Когда цветут орхидеи
Шрифт:
– Я польщен, - он вновь опустился в свое кресло, закинув одну ногу на другую.
– Вы неплохо устроились, мне нравится ваш дом. Хотя все же не хватает женской руки, - ее небрежный тон вызвал в нем раздражение.
– Не думаете жениться?
– Не ваше дело.
– Как грубо!
– она отставила бокал и подалась вперед.
– А я надеялась, что мы сможем друг другу немного помочь.
– В самом деле? Интересно послушать.
– Ну, пока вы тут сидите у себя в гостиной, попиваете дорогое вино, кое-что произошло с мисс, что вас очень интересует. Зря вы проигнорировали приглашение леди Баво на маскарад. Было очень
Увидев, как изменилось выражение его лица, женщина хрипло рассмеялась.
– Да, да. Кто-то запер ее в горящем амбаре. А ведь, если рассудить, только вам выгодна ее смерть. Мистер Джордж будет вами не доволен!
– Все же не так же, как был недоволен вами после истории в Будапеште! Тот князек на вас живого места не оставил, ну же, снимите капюшон, мы же старые друзья.
На краткий миг ему показалось, что она сейчас уйдёт, но она лишь поставила бокал на столик и сбросила капюшон с головы.
Ее некогда прекрасное лицо было теперь безвозвратно уничтожено. Рваный розовый шрам перечеркивал половину лица ото лба до подбородка и спускался ниже по шее.
Он встал и неторопливо приблизился к ней, приподняв пальцами за подбородок. Ее угольно-черные глаза были наполнены печалью.
– Как жаль, что пропала такая красота - его большой палец очертил контур ее пухлых губ, но он тут же отступил от нее.
– То, что я больше не могу выполнять агентурную работу, не умоляет других моих качеств. За тем я и пришла. Я помогу вам, а вы замолвите словечко перед мистером Джорджем.
– Зачем вам это?
– Не привыкла бездельничать!
Он закурил сигару и, прищурившись, посмотрел на нее.
– Вы снова помогаете отцу? А я думал, что вы умная женщина. Цирк Савари больше не ваш дом, Саванна.
– А вот это уже не ваше дело! Так что вы согласны на сделку?
– Какая сделка? Вы еще ничего мне не предложили.
Женщина вновь села в кресло, небрежно откинувшись на его мягкую спинку.
– Мужчины, какие же вы все нетерпеливые! Вышло так, что я знаю вашу историю. Всю, без утайки. Не удивляйтесь, и в нашей конторе работают слабые мужчины. Ваш интерес к наследству, ваши поступки, я все могу понять, деньги над всеми имеют власть. И вы далеко не единственный имеете грехи за душой. Наш мистер Джордж питает слабость к таким как мы с вами. Знали бы вы то, что знаю я, у вас волосы бы встали дыбом!
– Вот как? В таком случае, что мешает убить вас прямо сейчас?
– Ха! Шпион, всегда остается шпионом! Скажем так, если со мной что-то случится, вся информация об агентурной сети ее величества попадет в нежелательные руки. А что вы будете делать, если девушка узнает, что у нее есть дядя? Но, вряд ли она доберется до вас, раньше турок или немцев. Да и в вашей родной России так и не знают, кто выкрал пакет документов из дома великого князя.
– Пока вы ничего не предлагаете, а только угрожаете.
– Ахахахаха! Значит, слухи не врут? Вы действительно размякли. Тот Феникс, которого я знала, ни за что бы, ни испугался угрозы. Впрочем, не важно. У меня для вас подарок.
– Какой?
– Информация. На мисс Робишо охотятся. И насколько я слышала, если этот человек выбирает себе жертву, у нее нет шансов. Я не знаю его имени, но, в определенных кругах его называют мистер Линд.
– Но вы знаете, где его найти?
– Увы, уже нет. После пожара, тот, кто
– Одни предположения и загадки. Хорошо, я спрошу мистера Джорджа, что он сможет вам предложить, а пока...
– Пока я поживу у вас в доме. Я же говорю, ему не хватает женской руки! Степан! В прихожей остались мои вещи, отнести их наверх, в свободную спальню, я здесь задержусь.
Она одарила безмолвного слугу соблазнительной улыбкой.
Ее бесцеремонность его не удивила. И когда слуга удалился выполнять приказ, Феникс сказал.
– Вас не приглашали.
– А это и не нужно. Не бойтесь, вы меня и не увидите, пока сами не позовете.
Глава 17.
Ханна смертельно устала, но, когда она быстро приняла ванну и залезла в чистую теплую кровать, сон отказывался к ней приходить. Судя по часам, что стояли на каминной полке, время приближалось к трем часам ночи. Девушка слышала, как по крыши мерно постукивают одинокие капли дождя, который со временем перейдет в ливень. Ральф громко сопел во сне, и девушка позавидовала беззаботности пса. Она вертелась на кровати в надежде унять бешено колотящееся сердце, и остановить поток мыслей в голове, но тщетно. Сегодня она узнала, что кто-то хочет ее убить, более того этот кто-то предпринял вполне реальную попытку сжечь ее заживо. Девушка все еще ощущала вкус гари во рту. Она не показывала это никому, но ее охватил панический страх. Ханна хотела убежать, уехать, спрятаться так, чтобы этот человек ее никогда не нашел. Ее комната начала казаться ей небезопасной, ведь он уже был здесь, оставляя ей цветы. Что если он прячется за шторой и как только она уснет, задушит ее подушкой? Или подсыплет яд в еду? Или дождется в темном уголке и перережет горло? Девушку начала бить крупная дрожь.
– Успокойся, успокойся, здесь ты в безопасности. Подумай о чем-то приятном. Калеб тебя защитит, - она шептала эти слова как молитву.
Калеб... При мысли о нем на сердце потеплело. Неужели он сделал ей предложение, а она согласилась?! Это казалось таким нереальным. Теперь у нее появилась маленькая, хрупкая надежда на счастье.
Она его любит, это Ханна знала точно. Рядом с ним она чувствовала себя в безопасности. Ей нравились его шутки, его смех, то, как он притворно хмурился на проказы сестер и Ральфа. Его запах, наполняющий дом ароматом спелых апельсинов, от чего он казался еще уютнее и теплее. То как он танцует, с грацией хищного зверя, завораживающего свою жертву. Даже его слегка пренебрежительная манера общения с другими людьми. Ей нравились его властность, уверенность в себе.
А его поцелуи, от них ее сердце было готово вырваться из груди, а тело становилось мягким и податливым.
Но главное, что рядом с ним она становилась храбрее. Та забитая, испуганная девочка исчезала, пусть и медленно, но исчезла. Единственная мысль не давала ей покоя, это любит ли он ее, а если нет, то хватит ли ее любви для них обоих? В голове возник образ прекрасной леди Кэллевей, и сердце кольнуло ревностью. Сможет ли она мириться с его романами?
Все мужчины в высшем свете изменяют своим женам, поддерживая, таким образом, свой статус, а те закрывают на это глаза, изображая благопристойность. Хотя и многие жены изменяют мужьям. Тут она вспомнила о Луизе, но зная то, кем был ее муж, винить ее не стала.