Код розенкрейцеров

Атеев Алексей Григорьевич

– Вставай, брат, – повторил старик, – нечего лежать, лихорадку подхватишь, – он засмеялся. – Все кончилось… или только начинается…

Егор неуверенно поднялся и огляделся. Его глазам открылась поистине впечатляющая картина. На песчаном берегу озера лежали трупы. Тут же столбом стоял мукомол. И при этом июльский день сверкал всеми своими красками: синели безоблачные небеса, искрилась вода, шуршала под слабым ветерком прибрежная осока. Залитые кровью тела казались инородными телами, вклеенными

прихотливой рукой в радостный пейзаж, чтобы осквернить самое бытие, нарушить его целостность, напомнить, что скоро наступит ночь и все переменится.

– Идем за мной! – приказал старик.

Олегов нехотя двинулся к берегу.

– Здрасьте, – искательно произнес он, втянув голову в плечи.

Коломенцев ничего не ответил, даже не посмотрел в его сторону.

– Этот жив, – сказал старик, осматривая Валька, – нужно перевязать и утащить отсюда. Чего вы стоите истуканами? Ты, – обернулся он к мукомолу, – стягивай свою шикарную сорочку, пойдет на бинты, а ты, – его указательный палец уткнулся в Егора, – ступай в лес, найди там две жерди: соорудим носилки. И не вздумай сбежать! Последствия будут неописуемы. Понял?!

Олегов кивнул и побрел в лес.

– Ну а вы, интеллигент, – обратился старик к мукомолу, – двигайтесь, или он кровью истечет. Кстати, в этом молодом человеке, – он ткнул пальцем в лежащего Валька, – я узнаю вашего недавнего противника. Вы, как я понял, уже успели подружиться? Однако быстро. Еще вчера приканчивали друг друга, а нынче общая проблема сплотила. Бывает.

– Я… тетрадь, – Коломенцев ткнул пальцем в костер, – она как будто вам адресована? Сгорела…

– Черт с ней. Рубашку, живо!

Чекмазов скинул плащ и склонился над Вальком.

– Ранения у него весьма серьезные, может не выжить. А это очень плохо. Но, если поспешим, возможно, поможем.

Рыбак сноровисто разорвал рубашку мукомола на полосы и стал перевязывать Валька.

– Тетрадка эта… – он не договорил, – да где же ваш второй друг?

– Он мне не друг, – отозвался Коломенцев.

– Друг не друг!.. Этот тоже был вашим врагом. Все течет, все меняется… А вот и товарищ Олегов.

Егор тащил две сухие лесины. Чекмазов мельком взглянул на них.

– Пойдет. Ветки только обломайте.

Через пятнадцать минут из жердей и длинного брезентового плаща были сооружены импровизированные носилки. На них уложили Валька, Егора поставили впереди.

– Потащили! – скомандовал Чекмазов.

– Но куда?

– Да вон к нему в дом, там видно будет.

Валек слабо застонал.

– Давайте быстрее, – поторопил рыбак, – парень, похоже, кончается.

– А с этими что делать? – Коломенцев указал на трупы.

– Нехай валяются.

Из пригородного поезда на перрон станции Забудкино спустилась весьма пестрая компания.

Инвалидное кресло, в котором сидел бледный молодой человек, везла одетая в черное пожилая женщина с хмурым замкнутым лицом, рядом шла стройная брюнетка, одетая очень хорошо, если не роскошно. Похоже, и она не выражала восторга от дачной идиллии. Замыкала шествие приятная молодая женщина, светловолосая, с румяным лицом и большими серыми глазами. Похоже, она и была главной в этой пестрой компании. Как уже, наверное, понял читатель, это были брат и сестра Донские и Катя Десантова.

– Зачем мы сюда приперлись? – презрительно спросила Елена. – Комаров кормить?

– Помолчи! – одернул ее Станислав. – Надо, вот и приехали. Ты, видно, не понимаешь, чем для нас может обернуться вся эта история.

– Ну, и куда дальше? – не унималась Елена.

Станислав вопросительно посмотрел на Катю.

– Сейчас кого-нибудь спросим, – спокойно ответила она, – и не стоит накалять обстановку, она и так накалена. Если мы будем дергать друг друга, это не пойдет на пользу делу.

Елена поджала губы.

– Считай, сестрица, что мы приехали на пикник, – насмешливо заметил паралитик. – Ты же любишь пикники? Вот и расслабляйся.

Катя засмеялась:

– Тем более что природа располагает. Давайте я пойду вперед, а вы потихоньку следом.

– Вы мне объясните, – уже более спокойно спросила Елена, – что мы собираемся здесь делать?

– Отдыхать! – оборвал ее Станислав. – Тебе же сказали.

– Мы должны снять какое-нибудь жилье, – начала терпеливо объяснять Катя, – и дождаться появления старика.

– Что еще за старик? И неужели мы будем здесь жить?

– Поживем немного, – ответил сестре Станислав, – ты не переживай, совсем чуток.

– Но неужели нельзя было обойтись без меня?

– Нельзя, и точка! – Брат, казалось, начинал сердиться.

– Успокойся, я готова побыть тут, но только ради тебя.

– Конечно, – Станислав поморщился, – в нашем семействе все делается исключительно ради меня. Не торопись, Катя. Успеешь спросить. Давай-ка лучше сосредоточься и проясни, что здесь происходит.

Катя отошла в сторону и замерла, уставив неподвижный взгляд в пустоту.

Лицо ее побледнело, глаза остекленели. Так продолжалось минут пять. Потом она вышла из ступора и тревожно взглянула на паралитика.

– Ну что? – спросил он.

– Дело плохо. Я не могу связаться с братом, похоже, он или без памяти, или вообще…

– Что, вообще?! – испуганно спросила Елена.

– Убит, дура! – заорал Станислав. – Что же делать? – уже спокойно спросил он.

– Надо отыскать этого, как его?.. Олегова, что ли?.. Дачника, который нашел бумаги. Может быть, он в курсе событий.