Когда вмешалась жизнь

Энн Джуэл Э.

— Да, уж. Шокирует. Индейки?

Гас повернулся, глядя на вяленую индейку, которую она вытащила из кармана.

— У тебя снова вяленое мясо в кармане?

Паркер пожала плечами и оторвала верхушку зубами.

— Понюхай. — Она поднесла кусочек к его носу. — Что бы ты предпочел: это или жевательную резинку?

Гас вцепился в индейку зубами, словно пес в лакомство. Паркер хихикнула и дернула кусочек на себя.

— Ммм, довольно вкусно, — кивнул он, медленно пережевывая.

— Видишь, я же говорила. — Она толкнула

коленом его ногу.

Гас напрягся. Они были друзьями, только и всего. Игривое подшучивание сопровождалось подталкиванием. Мужчина и женщина могут быть друзьями без всякого сексуального контекста. Паркер знала свои границы, и они были жесткими и непреодолимыми, отпечатавшимися на ее совести с того дня, как она наткнулась на свою сестру с Калебом.

— Значит, ты не потратился на рекламу на табло. Отчего же? — Откусив индейки, Паркер наклонилась вбок, собираясь подтолкнуть его плечом, но остановилась, вспомнив о людях позади них, которые знали ее только как «Паркер».

— Брэйди хотел, чтобы наше название было написано на его футболке.

— Ты очень классный дядя.

— Самый классный. — Озорная улыбка изогнула его губы, хотя он не отрывал взгляда от поля.

Паркер находила его застенчивость очаровательной… в платоническом смысле.

— И… как же так вышло, что у тебя на сегодня не было никаких планов?

Она вздохнула и рассмеялась.

— Ну, когда тебе двадцать шесть, у тебя нет ни работы, ни парня, светский календарь остается практически пустым. Все мои друзья женятся, рожают детей или взрослеют, вкалывая на настоящей работе.

— А что с тобой не так?

— Эй! — Она не удержалась. Ее локоть впечатался ему в ребра.

Гас затрясся от беззвучного смеха.

— Мы знакомы всего сутки, а ты уже делаешь предположения, что со мной что-то не так?

— Эй, ты первая начала. Вызов был брошен, когда ты заговорила о моем возрасте.

Скривив губы, она медленно кивнула.

— Ясно. Ох, Гас, Гас… давно я так много не улыбалась. — Она подмигнула ему. — Я рада, что мы соседи. Ты намного веселее моих родителей.

— И моложе. — Он прищурился на нее. — Верно?

— Немного.

Они снова сосредоточились на игре, а редкие аплодисменты сопровождались криками: «Лови, Лэнс» и «Беги, Саймон!»

— Та-а-ак… расскажи мне о своей жене.

Гас снова напрягся, как когда она толкнула его коленом.

— Она много работает. Часто уезжает в командировки.

Паркер ждала дальнейших объяснений, но он молчал.

— Здорово. Наверное. Должно быть, это означает, что она добилась успеха.

Гас хмыкнул.

— Да, определенно добилась.

— Сейчас ее нет в городе?

— Ммм-хм.

Паркер отмахнулась от мухи, вероятно, учуявшей ее вяленую заначку.

— Когда она вернется?

— Завтра. Наверное. — В его ответе не прозвучало ни капли энтузиазма.

Паркер указала

на поле.

— Следующим бьет Брэйди. — И это все, что она сказала Гасу до конца игры.

Глава 4

Как правило, повышенная влажность и температура за тридцать не душили Де-Мойн, штат Айова, до позднего июля. Однако, июньская неделя того лета, в тридцать пять градусов, без всякого намека на осадки, ошарашила всех. В конечном итоге, облегчение принесли сильные грозы, заставившие фермеров возблагодарить Бога за дождь и проклинать его за ущерб, нанесенный ветром и торнадо.

— Вы, должно быть, Паркер?

Паркер повернулась на голос женщины и вскочила, отряхивая грязь, облепившую потные ноги, как вторая кожа. Ее вылазка на прополку началась в шесть утра. Местоположение солнца на ясном небе свидетельствовало, что сейчас около полудня.

— Привет. Да, это я.

Миниатюрная женщина со светлыми кудрями, собранными в пучок, и безупречным макияжем, протянула руку. Паркер перевернула руки ладонями вверх, хмуро глядя на грязные перчатки. У белоснежной блузки без рукавов и плиссированных классических шорт женщины не было ни единого шанса. Широко раскрытые глаза Паркер пытались сказать ей об этом.

— Я Сабрина Уэстман. На прошлой неделе вы познакомились с моим мужем и собакой. — Ее ожидающая рука все еще была протянута между ними.

— Да! Приятно познакомиться. — Паркер сняла старые перчатки, обнажив потные руки с застрявшей под ногтями грязью. Она пожала руку Сабрине. С Гасом она разговаривала в последний раз на игре Брэйди.

Сабрина, возможно, попыталась скрыть, как вздрагивает, но Паркер заметила ее реакцию. После шести часов в стопроцентной влажности, могли ли ее руки быть другими, кроме как отвратительно мокрыми?

Сабрина резко отдернула испачканную потом и землей руку и, словно загипсованную, держала ее подальше от своего тела.

— Я ценю, что вы позаботились о проблеме с шерстью Рэгса.

— О, никаких проблем. Я очень сожалею из-за этого. Дурнишника больше нет. Сегодня утром я его срезала. Не то чтобы это могло исправить то, что произошло на прошлой неделе, но… — Она пожала плечами.

— Все в порядке. Вы не виноваты. Я уже несколько месяцев твержу Гасу починить ворота забора. Очевидно, он меня не слушает.

Паркер кивнула. Муж Сабрины увидел абсолютно незнакомую ему женщину в трусиках и лифчике. Слышал, как Паркер имитирует оргазм. И они пережили несколько неловких моментов в ее подвале и на бейсбольном матче. Спрашивать Сабрину, упоминал ли он что-то из этого, казалось не очень хорошей идеей, но ей хотелось понимать уровень уверенности и достоинства, с которым она может быть в присутствии Сабрины.

— Но не важно… он упомянул, что вы пока без работы.

— О… он так сказал?

— Да. Он сказал, что у вас была временная работа. Неужели я неправильно поняла?