Кочергин и Бескрылый
Шрифт:
— Да-да, — закивал Кочергин, мысленно застонав от собственной тупости. Надо же так испортить себе имидж в глазах перспективной клиентки. — Шварцстремы. Знаменитые нижегородцы.
— Не просто знаменитые нижегородцы, — фыркнула клиентка. — Этот художник — прямой и последний потомок того самого барона Шварцстрема.
— Да, разумеется. Барон Шварцстрем. Чернокнижник и алхимик.
— Чёрный маг, — благоговейно прошептала Малова. — И художник, тоже барон, тоже занимался тёмными искусствами. Вы слышали о его картинах? Многие из них прокляты. Люди, которые ими владеют, умирают при
— Да, я слышал, — бессовестно солгал Кочергин. — Но разве не все работы Шварцстрема находятся в музеях?
— Принято считать, что все, — хихикнула Малова. — Но если знать нужных людей, то вполне можно отыскать и картины, о которых даже искусствоведы не знают.
— Ваш муж купил такую картину? Он был настолько богат? — недоверчиво спросил Кочергин.
— Тут всё сложнее, — вновь заёрзала клиентка, опуская взгляд. — Эта картина всегда была секретной. Она точно нарисована Шварцстремом, но официально давно утеряна. Или даже вообще не существовала. А на самом деле сохранилась. И муж её купил.
— У кого? — брякнул Кочергин.
Малова в ответ только двинула бровями.
— Ясно. Работа как бы не признана, поэтому стоила дешевле.
— Вот именно, — кивнула клиентка. — Но она настоящая, и она проклята. На неё нельзя было смотреть, а мой муж посмотрел. И умер.
— Сразу? — осторожно уточнил Кочергин.
— Почти. Показал своим друзьям, а на следующий день домработница нашла его труп.
— А какова официальная причина смерти? — медленно спросил детектив.
— Вот, смотрите сами. — Малова достала из сумочки сложенные бумаги протянула Кочергину.
Детектив бегло просмотрел заключение судмедэксперта о причинах кончины Малова Е.Д. В общем-то не старый ещё человек. Был. Зато обладал целым набором хроней, одна из которых обострилась на фоне острой алкогольной интоксикации. В общем, богач просто не рассчитал силы и перепил.
— Ну, допустим. — Кочергин вернул бумаги клиентке. — Вы сказали, картина пропала?
— Да, — поджала губы клиентка, убирая листы в сумочку. — Дело в том, что у моего мужа была содержанка. Она картину и стащила.
— Почему вы в этом уверены?
— Она была последней, кто видел мужа живым. Её, конечно, опросили. Но она, разумеется, ни в чём не созналась. Тварь конченая, — выплюнула Малова. — Врёт, что про картину вообще ничего не знала.
— Вы заявили о краже?
По насмешливому взгляду Кочергин понял, что снова дал маху. Какая кража, если картина официально даже не существует.
— Хорошо. А спутницу вашего мужа вы знали?
— Да, — неприязненно скривила губы клиентка. — В полиции её опрашивали. Если вам нужны её контакты, я вам их скину.
— Итак, — подвёл итог Кочергин. — Если я вас правильно понял, вы хотите, чтобы я узнал, куда делась проклятая картина. Кстати, как она называется?
— Да никто точно не знает, — пожала плечами Малова. — То ли «Ранетки», то ли «Девочка с ранетками», то ли «Зимняя девочка», то ли «Зимний сад с ранетками». Что-то в этом роде.
Кочергин
— Но, видите ли, я не уверена, — снова затянула Малова, — что вообще стоит всё это затевать. Просто мне сказали, что вы — уникальный специалист и можете хотя бы консультацию дать, поэтому…
— Кстати, а кто именно меня вам рекомендовал? — как бы между прочим поинтересовался Кочергин.
— Если честно, я толком не помню, — промямлила Малова. — Есть такой бар на Верхневолжской — «Старый ключ». Знаете? — Когда Кочергин кивнул, клиентка снова забубнила: — Так вот, я там отдыхала на днях, разговорилась с какими-то людьми… Бармен, ещё женщины… странные…
Малова расширенными глазами таращилась в пространство, а сам сыщик чуть со стула не упал, потому что перед глазами вмиг вихрем пронеслись парящие в воздухе седые волосы, горящая голова бармена-психопата и снопы разноцветных искр.
Кочергин прокашлялся, натянул улыбку и протянул Маловой форму договора:
— Это стандартное соглашение. Дело у вас действительно деликатное, но подумайте сами, обидно будет прочитать в интернете о том, что картина, которая по праву принадлежит вашей семье, продана за миллионы непонятно кем и кому.
Клиентка встряхнулась, захлопала ресницами. Несколько секунд усиленно обдумывала то, что накрутил Кочергин. Потом всё же достала паспорт.
Когда после подписания договора Малова попрощалась и вышла из офиса, Кочергин закрыл дверь на замок и уселся в кресло, чтобы, пусть не хорошенько, но хоть как-нибудь обдумать новое дело.
Для начала достал смартфон и спросил у поисковика, что известно о художнике Шварцстреме. Оказалось, его предок, барон Шварцстрем перебрался в Россию из Европы ещё при Петре Первом. Не с пустыми руками, ясное дело.
У себя на родине богач Шварцстрем слыл колдуном и чернокнижником, и никто толком не знал, где он добывал деньги. Разумеется, его обвиняли в алхимических опытах. Ещё и в жертвоприношениях. Это до кучи. И жена-ведьма.
Слишком многие интересовались, как барон с супругой ковали золото, так что пришлось парочке паковать чемоданы и давать дёру, спасаясь от обвинений в разорении могил, чёрной магии и Бог знает в чём ещё. Однако деньжата-то у семейства водились, так что, прибыв в Россию, они сразу же попали в высшее общество. Поговаривали даже, что своими обрядами Шварцстремы приносили российским войскам удачу в войнах, за что получили от Императора подтверждение баронского титула и много чего в собственность. В числе прочего семейке пожаловали земли недалеко от Нижнего Новгорода.
Увидев, где именно осел барон-чернокнижник, Кочергин шумно выдохнул. Он это название слышал не далее, как вчера. Теперь там, кстати, выращивают кофе и сахарный тростник.
Да, всё так — чёрный маг поселился в городе Василейск. Судя по всему, свои занятия он не бросил, а впоследствии ещё и наследников своих научил вызывать духов, превращать людей в зомби, наводить мор и ужас на неприятелей. И жена не отставала — слыла главной ведьмой в округе.
Может, и эксперименты по селекции нижегородских сортов кофе начал именно Шварцстрем? Ну, теперь этого, наверное, уже не узнать.