Когда вмешалась жизнь

Энн Джуэл Э.

Зачерпнув порцию корма из прихожей, она соскользнула с каблуков и босиком пошла по прохладной траве к своему дому.

— Рэгс!

Она заперла калитку забора и свистнула ему, чтобы он следовал за ней к ее дому.

— Проголодался? — Она закрыла дверь и взяла с кухни миску.

От волнения пес вилял всем телом.

— Умираю с голоду.

— Дерьмо! Гас… откуда… как долго ты здесь?

Он усмехнулся.

— Я последовал за тобой и Рэгсом. Разве ты не слышала позади себя моих шагов?

Она покачала головой.

—

Просто я немного… не в себе.

— Где мои желейные шоты?

Ее глаза сузились.

— В моем холодильнике. Ты, правда, считаешь, что принести их сейчас на вечеринку — хорошая идея?

Он запер дверь на замок.

— Ч-что ты делаешь?

— Подумал, что мы могли бы устроить собственную вечеринку. Ту, куда больше никого не пускают.

— Неа. Это плохая идея. Я уже приняла приглашение на вечеринку Уэстманов, скоро будет подан десерт, так что… ни в коем случае. Никаких левых вечеринок. Открой дверь.

Гас подошел ближе.

— Кроме того, ты поел. А я — нет. И я голодная. Так что мне нужно вернуться прежде, чем вся еда исчезнет.

— Еда дерьмовая. — Он оттеснил Паркер к стойке и поставил позади нее загадочный коричневый пакет.

Паркер не могла дышать, и, как и Гас, была трезвой и все чувствовала.

— Не бросай жену ради меня, — выпалила она так быстро, что пять слов прозвучали как одно.

Даже зная о возможном романе Сабрины, она не хотела быть чьей-то любовницей или разлучницей. Она не хотела быть с изменщиком.

Гас перевернул бейсболку задом наперед и наклонился, целуя ее шею и перекидывая ее волосы через плечо.

— Я развожусь с женой.

Паркер ненавидела то, как ее тело предавало ее разум.

— Не из-за…

— Из-за себя, Паркер. Только из-за себя. — Он зажал мочку ее уха зубами и схватил ее за бедра, прижимаясь к ее телу.

Голова Паркер откинулась назад, глаза закрылись, и он осыпал поцелуями ее челюсть. Она схватилась за его бицепс для поддержки.

— Это… неправильно, — прошептала она, когда его губы нависли над ее.

— Это больше не неправильно. Это просто есть. — Он крепко поцеловал ее, и она застонала ему в рот, когда их языки ощутили вкус друг друга.

Когда его руки скользнули по ее талии и обхватили грудь, часть ее умерла от чувства вины, а часть ожила, ощущая себя желанной и наполненной надеждой на что-то свое.

Она вспомнила о презервативах и позволила Гасу расстегнуть молнию на спине платья — грех любит хорошее оправдание.

— Я-я не… — ее слова прозвучали отрывисто и с придыханием, когда он снова провел губами по ее шее, — …не думаю, что мы… сможем это сделать.

Губы Гаса, прижавшиеся к ее коже, изогнулись в улыбке.

— Не согласен. Я чувствую себя очень способным сделать это.

Ее платье упало до щиколоток. Прикосновение его зубов к ее обнаженным

соскам пробежало по коже волнами покалывающего озноба.

— Гас…

Она подумала о презервативах, ее веки отяжелели, и она выгнула спину, когда его руки накрыли ее груди, а большие пальцы скользнули по соскам — грех любит оправдание.

Их роман начался за несколько недель до этого момента. Усугубит ли секс ситуацию? Ад был адом. Она могла отправиться туда на вечность только один раз.

Отпустив ее грудь, Гас бросил бейсболку на стойку и сжал подол футболки, сняв ее одним быстрым движением. Вот тебе и старик с жирком и пивным животом. У Гаса были сексуальные мускулы и тонкая талия. Паркер видела это не раз, но каждый раз поражалась. Возможный роман Сабрины никак не мог быть связан с тем, что ее муж запустил себя.

Ей потребовалось несколько секунд для осознания того, что они оба смотрят на обнаженную грудь друг друга.

Он улыбнулся. Она улыбнулась, но ее улыбка немного померкла, и она прикрыла грудь руками.

— Эм… что в пакете?

— Паркер…

Он снова крепко поцеловал ее. Она убрала руки с груди и запустила их в его волосы. Гас начал расстегивать темно-синие шорты-карго, обнажая твердую выпуклость, едва сдерживаемую трусами.

— Н-нет… — Она прервала поцелуй. — Без секса.

Гас вцепился в край стойки по обе стороны от нее, прижимаясь лбом к ее лбу.

— Господи, Паркер… л-ладно. — Его прерывистое дыхание омывало ее лицо. Он кивнул. — Никакого секса.

— Никакого секса. — Ее голос дрожал, когда она цеплялась руками за его спину. Эти слова были единственной частью ее души, сохранявшей контроль, но они были бы уместны, занимайся они сексом по телефону.

Когда руки Гаса скользнули под ее задницу, она резко охнула. Она обвила его ногами, когда он усадил ее на стойку, придерживая за затылок, чтобы не дать ей удариться о навесной шкаф.

Прижавшись к ее губам, он поцеловал ее и вжался в нее тазом. Его эрекция терлась о ее клитор. От секса их удерживали два тонких слоя хлопка.

— Ос-становись… — прошептала она ему в губы. И снова ее руки притянули его ближе. Полный разлад разума и тела.

Презервативы. В дорожной сумке Сабрины лежали презервативы.

— Я остановлюсь… — сказал он хриплым голосом, снова вжимаясь в нее, — …если ты остановишься.

Он крепко обхватил ее грудь.

Руки и ноги Паркер притянули его ближе, а пятки впились ему в зад — каждое движение было жадным и бессмысленным. Гас отпустил ее затылок и скользнул рукой под ягодицы, чтобы сильнее прижиматься к ней, каждым новым рывком соперничая за большее трение.

— Я… остановлюсь… — Она уронила голову ему на плечо, и впилась зубами в его твердую плоть.

Он зарычал, когда она укусила сильнее, отвечая тем, что стал посасывать чувствительное местечко на ее шее, снова и снова раскачивая их тела.