Кодекс Агента. Том 3
Шрифт:
— Может быть, я и сам — Темный?! — вопрошаю я, зажигая фиолетовые радужки на полную. — И читаю твои гнусные мыслишки?!
В зеленых глазах мелькает сомнение и испуг. Они мимолетны и едва заметны, но сигнализируют, что Бестужеву есть, что скрывать. Князь делает шаг назад и отрицательно мотает головой.
— Блеф! — говорит он и улыбается. — Для настоящего Темного в твоих глазах слишком много цвета!
Князь атакует серией прямых ударов в лицо. Я блокирую их и чувствую острую боль в пальцах. Приседаю и провожу подсечку. Князь делает кувырок назад. Он двигается
Я наступаю и бью ногой по голени. Бестужев его не блокирует. Удар неблагородный, но действенный. Действенный, если соперник не защищен Покровом. Князь лишь недовольно морщится, и выражение его окрашенного зеленым мерцанием лица кажется зловещим.
Наношу удар другой ногой и встречаю блок. Князь переходит в контратаку и наносит серию прямых ударов в голову. Похоже, это его конек в рукопашной. Блокирую и уклоняюсь, пропуская боковой в корпус. Слишком быстро, я не успеваю вовремя реагировать.
Дыхание сбивается, я делаю шаг назад и получаю удар ногой с разворота. Левое плечо взрывается болью, и я понимаю что, не будь Покрова, Бестужев проломил бы мне грудную клетку вместе с костью руки.
Он сокращает дистанцию и бьет левой. С трудом успеваю отбить, но открываюсь и мне прилетает прямой в челюсть. Теряю равновесие и с размаха бью правой. Бестужев ожидал, что свалил меня нокдауном и потому пропускает удар в голову. Покачнувшись, он делает шаг назад и крутит головой.
Стряхнув оцепенение, князь атакует стремительно. Прыгает вперед и бьет правым кулаком в грудь. Левым целится в горло, но я уворачиваюсь и пробиваю ему правой в челюсть. Пробиваю сбоку с разворота, и зеленое мерцание на его щеке становится ослепительно-белым.
Бестужев и глазом не ведет. Даже не имитирует потерю ориентации. Мне прилетает ответный удар в челюсть. Тоже с разворота. Правой. Но это — отвлекающий маневр, основной удар он наносит левой в печень.
Уклоняюсь от первого удара и блокирую второй. На ослепительные вспышки я уже не обращаю внимания. Следует серия любимых князем прямых в лицо. Закрываюсь кулаками и блокирую их, уходя в глухую оборону.
Когда скорость и частота ударов падает, перехожу в контратаку. Бью правым коленом в печень — князь блокирует, наношу удар другой ногой — снова блок. Я все же добиваюсь своего: Бестужев на мгновение открывается.
Я молочу его по лицу, не обращая внимания на боль в запястьях. Бью прямыми в голову, возвращая долг. Один удар достигает цели, князь отшатывается и тут же резко наклоняется вперед. Выстреливает кулаками и достает меня правой в живот.
В желудок врезается тяжелый таран, а следующий летит в висок. Молниеносно пригибаюсь, уворачиваясь от смертельного выпада, и перекатываюсь назад. Успеваю подняться на одно колено, чтобы закрыться от очередного удара с разворота.
Блокирую его левой рукой, а правой бью князя под колено. Поворачиваюсь на своем колене и добиваю ногой его опорную ступню. Есть! Бестужев вскрикивает от боли и отступает: Покров все же не абсолютная защита.
Он пятится назад, а я, тяжело дыша, вскакиваю с пола.
Тьма меня раздери, я бы не отказался от ежедневных тренировок с этим упоротым солдафоном!
Он снова бросается в атаку! Стремительно сокращает дистанцию и бьет в голову левой. А я ожидаю выпада правой или излюбленную им серию прямых. В последний момент отклоняюсь в сторону, и удар проходит вскользь. Второй почти достигает цели и чугунным молотом врезается в левое плечо.
Меня разворачивает вокруг своей оси, но я перехватываю левую руку Князя. Перехватываю левой рукой, а правой бью в локоть. Раздаются тошнотворный хруст и сдавленный крик — Покров не может защитить от ударов одаренного, также облаченного в Покров. Выворачиваю пойманную руку и пробиваю ногой в бок.
Бестужев стонет на выдохе, сближается и правой бьет меня в живот, пытаясь высвободить руку. Я ослабляю захват и отступаю. Князь выхватывает руку, не давая возможности ее доломать, и идет в атаку, но скорость уже не та: теперь я без труда читаю его намерения и сбиваю движение ударом в правое предплечье.
Бестужев отступает и смотрит на меня обезумевшим взглядом: больше всего он хочет меня убить.
— Ты — покойник, щенок! — цедит он сквозь зубы, криво улыбаясь, и в его правой руке появляется зеленый меч.
— Только после вас, Князь! — отвечаю я и склоняю голову в поклоне.
Бестужев кричит от ярости и бросается в атаку. Он вращает клинок, и передо мной возникает сверкающий зеленый водоворот. У меня нет уверенности, что Покров меня защитит, и я создаю два коротких меча. Кручу ими перед собой и создаю непреодолимый для атак барьер.
Преимущество у меня: левая рука старика висит бесполезной плетью, и мне нужно лишь выждать момент, чтобы атаковать его с незащищенной стороны. Князь тоже понимает это и резко меняет тактику. Он увеличивает дистанцию и переходит к классическому бою на мечах. Делает быстрые выпады, молниеносно атакует и сразу отступает.
Я уклоняюсь от ударов узкого лезвия и медленно сокращаю дистанцию. Мечи в моих руках удлиняются, и наше оружие скрещивается все чаще, высекая ослепительно-белые искры. Глядя на результат, я понимаю, почему никто не может противостоять фиолетовым магам. Зеленые конструкты Бестужева не отражают моих ударов, а поддаются им, словно бронза — остро наточенной стали.
На клинке Князя появляются белые разрезы, и лезвия моих мечей погружаются в его зеленое мерцание все глубже и глубже. Магия одаренных может защитить от самого страшного оружия бездарей, но бессильна перед натиском такой же энергии более высокой частоты.
Бесполезные доспехи князя растворяются в воздухе, и между нами встает зеленая стена. Я рассекаю ее мечами, и передо мной возникает следующая. И следующая. И следующая. Бестужев отступает и, наконец, упирается спиной в стену. Его лицо бледно, как лист бумаги, это заметно даже сквозь зеленое мерцание.