Когда наступает рассвет
Шрифт:
Вечером под окнами остановилась подвода.
Хозяйка разбудила Проню:
— Вставай, солдат, за тобой приехали.
— Кто? — спросил Проня и от радости ожил; даже рана как будто стала меньше ныть.
— Подвода пришла. Побыстрее собирайся, парень! К своим поедешь, — помогая ему спускаться с печки, торопил хозяин.
Хозяева проводили Проню на улицу. Под навесом их ждали. В овчинном полушубке, в теплой шали, небольшого роста девушка-ямщик взбила помягче сено в санях, помогла уложить раненого. Укутывая ему теплым одеялом ноги,
— Потерпи, дорогой! Скоро в санчасти будем.
Голос ее показался Проне знакомым. Он хотел спросить, но его с головой накрыли тулупом, велели лежать спокойно. Лошадь затрусила…
Сани слегка покачивало, на мягком сене было приятно лежать. На свежем воздухе Проня вскоре уснул. Проснулся он от окрика:
— Стой, кто едет?
Возница назвала пароль.
— Куда едешь?
— В санчасть, раненого везу, — объяснила девушка, и ее звонкий голос опять показался Проне хорошо знакомым. Он откинул здоровой рукой тулуп и осмотрелся. Здесь, видимо, была своя застава. Вооруженные красноармейцы отошли в сторону, и возница взмахнула кнутом. Сани снова заскользили по дороге.
Проню привезли в санчасть, уложили, осмотрели. К счастью, пуля прошла навылет. Доктор обработал рану, забинтовал.
Проне сразу стало легче, рана не так ныла, боль утихла.
— Доктор, сообщите обо мне в лыжную роту! — попросил Проня.
Доктор усмехнулся, кивнул на девушку, стоявшую тут же у дверей:
— Об этом, парень, поговори со своим ямщиком! Это она может сделать.
Проня взглянул на возницу, на ее круглое лицо, завитки русых волос и знакомую улыбку на пухлых губах. Да это же Домна! Но как она сюда попала?
— А я уже давно смотрю на тебя! — сказала Домна и бережно пожала его руку. — Узнала тебя.
Сидя рядом с Проней, Домна весело говорила:
— Невдомек мне было, кого я выкрала из-под носа у белых! Там, на печи, ты, конечно, и не догадывался, сколько нужно было хитрости, чтобы вызволить тебя!
— Ты и отсюда увези меня поскорее, — стал упрашивать Проня. — Хочу к товарищам!
— Придется подождать, браток! — ответила Домна чуть-чуть обиженно. — Сейчас им не до тебя: бой идет, сам должен понимать. Да и ты слаб. Полежи, наберись силенок.
Проня хмурился.
— Не беспокойся! — ласково поглаживала она здоровую руку Прони. — Я сообщу в твой отряд, и товарищи наведаются.
— Как ты сюда попала, Домна?
— Так же, как и другие. Я давно в партизанском отряде. Поправишься — обо всем поговорим.
— Спасибо, выручила меня, спасла от смерти.
— Хозяина с хозяйкой благодари. Если бы не они, не узнать бы нам про тебя.
— В лесу я уже думал: конец пришел. И на тебе — снова живу!
Проня устало закрыл глаза. Домна сказала:
— Белые бегут. Кулаки им показали лесную дорогу, и они драпают по ней. Ну ты, парень, устал, отдыхай! — укрывая его, сказала Домна.
— Спасибо! — уже с закрытыми глазами шепнул Проня. На сердце было празднично.
В тот вечер Проня уснул с мыслью о ней…
Освободив Нёбдино, красные войска взяли Вомынскую волость и намеревались продвигаться дальше, но пришел приказ: наступление приостановить и закрепиться между Сторожевском и Подъельском. В штабе сводного отряда стали готовиться к глубокой разведке в расположение врага.
Узнав, что собираются посылать разведку, Домна сама пошла в штаб.
— Готова хоть сейчас! Мне не впервые…
— Знаю! — улыбнулся командир сводного отряда.
Домна с жаром продолжала убеждать:
— Женщине легче проникнуть в расположение врага, в глаза не так бросается! Уж я-то знаю…
— Так-то так!.. — кивнул тот неопределенно и обратился к начальнику штаба — Расскажите, какие задачи стоят перед разведкой?
Начальник штаба, полный блондин в очках, с короткой русой бородой, вынул из полевой сумки карту и, водя по ней пальцем, стал объяснять:
— Нам нужно знать силы противника в Аныбе и прилегающих к нему пунктах, его вооружение, количество пулеметов, снабжение, откуда и какие ожидаются резервы. Затем надо сходить в Усть-Кулом, где, по нашим сведениям, их главный штаб. Задача трудная.
Командир, набивая трубку, внимательно посмотрел на Домну.
Раскурив, он раза два затянулся, и, не сводя с девушки испытующего взгляда, резко спросил:
— Слышала, Каликова? Скажи прямо: сможешь пробраться к белым в тыл? Понимаешь ли, как это опасно?
— Понимаю, товарищ командир, — ответила Домна. — Не беспокойтесь, вернусь невредима и принесу все необходимые сведения! Не первый раз иду в разведку.
Командир потер бровь, подумал, йотом указал трубкой на стул:
— Давай садись, потолкуем.
Домна сияла шапку, поправила подстриженные волосы.
— Сколько тебе лет?
— Двадцать третий… А что? — насторожилась Домна. — Молода, что ли?
Командир ничего не сказал, облокотился о стол и задумался. Судя по тому, что он время от времени украдкой поглядывал на нее и морщил лоб, можно было догадаться, что он думает о ней. Может, вспомнил он свои двадцать три года.
Начштаба спросил Домну:
— Значит, готова идти?
— Хоть сейчас!
— А если завтра? — спросил начальник штаба. — Ну, а как пойдешь, в какой одежде?
— Оденусь просто. Буду говорить: иду в Помоздино, к родственникам, хочу наняться в прислуги. Я ведь прислугой с детства работала.
— Девушке, пожалуй, удобнее будет идти. Только вот жаль, косу ты остригла!
— Волосы мне недолго отрастить! — рассмеялась Домна, извлекая из кармана свои отрезанные косы, завернутые в чистую тряпицу. Она вплела их в свои волосы и спросила: