Кольцо судьбы. Том 2
Шрифт:
– Молодец, Уолш, - сказала я.
– Тебе пятёрка за бесстрашие и способности к писательской деятельности. Так роскошно завуалировать предложение о групповушке и минете командиру, не каждый сможет.
Отряд тихо заржал, косясь на Уолша, а он немного смутился, хоть и ему тоже было смешно.
– И плюсик за то, что ты не унываешь, - продолжала я, - женщин рвёт от орального секса с тобой, но для тебя это норма, ты ещё и шутишь на эту тему, так держать!
Всех парней порвало, только Уолш немного погрустнел, но всё же оценил чувство юмора лейтенанта и решил не парировать.
– И пока я тебя случайно не застрелила, продолжим обсуждать план действий. С нашей стороны хорошее место для засады снайпера. Но, если мы начнём
– Как только начнётся шумиха, заложников могут застрелить, - поспорил Холл.
– Да, но кто не рискует, тот не трахает королеву!
– выдала я, вновь заставив смеяться военных мужчин.
– И у нас нет других вариантов.
Через четверть часа мы добрались до вражеского лагеря, по пути успев обсудить нюансы плана. К склону мы подошли осторожно, но не к самому краю, чтобы нас не было видно. Скрываясь за деревьями, проверили экипировку. Я всё время наблюдала за Холлом, стараясь безпалевно его охранять, но он меня спалил и «попросил» так сильно его не опекать. Но я не могла перестать, сердце было не на месте за него. Мы оставили на склоне в двух различных точках Стоуна и Уолша - они будут нас прикрывать, ведя обстрел сверху. Странно, что у талибов здесь не было охраны. С ребятами остался и Риис - он всегда прибегает на поле боя по вызову, а вызывают его тогда, когда это безопасно. Если доктора застрелят ненароком, никому лучше не будет, так что мы его бережём, хоть и военные врачи проходят необходимую подготовку.
– Поехали!
– отдал приказ Холл.
Пятёрка сержантов выходит вперёд, вскоре расходясь в разные стороны по направлению к лагерю. Я с двумя сержантами направилась в сторону танка, ребята шли чуть впереди. Стрельба началась быстро - мы толком и со склона не спустились. Я уже давно научилась в такой обстановке сосредотачиваться на цели и упрямо следовать к ней, слишком даже хладнокровно убивая талибов. С ними сложно договариваться, при захвате лагеря не обязательно их отстреливать всех, но они редко сдаются. Я просто бежала к цели, если подворачивался случай, стреляла. Весьма быстро я подобралась к танку, на меня направил автомат и уже почти спустил курок один из талибов, но я выстрелила первой. В тот же момент пересекла местность, встретив второго талиба, выбегающего из-за танка - он получил автоматом по лицу. Двух других охранников застрелили мои парни. Они же встали ко мне спиной, прикрывая, пока я взбиралась на танк по выступам. Когда забралась, один из сержантов поднялся следом. Мы легли на танк, чтобы не словить шальную пулю. Сержант глянул на меня. Я сняла с пояса гранаты с усыпляющим газом, выдернула чеку и кивнула. Он повернул и открыл крышку танка. Я закинула гранату вовнутрь. Послышались чертыханья на языке пушту, и проследовала череда выстрелов в воздух, заставляющих нас с сержантом переваливаться на спины.
– Твою мать!
– послышалось из танка... на родном языке! Живы! Потом содержимое танка закашлялось, потом там что-то грохнуло и замолчало. Я осторожно заглянула в танк - два талиба и наши заложники, все спят, все живы.
– Оккупируй танк, - приказала я сержанту. Он кивнул, я перехватила эстафету - до этого момента он местность проглядывал, теперь это делала я. Дождалась, когда он нырнёт в танк, и стала спускаться. Транспорт стоял на окраине лагеря, то есть с одной его стороны можно было схлопотать пулю, только если будут стрелять сверху. Ползком я добралась до края и слезла с танка, ступив на землю. Затем в гарнитуру сказала сержанту, прикрывающему нас снизу, идти вглубь лагеря. Переводя дух, я посмотрела по верхам - Стоун и Уолш вели обстрел прямо надо мной, с разных точек, но всё же с одной стороны. Направив автомат вперёд себя, я шагнула за угол танка, обошла его, остановившись возле его заднего корпуса. По лагерю носились все вперемешку, было трудно разобраться в том, кто в кого стрелял. Я выискивала взглядом Холла
– Кто-нибудь видит полковника?
