Колесо превращений

Петри Николай

— Да кто ты такой, чтобы учить нас?! — вспылил Милав.

— Я — кудесник Ярил!

Под сводами пещеры повисла долгая пауза. Из болтовни юродивого Рыка Милав и Ухоня знали о том, что случилось с кудесником и кем он приходится самому Годомыслу Удалому. Однако им и в голову не приходило, что они могут где-либо столкнуться с этим легендарным человеком, которого знает каждый росомон от мала до велика. К тому же все считали, что кудесник если и жив, то, во всяком случае, находится очень далеко от этих мест. А получилось, что разбойники перехитрили самого тысяцкого Тура Орога — он гонялся за похитителями по всему приграничью,

а злодеи упрятали Ярила под самым его носом!

Кудесник Ярил спокойно ждал, пока его освободители придут в себя. Он ворошил длинным прутом умирающие в костре угли и поглядывал на кузнеца. Милав почувствовал, как легкая вуаль невесомого тела ухоноида скользнула за его спину, будто спряталась от внимательных глаз кудесника.

— Чего молчишь, Милав-кузнец? — с хитрым прищуром спросил Ярил.

Милав хлопнул несколько раз открытым ртом, словно рыба, вынутая из садка, и наконец выдавил:

— Откуда вы меня знаете?

— Я же кудесник! — просто ответил старик. Милав с сомнением посмотрел на Ярила.

— Если вы такой волшебник…

— Я кудесник, Милав, — поправил кузнеца Ярил, — а не волшебник.

— Хорошо, если вы такой могучий кудесник, то почему сами не освободились?

— А ты умный юноша. Кого-то ты мне напоминаешь… — задумчиво произнес Ярил. — Что касается моего освобождения, то Аваддон, зная мою силу, нашел уязвимое место — мне на голову надели специальный мешок, сотканный из черного льна и тонкой магии, а чтобы я не мог пользоваться силой природы, меня и поместили в эту клетку. Там шкуры только черных животных, а прутья кованы с помощью древней магии. Из такой ловушки я бы сам никогда не выбрался. Поэтому я хочу поблагодарить тебя, Милав-кузнец, за мое освобождение. И знай: о чем бы ты ни попросил, я сделаю это для тебя, если пожелание твое не нарушит равновесия в мире!

Милав смутился и пробормотал:

— Вообще-то я был не один. Ухоня…

Из-за спины кузнеца выплыл ухоноид, приняв по такому торжественному случаю свою настоящую форму — бледно-розовое полотнище, похожее на человеческое ухо.

— Я готов извиниться за неподобающее поведение, — пробормотал Ухоня, временно позабыв о своей любви к вычурным и цветастым фразам.

Кудесник только рукой махнул и широким жестом пригласил Ухоню к костру.

— А теперь я хотел бы услышать вашу историю, — сказал он, когда Ухоня обвился своим телом вокруг туши косули и закачался на вертеле, как на качелях.

Милав рассказывал долго и обстоятельно, часто обращаясь за помощью к Ухоне. Дважды подбрасывал задумчивый кудесник хворост в костер, и дважды все прогорало до рубиновых угольков. В пещеру стал затекать молочный туман — признак раннего утра, а Милав все говорил. Наконец, налив в свою корчагу остатки меда и промочив уставшее горло, он закончил:

— Вот так мы и нашли вас в этой пещере…

Кудесник молчал. Уже и туман истаял под первыми лучами яркого солнца, нырнувшими в горный лабиринт, и птицы запели-защебетали, обрадованные тем, что счастливо пережили эту ужасную ночь. А кудесник молчал. Милав спохватился, что за долгой беседой совсем забыл о своей ноше — старичке, и стремглав кинулся на его поиски. Вернулся нескоро и в расстроенных чувствах.

— Старик пропал…

Кудесник очнулся от своих дум, поднял на Милава глаза и сказал:

— Значит, Аваддон уже знает о том, что здесь случились. У нас в запасе не больше пяти-шести часов.

— Что

вы хотите этим сказать? — не понял Милав.

— Разбойники всю ночь шли в Рудокопово. Возможно, они уже там и обо всем сообщили чародею. С его способностью затуманивать людям разум он может от имени городского старшины отправить сюда десятка три конных. А пока все раскроется — ни его, ни нас уже не будет! Мы должны торопиться!

— Куда?

— А вы не догадываетесь? — вопросом на вопрос ответил кудесник.

Глава 16

ХОЗЯЙКА МЕДНОЙ ГОРЫ

Сборы заняли совсем немного времени: как раз столько, чтобы найти вместительную суму и положить в нее добрый кусок жареного мяса, две дубовые корчаги да бочонок меда. Ухоня пытался тайком от Милава втиснуть туда еще десяток совершенно ненужных в походе вещей, но кузнец был настороже, и все старания ухоноида оказались тщетны. Кудесник нетерпеливо поглядывал в ту сторону, куда скрылись ночные беглецы. Милав перехватил его взгляд и, не обращая внимания на стенания Ухони, взвалил тяжелую суму на плечи и зашагал вслед Ярилу. Ухоня скользил где-то рядом и ворчал недовольно:

— Это ж надо, столько добра! А ты ничего не взял! Ведь мы могли и бабушке Матрене кой-чего подбросить!

— Не возьмет баба Матрена награбленного. И хватит об этом!

Ухоноид обиженно замолчал и выразил свое несогласие тем, что стал абсолютно невидимым. Милав усмехнулся про себя и позвал товарища:

— Ухоня…

— Нет его! — Голос прилетел откуда-то сверху. — Помер!!

— Ну, если помер…

Некоторое время они шли молча. Кудесник выбирал тропинку среди нагромождения камней, кузнец нес поклажу, а Ухоня, по-прежнему обиженный, иногда скользил рядом с Милавом, впрочем, не задевая его. Солнце поднялось к зениту. Стало жарко. Милав расстегнул ворот рубахи в надежде, что слабый ветерок хоть немного охладит его тело. Но в этой каменной теснине и ветер был горячим и ленивым, поэтому Милаву оставалось безропотно терпеть духоту. Он смотрел на кудесника, неутомимо шагающего в своем длинном, до пят, балахоне, и дивился — неужто ему не жарко?

— Потерпи, Милав, скоро дождь будет, — сказал Ярил, словно услышав мысли кузнеца.

— Да я вроде не самый слабый в нашей компании, — пробормотал Милав, задетый за живое.

— А это как посмотреть… — загадочно произнес Ярил.

Милав лишний раз убедился, что кудесник чего-то недоговаривает.

«Наверное, он знает про нас что-то такое, чего говорить пока не хочет, — подумал кузнец. — Что ж, его право».

Милав, погруженный в думы, не заметил, что кудесник вдруг остановился и повернулся к нему. Через мгновение его холодная ладонь легла на плечо кузнецу. Милав вздрогнул и удивленно посмотрел на Ярила.

— Что?

— Ты стал терять облик, — сказал кудесник мягко, но настойчиво заглядывая в глаза Милаву. — Неужели ничего не почувствовал?

— Нет! Ухоня, что случилось?

Ухоноид не стал вредничать и торопливо объяснил:

— На мгновение ты превратился во что-то аморфное. Только сума осталась неизмененной. А потом все вернулось на место. Зрелище, скажу тебе, не для слабонервных!

В это время кудесник внимательно осмотрелся по сторонам, сделал несколько веерообразных движений над головой и вокруг тела кузнеца. Ухоня и Милав внимательно следили за его руками. Кудесник поспешил объяснить свои телодвижения: