Коглин

Лихэйн Деннис

— Почему? Она умная женщина.

Эстебан покосился на Джо и пожал плечами:

— Все мы верим той лжи, которая нам удобнее правды. И она — как все. Просто для нее ложь нужна крупнее, чем для прочих.

Они пропустили поворот, но Джо заметил его краем глаза и велел Эстебану остановиться. Тот ударил по тормозам, и они проползли по грязи еще двадцать ярдов, прежде чем автомобиль наконец замер. Эстебан дал задний ход, и они свернули на боковую дорогу.

— Скольких вы убили? — спросил Эстебан.

— Никого, — ответил Джо.

— Но вы же гангстер.

Джо

решил, что сейчас бессмысленно спорить о различии между гангстером и тем, кто просто живет вне закона, к тому же он не был уверен, что такая разница до сих пор существует.

— Не все гангстеры убивают, — произнес он.

— Но вам наверняка хочется.

Джо кивнул:

— Как и вам.

— Я бизнесмен. Я обеспечиваю людей товаром, который они желают получить. Я никого не убиваю.

— Зато вооружаете кубинских революционеров.

— Это правое дело.

— За которое умирают.

— Тут есть разница, — проговорил Эстебан. — Я убиваю ради кое-чего.

— Ради чего? Вшивого идеала? — уточнил Джо.

— Именно так.

— И что это за идеал, Эстебан?

— Вот он: никакой человек не должен управлять жизнью другого.

— Забавно, — произнес Джо. — Те, кто живет вне закона, убивают по той же причине.

Ее там не оказалось.

Они выехали из соснового леса, приблизились к Сорок первому шоссе. Никаких следов Грасиэлы или того матроса, которого оставили с ней. Только жара, и белая дорога, и потрескивание стрекоз.

Они проехали по дороге с полмили, вернулись на проселок, проехали еще полмили — на север. Когда они возвращались назад, Джо услышал какой-то звук. То ли ворон, то ли ястреб.

— Глуши мотор, глуши мотор.

Эстебан повиновался. Они привстали в открытой патрульной машине, оглядывая дорогу, и сосны, и кипарисовое болото за ними, и белое небо над такой же белой дорогой.

Ничего. Ничего, кроме гудения стрекоз, которое, как уже начал подозревать Джо, никогда здесь не прекращалось — ни утром, ни днем, ни ночью. Это как жить, приложив ухо к рельсам, по которым только что прошел поезд.

Эстебан сел обратно, Джо шевельнулся, чтобы последовать его примеру, но замер.

Ему показалось, что он заметил что-то совсем рядом, в восточном направлении, там, откуда они приехали, что-то такое…

— Вон там. — Он показал, и в тот же миг она выбежала из-за купы сосен.

Она бежала не в их сторону: для этого, понял Джо, она чересчур умна, ведь в таком случае ей пришлось бы пробежать целых пятьдесят ярдов на виду, среди карликовых сосен и соснового молодняка.

Эстебан завел мотор, и они покатились под уклон, переехали канаву, снова выехали на дорогу, Джо держался за край ветрового стекла, теперь он уже слышал выстрелы — резкий треск, странно приглушенный даже здесь, на сравнительно открытом месте. Отсюда он не видел стрелявшего, зато видел болото и знал, что она бежит именно туда. Толкнув Эстебана ногой, он махнул рукой влево, юго-западнее дороги, по которой они ехали.

Эстебан повернул руль, и Джо вдруг заметил мелькание синего, и увидел

голову мужчины, и услышал его винтовку. Впереди Грасиэла упала на колени прямо в болото, и Джо не знал, то ли это из-за попавшей в нее пули, то ли она просто споткнулась. Твердая земля кончилась, стрелок был справа, совсем близко. Въезжая в топь, Эстебан замедлил ход, и Джо выпрыгнул из машины.

Он будто прыгнул на луну, если допустить, что луна зеленая. Облысевшие кипарисы торчали из мутно-зеленой воды, а доисторические баньяновые деревья, по дюжине — если не больше — стволов у каждого, казалось, стояли на часах, точно дворцовая стража. Эстебан двинул машину правее, и в этот момент Джо увидел, как Грасиэла метнулась влево, юркнув между двумя кипарисами. Что-то неприятно тяжелое проползло по его ногам, и тут он услышал звук винтовочного выстрела, на этот раз гораздо ближе. Пуля оторвала щепку от кипариса, за которым пряталась Грасиэла.

Из-за другого кипариса, в десяти футах, вышел молодой матрос. Рост и сложение — почти как у Джо, волосы рыжеватые, лицо очень худое. Свой «спрингфилд» он поднял к плечу, целясь в кипарис рядом с Грасиэлой. Джо выхватил автоматический «тридцать второй», вытянул руку и на долгом выдохе выстрелил с десяти футов. Винтовка, дернувшись, причудливо закувыркалась в воздухе, и Джо стал опасаться, что попал он только в нее. Но она упала в жижу цвета чая, и молодой матрос рухнул вслед за ней, кровь сочилась у него из левой подмышки, и вода, куда он плюхнулся с громким плеском, потемнела.

— Грасиэла, — позвал Джо, — это я, Джо. Как вы, в порядке?

Она выглянула из-за дерева, и Джо кивнул. Эстебан подъехал к ней сзади, она залезла в машину, и они подкатили к Джо.

Он подобрал винтовку и глянул на матроса. Тот сидел в воде, уронив руки на колени и опустив голову, словно пытаясь перевести дух.

Грасиэла не то выбралась, не то выпала из машины, обрушившись на Джо. Он приобнял ее, чтобы помочь ей выпрямиться, и почувствовал, что женщину так и трясет, словно ее только что отделали кнутом.

За спиной у матроса что-то двигалось сквозь мангровые заросли. Длинное и темно-зеленое, почти черное.

Матрос поднял взгляд на Джо, открыв рот и едва дыша.

— Ты белый, — произнес он.

— Ну да, — ответил Джо.

— Тогда какого хрена ты меня подстрелил?

Джо глянул на Эстебана, потом на Грасиэлу:

— Если мы его тут оставим, его кто-нибудь сожрет, не пройдет и двух минут. Так что или мы его забираем с собой, или…

Он слышал: крокодилов делается все больше. Кровь матроса продолжала сочиться в зеленую трясину.

Джо повторил:

— Или мы берем его с собой…

Эстебан заметил:

— Он на нее так нехорошо смотрел.

— Я знаю, — ответил Джо.

Грасиэла сказала:

— Он превратил это в игру.

— Что?

— Охоту на меня. Хохотал, как девчонка.

Джо посмотрел на матроса, а парень в ответ посмотрел на него. В глубине его глаз гнездился страх, но в остальном он держался вызывающе. Храбрец из джунглей.

— Если хотите, чтоб я начал упрашивать, то никогда в жизни не…