Коллективная вина. Как жили немцы после войны?
Шрифт:
Только свободно принятое решение совместимо с чувством достоинства, только оно порождает дружественные отношения. Напротив, решение, принятое против воли и под нажимом, унизительно, оно не будет политически действенным, потому что не устранит недоверия к Федеративной Республике и страха перед ней.
10. Все граждане Федеративной Республики хотят обеспечения безопасности. Это обещают им все партии и каждое правительство.
Понятие безопасности имеет различный смысл, в зависимости от того, имеются в виду внешнеполитические или внутриполитические аспекты. Когда речь идет (во внутриполитическом отношении) о политической и личной свободе, об основных правах, то идея безопасности, если она используется в целях ущемления основных прав, лишается всякого смысла. Меры по обеспечению безопасности, если они ликвидируют то, что призваны
11. Федеративная Республика не может одна защитить себя, одна обеспечить свою безопасность. Она не в состоянии сделать это и в том случае, если бы ей оказали помощь Франция и Англия. В обеспечении безопасности в той мере, в какой она вообще возможна в нынешних условиях, Федеративная Республика может рассчитывать только на (ПИЛ. Из этого нужно сделать соответствующие выводы. Хотя мы и должны участвовать в решении внешнеполитических вопросов, нам необходимо признать гегемонию США. Международно-политические интересы Америки – это и наши интересы.
Мы можем сколько угодно ужасаться действиям Америки и тому, что там происходит, но нет другой державы, которая могла бы защитить нас.
В Америке есть политические силы свободы, которые, несмотря на угрозы, сохраняют свое влияние со времен революционного основания государства в XVIII веке и существуют сейчас в видоизмененной форме, в соответствии с условиями современного массового общества. Среди американцев, пожалуй, чаще всего можно встретить таких людей – хотя они и в меньшинстве, – с которыми можно разумно говорить. Там больше, чем где-либо, независимых людей.
В Америке сознательно ставятся и решаются в борьбе великие современные проблемы человечества – расовая проблема, проблема второй промышленной революции (до автоматизации). Никто не знает, к чему это приведет и как решать эти проблемы. Но Америке присуща энергия разума, свойственная этой стране наряду с существующими там мощными темными импульсами, действующими, между прочим, не только там, но почти повсюду в мире.
В Федеративной Республике стремление к абсолютному суверенитету порождает противоречие. Ввиду существующей международной обстановки такая национальная политика, возводящая свою нацию в абсолют, выглядит как самоубийство. Ей не свойственно то величие, которое было характерно для нее когда-то, в период освободительных войн. Она тщеславна и неправдоподобна, основана на методах и представлениях общества, ушедшего в прошлое. То, что когда-то было элементом общественного сознания, теперь должно быть отброшено.
12. Отношения с Америкой имеют абсолютный приоритет перед отношениями с Францией. Аденауэр заблуждался, заявляя: в вопросе об Атлантическом пакте нет разногласий, но для нас необходимо, чтобы договор о дружбе с Францией был не пустой бумажкой, чтобы он претворялся в жизнь, потому что Франция наш сосед, и поэтому у нас общие интересы в вопросах обороны. Так может говорить только политический деятель, который рассматривает государства в духе XIX века, как фигуры на шахматной доске. Это вызывает всеобщее недоверие. Америка отвергает политику де Голля, как проникнутую духом националистической романтики, суетного тщеславия, опирающуюся на ничтожную фактическую силу. В результате, когда речь идет о разумных мерах, имеющих жизненно важное значение для Запада, возникают постоянные трудности. Невозможно идти в ногу с де Голлем и одновременно поддерживать отношения взаимного доверия с Америкой. Атлантический пакт – это союз европейских государств с Америкой, признающих ее фактический приоритет. Невозможно ставить на одну доску союз с Америкой и союз с Францией. При любых разногласиях Америка должна иметь для нас приоритет. Только при таком условии она будет доверять нам. Но речь идет
Блеф де Голля, делающего вид, будто он может защитить нас своей маленькой бомбой, смешон. Можем ли мы отказаться от гегемонии США, единственной гарантирующей нам действительную защиту, в пользу гегемонии де Голля, считающего ошибкой то, что Германии разрешили вновь вооружиться?
Мы существуем благодаря США, которые многое сделали для нас и поэтому заслуживают, чтобы мы были верны им. Мы не можем допускать двойственности в своих действиях и не должны мириться ни с чем враждебным США. Мы не можем одинаково относиться к США и Франции: прежде всего – США, а затем уже, в рамках американской гегемонии, – дружба и союз с Францией. Неизбежная альтернатива такова: либо безусловная гегемония и защита со стороны США, либо нет. Мы можем либо завоевать доверие, либо, проводя непоследовательный курс, потерять всякое доверие и оказаться изолированными.
Аденауэр, который, как и многие другие старые политические деятели, не только мыслил категориями кайзеровских времен, но и был искусен в уловках, необходимых для прихода к власти в парламентском государстве, и который судил о вещах с позиций тех времен, говорил об «окружении Германии». В чем тут дело? До 1914 года это окружение было порождено тревогой в связи с действиями мощной военной державы, чье заносчивое правительство допускало оскорбительные выпады в отношении всех других держав. Теперь же оно является естественным результатом невозможности принимать всерьез иллюзорную внешнюю политику федерального правительства – никто не хочет связывать себе ею руки. Федеративная Республика сама изолирует себя, ее никто не окружает. Поэтому, хотя западные державы и признают вежливо – это им ничего не стоит – мнимые законные притязания немцев, дальше этого дело не идет. Они ничего не хотят предпринять для воссоединения и восстановления старых границ, так как не могут здесь ничего поделать, а любые действия в этом направлении представляли бы собой угрозу миру, сохранение которого важнее всего прочего.
13. Повторяю, западный мир лишь в том случае сможет постоять за себя, если в своей внешней политике будет един перед лицом всего остального мира. Самоутверждение возможно под фактической гегемонией Америки при участии всех союзников в решении вопросов. Только Америка может защитить Федеративную Республику.
Сейчас западные державы возвращаются к своим старым принципам национального суверенитета. Какая глупая политическая близорукость! Они хотят быть независимыми от Америки. В отношениях с остальным миром каждая из них руководствуется своими собственными интересами, а не интересами всего Запада. Они ведут борьбу – подчас друг с другом – за влияние, во имя выгоды – точь-в-точь, как в колониальный век.
В международной политике США стоят на распутье. Они, видимо, не смогут долго удерживать свои позиции во Вьетнаме, а значит и в Восточной Азии. Вопрос лишь в том, как и куда они отойдут, причем не с позиции слабости, а по собственной инициативе и как держава, продемонстрировавшая свою силу. В США распространяется мнение, что Америка не может и не должна быть «мировым жандармом». Каким образом должны уйти США с территорий несвободных стран, в сущности не одобряющих их присутствия, – это вопрос метода и каждого шага в отдельности, причем все зависит от обстановки.
Как я уже говорил, в интересах самой Федеративной Республики связать свои внешнеполитические интересы с интересами США. Если бы США и Россия запретили всем другим государствам владеть атомной бомбой, то в интересах Федеративной Республики было бы согласиться с этим. Согласие между Америкой и Россией достигается не за ее спиной, а помимо всех государств. Существующие между США и Россией противоречия во всех вопросах политической свободы, необходимость их сосуществования гарантируют то, что мы остаемся свободными в своей внутренней политике, в вопросах воспитания, культуры, в своих обычаях и образе жизни, и все это зависит от нас самих.