Когда нация борется за свою свободу

Клаузнер Йосеф Гедалия

Стоит почитать переписку еврейских общин по этому вопросу и убедиться, как сильно было тогда чувство еврейской солидарности и какое горячее участие принимала каждая община в общем бедствии. В письме одной общины мы находим такие резкие выражения: ”Может ли современник похвалиться нашими правами? Может ли человек, полагаясь на свои способности, сказать: нечего мне бояться внезапных опасностей, ловушек, западней и камней преткновения? Есть ли в нашем ночлежном доме, в этом долгом изгнании, минута покоя, один час удовлетворения, день-два удовольствия, месяц или год, когда бы нам не пришлось влачить ярмо?” Пребывание в галуте уподобляется ”ночлежному дому”... Всем известно, что ”все сыны Израилевы отвечают друг за друга” перед народами, ”все мы происходим от одного человека,

и кровь одного из нас не краснее крови другого”. Вот почему необходимо, чтобы все евреи объединились и вступили в борьбу с врагами. ”И если нашей силы не хватает, чтобы упорно стоять за себя, то Бог постоит за свой народ и будет воевать за него, а нам следует действовать по мере наших сил”. По-моему, это был первый случай бойкота, объявленного евреями из соображений национального характера с целью ”мстить врагам народа”.

Но бойкот не удался. Ему противился ашкеназский раввин Константинополя, а в особенности рабби Иехошуа Сончино.

Мы уже видели, как превозносил этот великий раввин Ханну Наси. Несмотря на это, он не послушался ее и дона Иосефа Наси, которые, очевидно, материально поддерживали его, и не согласился бойкотировать Анкону. Гордо и смело он пишет: ”Не буду никому подобострастничать и потакать. Суд исходит от Бога, Его же и золото и серебро. Всевышний отплатит замышляющим планы и старающимся угодливостью и соблазнами приобрести сторонников. Бог сотворит добро всем, следующим Его завету, и на Него я надеюсь, что Он снабдит меня хлебом и одеждой”. Его несогласие объясняется также национальными соображениями: он опасался мести папы евреям его владений и всей Европы.

Таким образом расстроился сам собой бойкот. Сами евреи не могли достичь единогласия и нарушали бойкот, который имел много шансов на успех. Марраны были изгнаны из Пезаро герцогом Урбино, обманувшимся в своих ожиданиях. Живой груз одного из двух судов, наполненных изгнанными марранами, был продан капитаном в рабство; второй же корабль, за которым гнались анконские чиновники, был спасен действовавшим из сострадания и к тому же подкупленным капитаном, и большинство его пассажиров нашло убежище в Турции. Рассеяние, при котором невозможно достичь единогласия среди евреев, сорвало намечавшийся бойкот — способ мести убийцам, сжегшим евреев. Совсем как в наши дни при объявленном Гитлеру бойкоте...

III

Между тем росло доверие турецкого султана к дону Иосефу Наси. Сулейман I задумал в то время повести войну против Испании, притеснявшей мусульман р Африке. Иосеф, у которого были финансовые связи со многими королями и властелинами Европы, разбирался в политике христианских государств и мог быть полезным турецкому правительству своими советами и сведениями, которыми снабжали его рассеянные по всем христианским странам марраны, достигшие высоких постов и занимавшие видное общественное положение. Султан Сулейман ценил все это и укреплял положение Наси.

Этому способствовал также счастливый случай.

У Сулеймана было два сына — Селим и Баязид. Старший, Баязид, был мужественным и храбрым, и войско поддерживало его, а младший, Селим, сын любимой жены Сулеймана, был миролюбивым, слабохарактерным и добросердечным. Поэтому трудно было угадать, кого из сыновей объявит Сулейман султаном после себя, хотя по законам государства престолонаследником должен быть первенец Баязид. Дон Иосеф Наси склонялся на сторону Селима, которого называли ”сыном еврея”, и всегда хорошо отзывался о нем при его отце. Когда Селим находился в Анатолии и Сулейман, его отец, пожелал послать ему в подарок 50000 дирхемов золотом и 30 000 драгоценными камнями и другими ценностями, то он сделал это через дона Иосефа. Благодарный Селим удостоил Иосефа звания ”мутафарика”, то есть благородного аристократа, и назначил высокое годовое содержание ему и его брату Шмуэлю.

