Когда вмешалась жизнь
Шрифт:
— Паркер…
Она отступила на шаг, когда он двинулся к ней.
— Я возжелала мужа своей соседки! Это грех, Гас. Самый… страшный… полагаю. В своей разрушенной жизни я винила измену, но сейчас у меня возникают ужасно неуместные мысли о моем соседе. Избежать их невозможно. Я не знаю, как их остановить. В моем мозгу нет кнопки выключения. Серьезно… я попаду в ад!
— Паркер…
— ПРЕКРАТИ ПРОИЗНОСИТЬ МОЕ ИМЯ!
Замолчав, Гас отступил на несколько шагов, освобождая пространство взбесившейся соседке.
Рука Паркер подлетела ко
— Я… прости, пожалуйста. — Она боролась за каждый вдох, вытирая слезы. — У меня не было секса… долгое время. Я совсем недавно заменила батарейки в вибраторе, а их уже снова пора менять. Мои друзья советуют мне создать профиль в приложении онлайн-знакомств, но я говорю им, что это только для тех, кому нужна интрижка на одну ночь. Но будем честны: если батарейки моего вибратора хватает всего на две недели, возможно, мне пора согласиться на интрижку, прежде чем мои женские прелести покроются сыпью от силикона.
Под звук учащенного дыхания они смотрели друг на друга. Гасу потребовалось несколько минут, чтобы понять, что она молчит.
— Август Уэстман… вчера ты потряс мой мир, а сегодня утром ткнул меня носом в свои сексуальные завоевания. Я только что наговорила тебе кучу херни, которая закончилась словами «сыпь от силикона» и «женские прелести». Скажи. Что-нибудь.
— Боюсь, моя эрекция может длиться дольше четырех часов. Так что, если у тебя разряжены батарейки, я, вероятно, мог бы…
— Не смешно, Гас. Я серьезно. В день нашей встречи, мы ничего не делали. Как ты мог почувствовать себя изменщиком в тот момент? — Паркер покачала головой.
— Но я кое-что сделал. В тот момент, когда ты выскочила из-за двери и улыбнулась, несмотря на свое смущение, я нарушил свои свадебные клятвы. Помню, когда мне было девять, мама отвела меня к окулисту, и он поднес к моим глазам линзы. До этого я и понятия не имел, чего мне не хватало, но в тот момент испытал полное блаженство. Целый новый мир. Мне не хотелось моргать, потому что я боялся, что четкость исчезнет. Я чувствовал эйфорию от кончика носа до кончиков пальцев ног. Когда ты улыбнулась, мне не хотелось моргать, потому что я знал, что в ту же секунду ты все еще останешься стоять на месте, а я по-прежнему буду в чертовски несчастном браке с другой женщиной. Я злюсь по той же причине, что и ты.
Сдавшись или, возможно, ради удовлетворения собственного любопытства, она подняла взгляд вверх.
— Ну, я только что сказала, что не злюсь, но просветите меня, мистер Уэстман.
— Женщина, которую я должен желать, кажется мне чужой, а женщина, которую я желаю, — чужая. Я хочу поступить правильно, но после прошлой ночи даже не знаю, что происходит. И ты… ты так чертовски напугана, что становишься той, кого, как тебе казалось, ты ненавидишь. Тебя мучают эмоции, которых ты не можешь контролировать. Ты травмирована своим прошлым. И ты так чертовски боишься будущего, потому что счастье ускользнуло от тебя, что теперь даже не уверена в том, что заслуживаешь быть
— Я заслуживаю счастья. Я счастлива. — Паркер вздернула подбородок.
Губы Гаса тронула кривая ухмылка.
— Ты такое же олицетворение счастья, как и пакетик с теплым арахисом на бейсбольном стадионе. Я вижу это, что чертовски меня отвлекает, но я не верю, что ты сама это видишь. — Он надел бейсболку «Кабс» и схватил пакет с завтраком. — Позволь мне быть плохим парнем с разваливающимся браком. Я больше не буду втягивать тебя в это, но и не буду просить молчать, если совесть тебя убивает. Хорошего дня, мисс Круз.
Глава 13
— Я кажусь тебе счастливой? — спросила Паркер Минди, когда они обедали в кафе в квартале от работы Минди.
— Все, кому не приходится бегать в туалет по сто раз на дню, кажутся мне счастливыми.
Паркер ухмыльнулась.
— Та девушка, с которой я делила утробу, тоже беременна. Я упоминала об этом?
Вытерев рот, Минди рассмеялась.
— Пайпер беременна? Ого. Держу пари, это причиняет боль.
Паркер оторвала кусок хлеба и бросила его в рот.
— Беременность? Нет. Их возвращение в Айову? Да.
— Дерьмо! Ты серьезно?
— Абсолютно. И мама пришла вчера узнать, как я отношусь к тому, что они будут жить со мной до завершения строительства их нового дома… через пять месяцев.
Минди ахнула.
— Ни. Хрена. Себе. Что ты ответила?
— Сказала: ни за что. Но есть загвоздка. Технически, ферма и земля, на которой она стоит, наполовину принадлежат Пайпер. Наши бабушка и дедушка оставили их нам обеим. Калеб зарабатывает неприлично большие деньги, поэтому с меня еще не просили чек, но что-то мне подсказывает, что мне придется либо проглотить свою гордость и позволить им жить со мной, либо продать дом, когда они потребуют долю Пайпер.
Паркер с силой выдохнула через нос.
— И помяни мое слово, ничего бы так не обрадовало Пайпер, как вынудить меня продать дом и смотреть, как я возвращаюсь к родителям… чего я не сделаю. Я лучше поселюсь в приюте для бездомных, чем перееду обратно.
— Когда они возвращаются?
— В середине июля.
— Это через месяц. Ты что-нибудь придумаешь. Может, трахнешь ее мужа… ну, знаешь… из мести. Если она хотя бы наполовину в таком же ужасном состоянии как и я, Калебу не потребуется много времени, чтобы прыгнуть к тебе в постель.
Паркер поджала губы, чтобы не ухмыльнуться, откинулась назад и почесала подбородок.
— Это сравняло бы счет, не так ли?
Минди хихикнула.
— Да, вполне возможно. Твоя семья отречется от тебя, и когда-нибудь эту историю придется объяснить твоей племяннице или племяннику, но…
— Это способ взглянуть на ситуацию со светлой стороны. — Паркер натянуто улыбнулась.
— Кстати, о светлой стороне: как тебе новая работа?
— Я скоро увольняюсь.
— Что? Ты же говорила, что это идеальная работа, не требующая опыта, и за нее платят сумасшедшие деньги. Что случилось?