Кое-что по случаю
Шрифт:
«Но только ли это гениальная догадка? Только ли это результат его сообразительности?.. А может, он просто что-то узнал о Гастингсе? Нужно быть начеку и не сболтнуть лишнего…»
Он вернулся к столу с кофейником.
– Неплохая теория, – сказал он.
– По-моему, черт возьми, тоже неплохо. Он мог спокойно сидеть в своей квартире, попивая чай, смотреть телевизор и в это время все обдумывать. Нельзя представить себе идиота, который десять часов мерзнет где-то на черной лестнице, а? Ему и слепок для вашего ключа тоже просто было сделать. Теперь понятно, почему лифтер не видел, как он спускался
– Вы не передумали насчет тостов и кофе?
– Нет…
Он положил на стол свои наманикюренные пальцы.
– Допустим, моя теория верна. И куда же она нас приводит? Никуда. Десятки жильцов могут оказаться под подозрением, а это все равно, что искать иголку в стоге сена.
Кэлворт энергично покачал головой.
– Совершенно бессмысленно. Как теория ваша версия подходяща, но практически… Обязательно ли этим парнем был живущий в этом доме?
– Я подчеркиваю, что это всего лишь предположение… Ну а теперь я должен идти. Дела, знаете ли, причем на этот раз практические.
Кэлворт хотел встать.
– Я провожу вас.
– Не беспокойтесь, заканчивайте завтрак. Благодарю за кофе. Кстати, как себя чувствует Гастингс?
Кэлворт остолбенел, руки его неожиданно приросли к столу. Он почувствовал влажное тепло на шее и лице. По торжествующему блеску в глазах Ходжа он понял, что удар нанесен был неспроста, и теперь инспектор торжествовал, так как нанес Кэлворту очень точный и расчетливый удар. Оцепенение длилось около минуты, но долго сидеть он так не мог. Нужно было брать себя в руки. Он снял со стола руки, взял чашку, поднес ее на уровень лица, защищаясь ею, словно щитом, от пристального взгляда Ходжа и в то же время скрывая выражение своего лица. Продолжая прятать лицо за чашкой, он прошептал:
– Да, бедного парня здорово помяло.
Ходж, согнав с лица победоносную улыбку, теперь имел совершенно безразличный вид. Полуобернувшись, он спросил:
– Вы дружите с Гастингсом?
– Всего лишь знаком. Он работает в банке, где я состою вкладчиком. Иногда он оказывает различные мелкие услуги.
Ходж между тем доверительно продолжал:
– Не буду интриговать вас, откуда я знаю о вашем знакомстве. Мой коллега из отдела транспортных происшествий заходил к нему по делу в госпиталь и узнал от доктора, что вы тоже навещали его.
– Полиция ищет автомобиль, на котором был совершен наезд?
– Черт возьми, сразу нашли. Машина угнана и принадлежит одному парню из Стейтен Айленд. Пару месяцев назад примерно на этом же месте был убит один человек. Машину тоже нашли, и она тоже оказалась краденой… Совпадение? А то, что Гастингс живет в этом доме, вам не кажется странным?
– Действительно, странно.
– С вашей стороны было очень любезно навестить Гастингса в госпитале.
Кэлворт почувствовал, что в воздухе нависла угроза. Инспектор не переставал улыбаться и вел себя совершенно спокойно, но Кэлворту стало не по себе. Стальной блеск в расширенных и проницательных глазах Ходжа явно источал угрозу. Осторожно, боясь выдать себя лишним словом, Кэлворт сказал:
– Он живет очень уединенно, у него мало друзей.
Ходж пропустил эту реплику мимо ушей.
– У него больная мать,
– Послушайте, – сказал Ходж добродушно, – вы не хотите мне рассказать что-нибудь в связи с этим? Или, может быть, навести меня на какую-нибудь мысль?
– Не понимаю, что вы имеете в виду?
– Всего лишь теорию, напоминаю вам об этом еще раз. Вы же не предполагаете, что этим человеком был Гастингс?
Кэлворт спокойно возразил:
– Я думаю, что вам нужно прекратить подобные домыслы.
– Не сердитесь, Кэлворт.
– Я не сержусь, а просто отказываюсь понимать. Вы помешались на своих теориях.
– На вашем месте я бы добивался следствия, а не ставил бы палки в колеса правосудия и не считал бы копов недалекими дураками.
– Спасибо. Я запомню ваш совет.
– Это не совет – это предупреждение. Если передумаете, сообщите.
Ходж усмехнулся, а затем повернулся и сказал:
– Я еще к вам заскочу. Может быть, вы передумаете.
– Сомневаюсь.
Ходж вышел из кухни и направился к двери.
Кэлворт подождал, пока за ним не захлопнулась дверь, затем встал и налил себе еще кофе.
Раздался телефонный звонок.
– Привет! – услышал он голос Люси.
– Привет, – сказал Кэлворт. – Только собирался вам позвонить.
– Отец обещал вам позвонить, но… он у вас?
– У меня? Он разве собирался прийти сюда ко мне?
– Он сказал, что зайдет к вам в 10.30. Сначала хотел повидать Гастингса в госпитале, а затем…
– Может быть, задержался?
Она ответила тихо, почти шепотом:
– Я очень беспокоюсь. У них с Эдом вышла ссора перед его уходом, прямо здесь, в галерее. Оба кричали, но сразу же прекратили, когда я вошла.
– Я сейчас возьму такси и приеду.
– А если отец приедет и не застанет вас дома?
– Оставлю у швейцара записку… Плейера не видели?
– Нет, не видела.
– Буду у вас через двадцать минут, – сказал Кэлворт.
Повесив трубку, он сел на кровать и стал задумчиво потягивать кофе, который принес из кухни. Конечно, это не имело большого значения, и тем не менее он бы чувствовал себя лучше, если бы Плейер был где-нибудь в поле его зрения. Если участие Бостона незначительное и он ничего не знает о роли Плейера, это подтолкнуло двух братцев к более решительным действиям против него. Род знал, что Бостон собирается в больницу навестить Гастингса. Люси не допускает вины своего отца, но Кэлворт решил, что сам должен все проверить объективно, а не поддаваться влиянию Люси…
Только факты… Если он придет к какому-нибудь решению, то только на основании фактов.
Глава 14
При естественном дневном освещении, без эффектной переливающейся подсветки, картина в витрине уже не казалась столь привлекательной.
Чахоточного вида младенец, сидевший на впалых коленях своей бабушки, похоже было, вот-вот отдаст концы.
Кэлворт отвернулся от витрины и вошел в галерею. Едва дверной колокольчик возвестил о приходе посетителя, как из-за портьеры служебного кабинета вышел Род. На нем был костюм черного цвета, который вместе с темными волосами и маленькими усиками того же цвета подчеркивал бледность его лица.