– спросила я в гарнитуру.
– Я вижу, - отозвался Стэн, будто приведение, появившись за моей спиной. Я чертыхнулась, пялясь на него волком и злостно сжимая в руке автомат. Он на меня поглядел, беззвучно заржал. Скинув обойму автомата, он вставил новую.
– Я ведь сказал, что не переношу чрезмерную опеку. Между прочим, мои родители...
Он говорил, но я отвлеклась от его голоса. Смотрели когда-нибудь мультфильм про человека-паука? Помните, как он чувствовал спиной опасность? Так и я... почувствовала врага сверху, слева от себя, в то время как наши снайперы были прямо передо мной. Лишь поворачиваю голову, и время словно замедляется. Я вижу пулю, летевшую в мою сторону, но не на меня. Думать было некогда: я подорвалась вперёд, надеясь навалиться на Стэна и спасти от пули нас обоих, но... успеваю только приблизиться к нему в тот самый момент, когда пуля врезается мне в шею. Я чувствую, как она застревает между первым и вторым шейным позвонком. Пронзило остриём всё тело и парализовало его. Я мигнула и увидела Стэна в кругу семьи: прекрасная женщина, маленький сын, Стэн улыбается. Одно мгновение, и передо мной вновь одинокий полковник Стэнли Холл. Подхватив меня, он ошарашенно смотрел мне в глаза две секунды. А потом дёрнул на себя, волоча за танк и проглядывая верха.
– Стоун, снайпер справа от тебя!
– сообщает он за секунду до того, как я умираю... снова.
Я не знакома с мучительной смертью. Все те разы, что я умирала прежде, это происходило быстро - была боль, но она была недолгой. А потом - полёт, очень долгий, далёкий, я словно пролетаю сотни миров, реальностей, вижу миллионы дорог, переплетений чужих судеб, я знаю многое, но... не помню толком ничего. Не запоминаю те миры, не замечаю те переплетения, дороги - когда я лечу, то пролетаю мимо всего этого. Мне вечно что-то мешает. Я всё время оказываюсь в этой белой комнате неожиданно, резко приземляясь на глянцевый белоснежный пол, не падая - раз и стою на ногах в белой комнате. Мне кажется, что кто-то без конца прерывает мой полёт, и каждый раз, когда я умираю, у меня есть шанс вспомнить то, что я знаю, но мне не позволяют этого делать.
– Ты играешь не по правилам, Селин, - впервые я слышу и понимаю голос кляксы в белоснежном деловом костюме. И меня это вводит в оцепенение.
– Он умер из-за тебя.
– Стэн?
– потемнела я.
– Ты не должна решать, кому жить, а кому - умирать...
– Кто ты? Где я?
– я огляделась инертно. В белой комнате ничего не было, кроме стоматологического кресла, возле которого находился поднос с различными инструментами, выглядящими весьма устрашающе. А ещё... я здесь была другой: на мне был брючный костюм под стать комнате.
Вновь мельтешит знакомое разноцветное пятно за спиной кляксы...
– Хватит!
– резко развернувшись, клякса хватает Томми за шею.
– Она будет зачищена!
Томми хрипнул, злостно глядя на мужчину. Тот поднял его над землёй и был настолько сильным, что Томми не мог пошевелиться. Всерьёз не понимая, что происходит, я снова нервно огляделась и зацепилась взглядом за дверь. Я инертно подорвалась с места и метнулась к ней, а открыв её, обомлела: глянцевый пол резко обрывался за порогом, перетекая в облака.
– Какого...?!
– ошалела я.
В следующий момент послышался грохот со спины, я обернулась: клякса откинул Томми в сторону, двинув на меня быстрым шагом.
– Прыгай, - валяясь на полу, прохрипел Томми. Я сомневалась.
– Не бойся, прыгай!
Клякса всё приближался, ему оставалось два шага. Я собрала волю в кулак и спрыгнула. Сердце замерло, я стремительно летела вниз, но приближающейся земли так и не увидела...
Глубоко вздохнув, я вскочила и села. Голова раскалывалась и кружилась, окружающий меня мир ходил ходуном, отчего меня затошнило. Кто-то прикоснулся к моим плечам, я по инерции отмахнулась.