Кодекс Крови. Книга ХVI
Шрифт:
Навалилось всё и разом, утягивая в водоворот чужих воспоминаний. Будто прорвало хрупкую плотину, до того сдерживающую и разграничивающую память последнего герцога, мою, Мишину и сербских шпионок. Коктейль вышел столь ядрёный,
Стакан оказался пуст, и я отбросил его прочь, со стоном схватившись за голову. Ольга без вопросов подставила запястье к моим губам, позволив пить сразу из вены. Спокойствие её крови представлялось мне той лестницей, что мерцала в хаосе информации и вела к самому себе. Я пил и пил, взбираясь со ступени на ступень, отгораживаясь от всех и всего, пытаясь не потерять себя и её в этом безумии. И когда выход был уже совсем рядом, я вдруг сообразил, что это не моя жажда. С отчётливой обречённостью пришло понимание, что я и так выпил слишком много. Ещё чуть-чуть и моё спасение превратилось бы в смерть спасительницы.
Стоило мне остановиться, как хаос обрывков памяти вновь навалился с десятикратной силой, пытаясь погрести меня под собой, не выпустить, растворить в себе.
— Хер вы угадали! — проорал я вниз по исчезающей лестнице. — Я не для того её спасал, чтобы самому убить!
Нечеловеческими усилиями я оттолкнул руку Ольги, отметив у жены чёрные круги под глазами и
— Прости! — поцеловал я моментально затянувшиеся ранки. — И спасибо.
— Угощайся, — слабо улыбнулась она в ответ. — Рада, что ты смог остановиться.
«А я-то как рад».
— Я на улицу, подышать… — предупредил я жену и пошатываясь побрёл на выход из гостевого домика. Где-то там был клён, который послужит мне верно опорой.
Взгляд радовался незатейливым картинам: зелёной травке, тёмно-синему небу с ответами заката, первым звёздам. В вечерней тишине стрекотали сверчки и прочая ночная живность. Особенно выделялся назойливый писк комаров, что стайкой кружили вокруг меня.
Я невольно улыбнулся свои помощникам и помощницам. Накатило умиротворение такого рода, которое у мужчин случается после бурного оргазма, а у магов крови после сытного энергетически ужина. Дар растекался вокруг меня ковром, отмечая сердцебиения кровников, охраняющих периметр, троицу девиц на поруках вампирши и уставшую, но спокойную Ольгу. Всё было спокойно ровно до того момента, пока я не поднял голову к небу и не обнаружил три десятка сердцебиений на расстоянии двухсот-трёхсот метров над нами.
— Тревога! Небо!
Мой крик по кровной связи заглушил грохот взрывов.