Кочергин и Бескрылый
Шрифт:
Устав от пустых мрачных мыслей о дочкином окружении, Кочергин вздохнул и направился к офису. Оказалось, ступеньки напрочь замело. Если дамочка, которую он ожидал, из богатеньких (а в этом можно не сомневаться, потому что к частным детективам приходят в основном состоятельные), то ей такая «входная группа» придётся не по нраву.
Мысленно застонав, Кочергин, утопая в сугробах почти по колено, доковылял до офиса и открыл дверь. Снял «объект» с сигнализации, достал из шкафа щётку и снова вышел на крыльцо. Прямо в начищенных ботиночках, промокших брюках, пальто и шляпе,
Минут через десять, когда он уже добрался до нижней ступени, рядом с его машиной припарковалась недешёвая иномарка. Из неё выбралась ухоженная дамочка возраста примерно самого Кочергина. В серой шубке с подолом-колокольчиком и замшевых сапожках на тонкой шпильке. Хорошо, что он успел почистить крыльцо, а то бы она, пожалуй, попросту брезгливо глянула на заснеженную лестницу, потом села в свою машинку и укатила, оставив Кочергина без перспективного, хотя и мутного заказа.
— Иван Фёдорович? — вяло спросила мадам, подходя ближе. Понятно, успела остыть и, возможно, даже передумать нанимать детектива.
— Да. Рад встрече, — растянулся в улыбке Кочергин, подавая дамочке руку.
— Это я вам звонила, — промямлила клиентка, брезгливо осматриваясь. — Меня зовут Жанна Малова.
— Прошу в офис, госпожа Малова.
Кочергин вложил в сопровождение заказчицы всю галантность, на которую ещё был способен. Эх, жаль, секретарши у него нет, ни чаю, ни кофе не предложишь. От мысли о кофе во рту отчего-то появился слабый кремово-сливочно-алкогольный привкус.
Малова не стала снимать шубу, расположилась в кресле для посетителей прямо в верхней одежде и перчатках, прижав сумочку-клатч к коленям.
Сам Кочергин снял пальто и шляпу и устроился в кресле «шефа». Раскрыл бумажный блокнот и изобразил заинтересованность:
— Итак, чем могу помочь вам, госпожа Малова?
— Ну, — протянула клиентка, глядя в сторону, — пожалуй, консультации будет достаточно.
Ну вот. Как бы не соскочила.
— Так в чём суть вашего дела? — спросил детектив, подавшись вперёд, чтобы шрам рогаткой на щеке стало лучше видно. Почему-то этот уродливый элемент его внешности почти всегда действовал на клиентов, а особенно клиенток, впечатляющие. Наверное, внушал доверие, делая частного детектива похожим на персонажа из боевика.
Малова ёрзала в кресле, блуждая взглядом по офису. Долго смотрела в угол, где чёрный паук давно сплёл большую паутину, в которую летом попадались мухи.
Кочергин молчал. Иногда лучше проявить выдержку. Заодно оценить золотые серёжки заказчицы. Бриллианты в них явно настоящие. И большая антикварная подвеска с бордовым камнем для завершения образа выглядывает из-под расстёгнутого воротника шубы.
Малова наконец прочистила горло и решилась:
— С чего бы начать. Видите ли, я несколько лет назад развелась с супругом. Разошлись мы со скандалом. Имущество делили по суду. — Тут клиентка вопросительно глянула на Кочергина. Он с готовностью понимающие кивнул. — Алименты он, конечно, выплачивал, но это так — мелочи. Гроши. Я, знаете ли, бывшая балерина, мои
Кочергин сделал пару пометок в блокноте. Так, закорючки для вида. Чтобы клиентка удостоверилась, что каждая деталь её скучного монолога для него важна.
— У нас есть дочь, но она живёт в Москве. — Малова уже с интересом следила за тем, как детектив за ней записывал. Отлично, значит, дело пойдёт легче. — С отцом она почти не общалась. Он, знаете, после развода пустился в загул. Если вы понимаете.
Кочергин мягко улыбнулся и кивнул.
— В общем, недавно мне сообщили, что он умер. Завещания у него не было. Родителей у него нет, других близких родственников тоже.
Тут Кочергин состроил сочувственное выражение лица. Нельзя же не сопереживать женщине, похоронившей мужа, которого она терпеть не могла. Ей ведь пришлось на похороны потратиться.
— В общем, единственной наследницей стала наша дочь. Но у неё дела, она приехать не может, даже на похоронах не была.
Теперь Кочергину пришлось приложить усилие, чтобы не поморщиться. Потому что он вдруг представил, что и его Влада может вот так усвистать по каким-нибудь делам. А его труп просто замотают в плёнку и скинут в слякотную яму под фанерной табличкой. И имя с ошибками напишут. Если вообще напишут.
— Так вот, — продолжала клиентка, входя во вкус, — всеми наследственными делами приходится заниматься мне. Поначалу мне показалось, что всё нормально. Мой муж, знаете, был довольно состоятельным человеком. И налоги платил. В общем, всё вроде бы было в порядке. Пока дело не дошло до коллекции.
— Коллекции? — переспросил Кочергин, заполняя паузу, которую для него любезно оставила клиентка.
— Да, он собирал предметы искусства. Разумеется, они были застрахованы, так что по документам страховой мы быстро всё проверили. И сначала мне показалось, что всё на месте.
Тут Малова стала говорить медленнее, взгляд её снова устремился в путешествие по убогому офису Кочергина.
— Но кое-кто из друзей мужа шепнул мне по секрету, что не все картины были застрахованы. — Клиентка вопросительно глянула на детектива.
Кочергин снова понимающе улыбнулся.
— Дело в том, что некоторые картины муж приобретал… э…
— Я понимаю, — пришёл на помощь Кочергин, галантно избавляя даму от необходимости рассказывать о нелегальных делишках почившего супруга.
— Так вот. — Малова снова заёрзала. — У него было несколько картин, которые… э…
— Не были застрахованы, — снова деликатно подсказал Кочергин.
— Да, — благодарно кивнула Малова. Потом она уставилась на детектива выпученными глазищами и прошептала: — У него была картина Шварцстрема.
Кочергин сдвинул брови. Что-то знакомое, но деталей не вспомнить. Так что он вопросительно глянул на клиентку.
— Вы что, не знаете? — снисходительно спросила Малова. — Это же известнейший художник начала двадцатого века. Его картины стоят кучу денег, даже дороже, чем у… э… кто там квадрат-то намалевал?