Когда цветут орхидеи
Шрифт:
– Мне нужно к мистеру Карсону. Позаботься, чтобы тут все убрали, и надежно заперли дом.
– Разумеется, ваша светлость.
– И еще, портрет моих родителей, тот, что висит на лестнице. Нужно отвезти его в поместье Грейфпарк.
Молодой человек лишь хмыкнул и кивнул головой. Его давно перестали удивлять странные просьбы хозяина.
Ханна ждала его в экипаже, прижимая к затылку мешок со льдом. Она сидела тихо, глядя в окошко, ведущее на дорогу. При его появлении она повернула голову, но быстро
– Ты как?
– Все хорошо. Спасибо, - но по ее тону было понятно, что все совсем не хорошо.
Калеб хотел взять ее за руку, но она отдернула свою ладонь.
– Сейчас мы поедем к адвокату?
– Да, мы должны были быть там полчаса назад, но я уверен Карсон нас примет.
– Отлично. Хочу, чтобы все это поскорее закончилось.
Ее отстраненно-холодный тон ему не нравился.
– Что именно должно закончиться?
– Все. Довольно с меня приключений. Хочу уехать, туда, где никто меня не знает.
– Интересный план, - герцог откинулся на спинку сидения, скрестив руки на груди.
– И давно ты это решила?
– Не знаю. Только что.
– То есть замуж ты больше не собираешься?
Она подняла на него глаза полные слез, но ничего не ответила, снова отвернувшись к окну.
Какое-то время, они ехали молча. И холодное напряжение между ними можно было резать ножом.
– Где ты был?
– Что?
– Тогда, во время бала, тебе принесли записку и ты ушел. Куда?
– Это была деловая встреча.
– На балу?
– Некоторые вопросы не терпят отлагательства.
– Понятно.
– Ханна, ты, что подозреваешь меня?
– Отмети все возможное, и тогда самое невозможное и будет правдой! Сообщнику герцога не нужен свидетель, и меня пытались убить. Ты его сын, что даёт тебе повод быть с ним заодно. Кто-то был сегодня в доме, он стоял совсем рядом со мной. Что если это и есть убийца?
– Почему он тогда тебя не тронул?
– Я знаю этот тон. Ты считаешь, что я все выдумала, и там никого не было.
– Я этого не говорил.
– И не надо. Я уже смахиваю на сумасшедшую. Калеб, ведь я его узнала! Ты сказал, что он мертв, но я его узнала! Это был Патрик. Твой отец. И конечно, сейчас ты скажешь, что у меня разыгралось воображение, что его там не могло быть.
– Не могло. Он мертв. Он точно мертв.
– Мне страшно. Очень страшно. И если это и вправду ты был сообщником герцога, я умру!
– девушка спрятала лицо в ладонях, не в силах остановить слезы.
– Я этого не делал, - мужчина понимал, что Ханна находится на грани истерики и говорил очень спокойно и мягко.
– Я никогда не поступил бы так.
– Это лишь слова, - ее голос снизился до шепота и прерывался всхлипами, по плечам было видно, что ее бьёт крупная дрожь.
Калеб мгновенно пересел
– Я не выдержу этого. В моей душе живет постоянный страх, который раздирает меня на части. Твой отец постарался сделать из меня тихую, забитую девочку, которая боялась лишний раз сказать слово, или не так посмотреть. Когда я приехала в Лондон эта девочка стала исчезать, но теперь, теперь я боюсь гораздо больше чем тогда.
– Теперь с тобой я. Ты не одна, и тебе нечего бояться. Запомни, никто и никогда не причинит тебе вреда, пока я рядом. Мы со всем разберемся.
Она поцеловала его первая. Горячие, чуть соленые от слез губы неуверенно коснулись его губ в робком поцелуе, но когда он чуть провел по ним языком, они с готовностью раскрылись ему навстречу. Когда они оторвались друг от друга, экипаж уже стоял напротив адвокатской конторы.
– Прости меня, пожалуйста, прости! Я наговорила столько глупостей, что теперь ты должен меня ненавидеть.
– Дорогая, ты не сказала ничего, что могло меня оскорбить. Я даже рад, что ты выговорилась. А теперь, нам пора выходить, мы уже минут десять тут стоим, и наверняка у местных служащих это вызвало интерес.
– Я выгляжу не слишком заплаканной?
Слезы давно высохли, щеки девушки пылали румянцем, губы припухли, а синие глаза ярко сверкали.
– Я практически уверен, что ни у кого не возникнет подозрений, что ты плакала!
– от этих слов и того, как он на нее посмотрел, щеки девушки запылали еще ярче.
В адвокатской конторе их встретил, как всегда бесстрастный мистер Карсон.
– Я понимаю, вы взволнованы такой задержкой с делом о наследстве, но у нас возникли кое-какие затруднения.
– Какого рода?
– В завещании княгини и впрямь все состояние Лопатиных переходит к ее внучке, но в ее документах мы обнаружили утерянное завещание князя, составленное одиннадцать лет назад, буквально перед его смертью и оно совершенно отличается от того, что было составлено ранее.
– Княгиня скрыла его?
– Боюсь, что да. Видите ли, князь Юрий оставил все не жене, как было раньше. А своему внебрачному сыну Андрею Юрьевичу Лопатину.
– Сыну?
– глаза Ханны удивлённо расширились.
– Да. Его поисками мы и занимались это время. Действительно в России в Петергофе тридцать один год назад в маленькой церквушке был крещен мальчик Андрей Юрьевич Лопатин. Там же записано имя отца, а вот о матери ни слова. Известно лишь, что она англичанка благородных кровей, а муж ее занимал какой-то важный пост. Мои люди пытаются узнать больше.