вели, так что я решила взобраться на маленький холмик, чтобы осмотреться. Ещё я настроилась на волну ДиДжея Pon3: с некоторой долей вероятности я могла услышать что-нибудь о своих друзьях. У этого ДиДжея, похоже, была слабость к героиням. И на улицу он, видимо, редко выходит.
На вершине холма в северной части Капеллы я оглянулась и посмотрела сквозь всё ещё моросящий дождь на маленькое поселение, стоящее рядом с автомагистралью. Почти прямо за почтамтом, рядом с дорогой, я увидела то, что должно было быть капеллой Капеллы. Большую часть часовни скрывал гребень холма, за которым было построено здание, так что мне было видно лишь колокольню и длинную крышу. В отличие от остальных зданий, оно не выглядело столь заброшенным. У меня сложилось впечатление, что лет десять назад его даже покрасили.
«Играть.»
«Заебал уже, мозг! Я сыта по горло!»
Тем не менее, я почувствовала, что мой пульс подскочил, а голова заболела.
Мне пришлось пару раз глубоко вздохнуть, пока я смотрела на «Сердце» Хуффингтона. Последовательница Стальных Рейнджеров назвала этот город крепостью. Теперь-то я поняла, что именно она имела в виду. Хуффингтон был не просто научно-производственным центром Эквестрийской военной машины, он также, по многим причинам, был первостепенной целью для зебр. Город был построен так, чтобы выдержать и отразить любую атаку. Серые бетонные стены возвышались над глубоким рвом хуффингтонской реки. Башни, стоявшие за стеной, не имели окон, смотрящих наружу. Строители решили принести в жертву вид на окружающий их мир ради большей безопасности. Я не могла представить более уродливого города и, честно говоря, не могла представить кого-либо, кто захотел бы добровольно жить в таком городе.
В южной части Хуффингтона виднелись ряды холмов, но из-за возвышающейся в южной же оконечности «Сердца» почти перпендикулярной массивной гранитной глыбы — Хуффа [9] — они казались совсем незначительными. На самой же скале в небо уходила одна из тех конусовидных бетонных башен, а от утеса тянулась стена, само собой, бетонная, наполовину столь же высокая, что и миниатюрная гора. Громадная изогнутая стена протянулась через широкую долину, чтобы встретится с башенкой поменьше, построенной
9
«Хуфф» от англ. «Hoof», что в переводе на русский язык означает «Копыто».
Я прекратила созерцание окрестностей: к цели оно меня не приблизит. Уже начинало темнеть, но мне с моими-то глазами это было побоку. К тому же, я и по ПипБаку неплохо ориентировалась, идя прямо на мигающий маркер. Чего я действительно не ожидала, так это того, что ПипБак выдаст мне информацию о новом месте. За высохшими деревьями и серыми колючими кустами одиноко возвышалось большое квадратное здание, четыре колонны которого были обвиты высохшими лозами дикого винограда. Над входом была надпись, но даже мои мутировавшие глаза не могли разглядеть написанное. К счастью, мой ПипБак решил эту проблему, выдав название: «Хуффингтонский музей естественной истории».
Я сказала Крестоносцам, что иду прямиком за своим снаряжением и сразу же назад, хотя, честно говоря, чувствовала я себя, идя в одиночку через Пустошь и имея из защиты только свою шкуру, как-то не очень. К тому же, у меня все ещё была цель в десять тысяч крышек. Если тут было что-нибудь полезное, то я должна была проверить: смогу ли я это найти. Передние двери были основательно усилены, и, судя по опалинам, кто-то пытался их прожечь. Гении за работой — что тут ещё сказать?
Я свернула за угол и нашла путь, ведущий прямиком на север, минуя здание. Эта тропа заставила меня вновь подумать о моём снаряжении. Но, несмотря на это, я всё равно свернула за следующий угол и оказалась в задней части здания. Там была бетонная разгрузочная площадка со стоящими рядом остатками фургона, наполовину заполненного гниющими коробками. Разгружали ли фургон или же наоборот — загружали, было уже не понять. Так же на площадке были ржавые жестяные банки и металлолом. Ну и ещё кости, конечно же. Пустошь без костей — не Пустошь. Я забралась на площадку и пошла к гаражным воротам, на которые «облокотился» скелет единорога. В копытах скелет держал маленькую картонную коробку. Я подняла её и потрясла; из нее выпало две немного заржавевших заколки.
Я посмотрела на потрёпанный замок. П-21 объяснял мне, как вскрывать замки, и даже пару раз продемонстрировал. Отвертки у меня с собой не было, но магия сможет её заменить. Я улыбнулась, вспомнив его спокойный, серьезный голос: «В этом деле нужно и ощущать, и слушать. Находишь нужный угол, фиксируешь штифты, вот так, и поворачиваешь.» В тот раз я сломала пять его заколок, прежде чем он взял дело в свои копыта и сам открыл аптечку. Теперь же у меня их всего две.
И слушая, и ощущая одновременно, я начала поддевать штифты замка, прислушиваясь, к лёгким щелчкам внутри скважины. Мой рог засветился, и я повернула цилиндр личинки. Вдруг он застопорился, и мгновение спустя заколка сломалась пополам. Я вздохнула, глядя на замок свирепым взглядом. Со стороны, когда П-21 занимался взломом, это выглядело проще простого… Теперь же я все больше и больше понимала, как зависела от синего жеребца. Мне нужны были мои друзья. Я чуть сместила следующую заколку и вместо того, чтобы разом поворачивать до упора, я остановилась, когда почувствовала малейшее сопротивление. Ещё чуть сместила, повернула и… замок открылся!