Когда в задаче одни неизвестные
Шрифт:
— У меня еще два выходных, — снова перебил Умырзаков.
— Много времени тратим впустую, — поморщился Айдаров. — Но посмотрим и это, коль такое дело. Значит, семь отгулов плюс два выходных — девять дней. Но если ехать такими темпами, как вы якобы ехали, до Саксаульской, потребуется пять дней да обратно столько...
— Оттуда мне дядя дал бы на билет.
— А бабушка у тебя, названная мать, — неужели хуже дяди? Неужели она не нашла тебе на билет до Саксаульской?.. Ну, отвечайте.
Парень отвернулся.
— Наконец что-то начало доходить,
Павлычев чуть подался к столу.
— Да, Умырзаков, — ровно сказал он, — то были пустяки... Нам известно, что десятого вы никуда не уехали. Вы уехали из Кзыл-Орды одиннадцатого числа. — Парень повернулся к Павлычеву — и Павлычев резко ему: — Почему говорите неправду?
— Я... Я правду.
Айдаров:
— Десятого вы не уехали и десятого погиб Мамбетов. Кто убил?
— Нет... Не я.
Айдаров:
— Кто?
Павлычев:
— Вы помогали убийце?
— Я не могу, не знаю...
— Кто убил Мамбетова?
— Говорите, кто?
Умырзаков схватился за голову, закачался из стороны в сторону.
Айдаров переглянулся с Павлычевым.
— Хватит! — майор стукнул кулаком по столу. — Кому говорят, хватит разыгрывать комедию?.. Отвечайте на вопросы.
Парень отнял руки от головы, посмотрел осмысленно.
— Отвечайте, — потребовал Айдаров, — о чем договорились с Мамбетовым еще накануне?
— Ни о чем не договаривались, — вяло ответил арестованный.
— Почему десятого не поехали к дяде?
— Хотел сходить на танцы, назавтра ехать.
— С танцев шли вместе с Мамбетовым?
— Я не видел его в тот вечер.
— Рахима видели?
— Не видел... — Веки чуть дернулись. — Не знаю я Рахима.
— Не видели или не знаете?
— Не знаю...
— А кто был вместе с Мамбетовым?
— Не видел я его.
— А себя видели? — спросил Павлычев.
— Не... — И парень остановился. — Я не понял вопроса.
Айдаров пристально посмотрел на арестованного.
— Зато мы вас поняли. Будете говорить правду?
— Я все сказал. Больше ничего не знаю...
Айдаров понял: чтобы не проговориться, арестованный решил все отрицать.
— Хорошо, — спокойно сказал майор, — мы вас поняли. Разговор у нас сейчас, видимо, не получится. Даем вам время на раздумье. Но прежде чем распрощаться, продолжим тот разговор, ту тему, с которой сегодня начали. Хотелось, чтоб вы все же поняли, даром времени мы не теряли. Мы и наши сотрудники побывали у вашей бабушки...
— У бабушки?.. — тихо переспросил арестованный.
— Да, у бабушки, — резко продолжил Айдаров. — Замечательный человек! Какой чай у нее. А какая она огородница! — Парень не поднимал головы. — Еще мы побывали на Парковой, 37, говорили с Сауле, сестрой Мамбетова, она опознала вас по фотографии. — Парень лишь пошевелился. — Поговорили с вашим старшим кочегаром,
— Чего вы? — чуть не вскочил арестованный, узкие глаза его сверкали звериной злобой. — Я никого не знаю, ничего не знаю!
— Мы в этом уже убедились, — кивнул Айдаров. — Вот и даем время, чтобы вы кое-что вспомнили.
15 СЕНТЯБРЯ
Майор Айдаров
Алиби Рахима рассыпалось. Ясно, готовил он его не из-за любви к искусству. Но это вовсе не доказывает, что именно Рахим убил Мамбетова. Прижми его, он скажет: «Ну и что? Да, я уехал одиннадцатого. Да, я попросил, вот и говорили десятого, чтоб не таскали вы меня лишний раз — надоело». Значит, ищи доказательства виновности Рахима или ищи другое лицо, которое, по всей вероятности, убило Мамбетова. И возможно, очень возможно, что это и есть Джанибек Умырзаков.
— На вас надежда, — сказал подполковник Айдарову и Павлычеву. — Вы уже познали натуру Умырзакова — вы и продолжайте, не буду мешать вам. Но — смотрите.
Айдаров, разумеется, и без предупреждения Сарсенбаева понимал, что к чему. И когда услышал в коридоре шаги — вели Умырзакова — подобрался. Коротко глянул на Павлычева. Взгляд на дверь.
Пока Умырзаков усаживался, Айдаров внимательно разглядывал его. Нет, с лица вроде не сменился — это что-то значит. Неужто такой крепкий? А глаз — ну совершенно не видно, вроде безглазый. С таким и сражаться как-то непривычно.
— По какой причине вас комиссовали, освободили от прохождения воинской службы? — спросил Айдаров.
Парень подумал с каким-то странным выражением на лице, — видимо, чего угодно ожидал, только не этого вопроса.
— По глазам... Зренье сдало, — наконец ответил он.
— Что, много книг прочитали при плохом свете?
— Нет, не читал... Сам не знаю...
— Так, ясно, — кивнул Айдаров. — Теперь условимся заранее. Оспаривать ваши странные и смешные утверждения — вроде, например, того, что не нашлось денег на билет до Саксаульской, — оспаривать такие утверждения мы не будем, мы их просто не станем принимать во внимание. Поняли?
— Да, понял.
— Дальше. Думаю, вы уже разобрались и в том, что главное для нас вовсе не контейнер, главное — у нас уже достаточно оснований, чтобы подозревать вас в убийстве Мамбетова Калена, по кличке Звонарь и еще Девятый.
— Не убивал я, — сдавленно сказал арестованный. Вдруг не сдержался, закричал: — Не убивал! Не убивал я никого!..
Айдаров повернулся к окну. Павлычев по привычке, не задумываясь над этим, пригладил белесую свою челку, опустил голову, пережидая крик. Умырзаков замолчал.