С тех пор дон Иосеф укрепил свое высокое положение при султанском дворе, и его политическое влияние намного возросло. Это, конечно, не нравилось послам христианских государств при султане. Во-первых, им было трудно примириться с мыслью, что такой почет воздается еврею, представителю народа, который в их государствах так преследуют

и презирают. Во-вторых, они хорошо понимали, что при существующих условиях христианские государства, большинство которых было у него в долгу, не смогут уплатить ему своих долгов. А в-третьих, послы христианских государств побаивались его — кто лучше него знал все их хитрости и политические уловки?!

И вот, французский посол предложил Карлу IX обратиться к султану с просьбой наказать Иосефа Наси.

Во-первых, за то, что он, будучи родом с Иберийского полуострова, поддерживает Испанию; во-вторых, за то, что он притесняет французских подданных, проживающих в Турции; и, в-третьих, за то, что он сам осмелился написать королю и в резких выражениях потребовать уплаты денег, которые должна ему Франция. Карл поступил по совету своего посла и отправил специального посланника в Константинополь, чтобы постараться урезать дона Иосефа в правах и таким образом избежать уплаты долгов. Но султан Сулейман и престолонаследник Селим заступились за Иосефа Наси и сами потребовали от короля уплаты долга. Карл утверждал, что по законам Франции христианскому государству нельзя уплачивать долгов еврею, так как евреи не имеют даже права проживать во Франции. Султан не мог постигнуть такого рода "справедливость” и продолжал настаивать на уплате долга. Он снабдил поэта Шломо Уске (которого мы уже упоминали) ”охранной грамотой”, дававшей ему возможность находиться во Франции и вести переговоры по этому вопросу.

Так прочно было положение Иосефа Наси уже в те дни. Но вскоре его положение упрочилось еще более, и он достиг того, чего не мог достигнуть ни один еврей со времени разрушения Храма.

IV

Около 1560 года Сулейман предоставил дону Иосефу Наси право управлять городом Тверией и семью городками в окрестностях.

Иосеф, по всей вероятности, ходатайствовал о приобретении этого города, так как в народе была распространена вера, что избавление евреев начнется в Галилее^ в частности в Тверии. Возможно, что поэтому и выдающиеся каббалисты и мистики, ожидавшие скорого ”избавления”, поселились в Цфате, близком к Тверии тихом городе, обеспечивавшем уединение. Почти не приходится сомневаться в том, что дон Иосеф Наси видел в приобретении верховной власти над Тверией и ее окрестностями начало избавления. И, как мы сейчас увидим, он полагал, что избавление наступит путем заселения Страны Израиля в буквальном смысле этого слова. То, что он выбрал для этого Тверию, а не Цфат, где поселились каббалисты, доказывает, что он ожидал естественного избавления и чуждался чудотворцев.

Тверия была тогда настолько разрушена и пустынна, что вместо выражения ”когда придет Мессия” было принято говорить ”когда будет восстановлена Тверия”. Султан Сулейман разрешил отстроить этот город с семью городками в его окрестностях и заселить их исключительно евреями с тем, чтобы дон Иосеф Наси стал правителем этого маленького государства. Доказательством того, что эти города были отданы в личный дар дону Иосефу, должен был служить документ, подписанный султаном Сулейманом, престолонаследником Селимом и его старшим сыном Мурадом. Этот щедрый подарок произвел такое глубокое впечатление в дипломатическом мире, что французский посол счел нужным известить короля Франции о том, что ”Иосеф Наси будет царем евреев”.

Иосеф Наси рассчитывал не только отстроить и заселить Тверию, но и ввести там, после заселения города евреями, земледелие и всевозможные ремесла. В Цфате, например, он видел своих соплеменников, большинство которых лишь предавалось фантазиям теоретической и Практической” каббалы. Среди них было мало ремесленников, а земледельцев почти вовсе не было, и Иосеф считал, что прежде всего необходимо экономическое и материальное упрочение того города, из которого, по преданию, должно прийти национальное избавление. От имени дона Иосефа Наси и с согласия султана было дано право каждому еврею, пожелавшему поселиться в Тверии, выбрать себе место среди развалин и выстроить дом по своему желанию, но с условием, что будет оставлен промежуток между домами для прохода или улицы. В качестве наблюдателя за восстановлением города дон Иосеф Наси послал в Тверию Иосефа