Кодекс калибра .45
Шрифт:
– Брось пушку! – приказал я ему.
Он промедлил, но только до того момента, когда в проулок вошли двое его головорезов под конвоем моих парней. Он разжал пальцы, и револьвер с лязгом упал на брусчатку.
– Ловко ты меня провел! – процедил сквозь зубы бывший капитан. – Может, теперь скажешь, зачем тебе был нужен этот спектакль?!
– Не волнуйся, скажу. Только сначала нам придется немного проехаться. Ты не против?
Бандит только зло усмехнулся.
– Парни, упакуйте этого Сержа и… еще вот этого, – я ткнул пальцем в головореза с разбитым лицом. –
Как только все ушли, я обратился к оставшемуся бандиту:
– Как звать?
– Александр.
– Тебе повезло, Саша. Ты останешься жив.
– Мистер, я не знаю, как вас звать, но вы уверены, что все правильно делаете?!
– Похоже, и этот тупой! Лонг, поясни придурку! – обратился я к стоящему рядом с русским гангстеру.
Удар рукоятью револьвера по голове заставил того пошатнутся и закричать от боли.
– Будешь слушать или еще что-то хочешь сказать?!
– Нет! Я слушаю! Слушаю!
– Запомни и передай другим! Если кто-то из вас сунется в русское кафе, пусть сразу считает себя покойником. Все понял?!
– Как не понять! Передам все в точности. А… со Старовским, что…?
– Свечку за упокой поставишь!
Спустя десять минут две машины остановились на пустыре городской окраины. Главаря и его телохранителя вывели и поставили передо мной. Я кивнул головой в сторону головореза: – Пристрелить.
Ничего не понимающего телохранителя тут же потащили в сторону. Спустя минуту дважды прогремел выстрел, а еще спустя мгновение раздался глухой звук рухнувшего на землю тела. Бывший капитан Валашской дивизии даже голову не повернул на звуки выстрелов. Он смотрел на меня. В его взгляде был страх, но Старовский настолько хорошо умел держать себя в руках, что тот практически не ощущался. Мне он где-то даже начал нравится.
– Серж Старовский. Бывший капитан Валашской дивизии. Я все правильно сказал?
– Правильно. И что дальше?
– Ты – хладнокровная сволочь. Думал пожиже будешь.
– Если бы ты, сучонок, пережил то, через что мне пришлось пройти, то понял бы: смерть не самое худшее, что может произойти с человеком.
– Кто я такой, чтобы спорить с таким человеком? Конечно, ты народный герой.
– Ты сам кто такой?!
– Ричард Дантон, а если проще – Автомат Дик.
– Надо же. какая честь! И где наши дорожки пересеклись, Дик?
– Наташа.
– Вот оно в чем дело. Значит, это ты тот самый американец – торгаш, о котором я слышал?
– Значит, я.
– Жаль, что не удалось мне эту сучку трах…
– Хочешь медленно умирать с прострелянными коленями?
С минуту он пристально смотрел мне в глаза, потом криво усмехнулся и сказал:
– Сам убьёшь или…
– Сам!
– Хорошо. Попросить тебя можно?
– Смотря. что!
– Закажешь по мне панихиду в русской церкви?!
– Обещаю!
Глава 16
Я стоял и смотрел на лежащего на грязном полу мужчину. На багровую, потную, искаженную страхом физиономию, на судорожно вздымающуюся
– Ну что? Пришел в себя? Тогда говори. И помни: второй попытки у тебя нет.
– Я не хотел… Просто не подумал…
– Где девочка?!
– Она должна была быть здесь, в этой квартире! Я сам ее снимал! Но брат, видно, решил….
– Кулак, врежь ему в полсилы!
Широкоплечий верзила, стоящий у распростертого тела, ударил лежащего ногой по ребрам.
– А-а-а!! У-у!! Я не знаю точно, где она, но могу предположить! У брата есть любовница! Я знаю, где та живет! Думаю, он прячет девочку там!
– Почему сразу не сказал?!
– Потому что не знал, что он спрячет ее в другом месте! Мне и в голову не могло прийти подобное!
– Адрес?!
– Брюс – стрит, 12! Джемма Герд. Там бар! Ее бар! «Рог изобилия».
– Парни, едете со мной! Кулак – остаешься! Я позвоню. Если этот урод соврал, сначала сделаешь из него отбивную! Хорошую отбивную, с кровью! А то, что останется, выкинешь с балкона!
– Сделаю, босс!
Брюс – стрит, лежавшая между третьей и четвертой улицами, представляла собой квартал мелких лавочек, магазинов дешевой одежды, баров с дрянной выпивкой и пользующихся дурной славой отелей. По указанному адресу мы нашли нужный нам дом, а в подвальном помещении бар, над которым висела деревянная вывеска: “Рог изобилия”. Ступеньки от края тротуара уходили вниз. Я спустился по ним с Патриком Келли по прозвищу Нож и Карлом.
В первой половине зала царил легкий полумрак и тяжелый, спертый, сырой воздух. Глаза цепко пробежали по помещению. Стойка, несколько столиков, за одним из которых сидела пьяная компания из трех человек. Мужчина и две женщины. Отдельно, у барной стойки, сидел плотно сбитый парень. Бармен, длинный и худой парень с унылым выражением лица, сейчас наливал ему пиво. Если здесь царил полумрак и тишина, то задняя часть бара была залита ослепительно-белым светом, освещавшим биллиардный стол, игроков и их болельщиков. Судя по громким крикам, что издавали последние, игра была в полном разгаре. Вдруг, будто по команде, шум прекратился, и в наступившей тишине послышался резкий звук столкнувшихся шаров, несколько глухих ударов, пока шар переходил от борта к борту. Секунда, и шум возобновился с удвоенной силой. Теперь в нем преобладала радость и звон сталкиваемых бокалов. Партия победителя, похоже, праздновала победу.
Мозг быстро, почти автоматически, оценил обстановку. Шумная компания за биллиардным столом явно не представляла опасности. Судя по выкрикам, они все были изрядно пьяны. Компания за столиком… Вдруг я заметил, как бармен что-то быстро сказал парню, сидевшему у стойки. Сделал он это в высшей степени профессионально, почти не шевеля губами. Тут же сработала моя звериная настороженность, дав сигнал об опасности. Мышцы правой руки напряглись, готовые выхватить пистолет из кармана плаща.
– Нож, проверь, – я обозначил тому направление кивком головы. – Карл, присмотри за залом.