Коготь и Кровь
Шрифт:
В ванной Лефар склонился над раковиной и исторг остатки завтрака. Ватные ноги едва держали его, тело покрылось испариной. Магия времени никогда не давалась легко, а скачок назад и вовсе отбирал почти все силы. На том месте осталось возмущение силовых линий. Таоми наверняка его заметит, постарался отвлечь оракул себя от слабости. Заметит, даже поймет, какое заклинание использовалось, но точно не узнает, что именно таким образом Лефар исправлял. И не вспомнит – нельзя вспомнить того, чего никогда не делал. Губы оракула растянулись в довольной улыбке. Он сплюнул остатки горечи, прополоскал рот и вернулся к размышлениям.
Что же говорить княжичу Ксайрону? Признаться или нет? А что если он промолчит,
Через минуту Ксайрон сел и привалился спиной к стене, дыхание его медленно восстанавливалось. Казалось, он не замечал крови на руках и лице, отдыхал с закрытыми глазами.
– Твою ж… – хрипло произнес он, как только увидел Лефара. Из глаз снова потекла кровь, руки сдавили голову, послышался мучительный стон.
Оракул только тяжело вздохнул и сел рядом в ожидании финала и без тени сомнения, что теперь княжич точно все про него знает.
– А ты был плохим мальчиком, оракул, – услышал он через минуту хриплые слова без выражения и княжич сел прямо. – Но решил исправиться. И вовсе не удивлен моему появлению, да?
– Вообще, более чем удивлен, – Лефар начал осторожно смывать кровь с лица княжича. – Ксантар говорил, что ты скоро вернешься, но такой встречи не ожидал, надо признаться. Не знаю, что именно ты увидел, но суть уловил верно – первое время я работал на твоего дядю. Теперь мне стыдно за то, каким глупцом я был, почему не сопоставил факты сразу и поверил ему, а не своему учителю.
Скрывать что-то от предсказателя смысла он не видел, да и устал. И пусть слова Лефара звучали формально, но извинений от него явно не ждали, только факты. Их он и изложил.
– У Олдрина обучался?
Ксайрон не сопротивлялся и не забирал полотенце, то ли не в силах на такой подвиг, то ли по своим причинам.
– Расскажешь, что происходит? Я знаю только, что отца убили агатары, а дядя инициирует Глас народа.
– Да. Я расскажу с самого начала, – серьезно кивнул Лефар и сделал окончательный выбор, пока помогал княжичу пересесть на диван и подавал ему стакан с водой.
– Я закончил академию под руководством профессора Олдрина. Он почти не упоминал тебя во время обучения. Да и вообще я был далек от всех этих хороводов вокруг наследования, пока не вошел в команду твоего брата.
Лефар говорил спокойно и размеренно, почти без эмоций, но смотрел в лицо княжичу и ловил каждое, даже мимолетное изменение в мимике. Неожиданно ему стало важно суждение Ксайрона, княжича, о котором слышал столько разговоров. Предсказателя. Только вот почему? Виной тому взгляд, что проникал, казалось в самую душу? Может, совесть, замаранная предательством и ложью? Разбираться Лефар будет потом, если этот синий взгляд не уничтожит его на месте. Странно, глаза такие же, как у Ксантара, только от них становится страшно. И взгляд не отвести.
– Я владею пятью школами магии и в каждой потенциал не ниже третьего уровня мастера, а в звуке и времени планирую со временем дойти и до второго, – продолжил Лефар без похвальбы. – Это я к тому, что экзамен у меня принимал сам князь Фэлдор. После успешной сдачи он сказал, что рад был бы взять меня к себе, но у него есть оракул, потому познакомил с Ксантаром. Что твой брат не лидер и не особо пытается им стать, что ему титул в тягость, стало ясно почти сразу, как он позволил себя рассмотреть поближе. Он согласился с моими выводами и добавил, что как только ты вернешься, все встанет на свои места. Твое возвращение стало почти мантрой для него. Ксантар так часто повторял ее или я просто не верю в чудеса, не знаю. Но я не особо верил в твое возвращение, Ксайрон.
– И что изменило твое мнение? – уточнил Ксайрон, хотя Лефар мог поклясться, что он уже знает ответ.
– Принц поручил мне проанализировать отчеты из нескольких графств. Я сделал это, даже состряпал объяснение для Ксантара, – он решил не играть и просто отвечать на вопросы. И понял, что самому становится легче, будто он на исповеди. – А потом увидел, что Хорлан сделал с результатом моих трудов. Глас народа. Я и представить не мог. А потом он попытался убить Вестана, потому что только он мог прочитать его и обвинить. Тогда я понял, что помогал безумцу. Мне стало предельно ясно, почему не он стал князем еще тогда, шесть веков назад, хотя он и старший сын. Ему нужна только власть. Власть любой ценой. А что будет с простыми эльери ему без разницы. Как они будут жить, в каком состоянии окажется княжество после такого восшествия на трон… для него не имеет значения. Тогда я понял, что лучше Ксантар, который хоть и не лидер, но понимает тяжесть ответственности. А недавно он сказал, что снова чувствует тебя. Я поверил – рос с двумя близняшками. Вот только… так и не решился рассказать ничего ни ему, ни княгине Илиране, ни остальным, – тяжело закончил он. – Но только ты же все это знаешь уже.
– Не все. Кое-что ты рассказал новое. Но я видел тебя с ним, потом с братом. А после то, чего тебе пока рано знать, Лефар.
Оракул чуть не задал глупейший вопрос, откуда княжич знает его имя, если он не представился. Но тут же одернул себя – из видения, откуда же еще.
– Я так понял, у тебя на меня планы, да? – уточнил он вместо этого.
– Конечно. Ты только что спас мне жизнь. Было бы глупостью отталкивать тебя и не доверять. К тому же я кое-что увидел, – невозмутимо добавил Ксайрон. – Но рассказывай дальше. Кто из ринтеев родителей остался, где сейчас брат? Какую роль теперь играешь ты? Да, кто еще в команде брата?
– Ринтеев осталось двое, – Лефар отвечал, а сам сидел и не знал, радоваться ему или бояться будущего после слов княжича. Он жадно отпил воды и продолжил: – Шаман сидит и ждет, когда княгиня отправиться к Каньону Покоя, чтобы уйти с ней. Кажется, он вызвал дух князя и заранее умер. А Конал сначала пытался что-то делать, но потом ошибся и теперь только охраняет княгиню. Говорит, что каждый должен заниматься своим делом. И раз он тень, то его дело охранять. Еще он дает последние наставления Ксантару как будущей тени, когда получается. В команде я, Вестан, Лисантир и Исарель. Но ее ты точно не знаешь, она родилась после твоего исчезновения. Вестан с Лисаном сейчас на востоке, Ксан на севере. Успокаивают народ, ищут курильницы, убеждают вернуться к делам, – оракул сделал еще глоток, собираясь с мыслями. – Ну а я недавно вернулся от портала. Тебя искал.
– И ничего не рассказал о себе друзьям? – подался вперед Ксайрон, от чего Лефар инстинктивно вжался в спинку дивана.
– Нет, – пролепетал он. – П-потому что тогда... Я… я скажу, когда они вернутся…
– Нет, Лефар, – на губах княжича появилась улыбка, вроде бы мягкая, но у оракула от нее во рту пересохло, даже вода не помогла. – Ты расскажешь Исарель. Кстати, кто она? И кто Лисантир? Ты скажешь. И с ней и с моим сказителем отправишься на запад, куда не успевает брат и Вестан. И если я узнаю о еще одном трусливом поступке от тебя, берегись. Матери ничего не говори – ей и без того плохо.