Коллектор
Шрифт:
Двери разъехались перед нами, мы вошли внутрь. Вестибюль привычно встретил нас ярким светом, линиями подъемных лестниц и прозрачными шахтами лифтов — кабины мчались высоко под купол зала. Мы прошли через рамки металлодетекторов, те пискнули, лампы мигнули зеленым, турникеты пропустили нас вперед.
К нам подошла девушка-борг. От прежнего человека у нее остался лишь мозг, в остальном она полностью была машиной, сделанной из железа и упругих силиконовых деталей. Я никогда не понимал, какие помыслы и комплексы двигают людьми, которые добровольно отказываются от собственного тела ради железного. Бежевый корпус у неё был вызывающе привлекательным —
Неудивительно, что в Москве есть бордели с такими девушками для богачей с извращенной фантазией, которым наскучило теплое женское тело. Лично я бы не решился спать с боргом. Как по мне, проще купить секс-куклу из Китая с синтезатором голоса и нейросетевым модулем для генерации осмысленной речи.
Хотя, я уже давно перерос желание ходить по борделям и снимать случайных девушек. Может быть, я старомоден, но я храню верность своей жене.
— Добрый вечер, господа, — обратилась к нам девушка.
Когда москвич впервые встречает борга, он ожидает услышать грубый механический голос. Но борги звучат ровно так, как сами хотят. Конкретно сейчас я услышал женский певческий голос, звонкий и приятный.
— Могу я узнать ваши имена? — спросила она.
Каждый раз на такой вопрос мне хотелось ответить: «Я — Святой Лука, а это — пророк Моисей», но из раза в раз я сдерживал порыв остроумия.
— Григорий Котляров, — представился мой друг.
— Кирилл Андриевский, — добавил я.
Взгляд борга остановился на Грише, затем оптика глаз впилась в мое лицо. Она считывала наши физиономии, сверяла их с базами данных в облаке.
— Меня зовут Дарья, я рада приветствовать вас в офисе публичного акционерного общества «Всероссийский Сберегательный Банк». — Она вежливо поклонилась нам. — Сегодня я буду вашим гидом, следуйте за мной. Я приведу вас к месту торжества.
Гид повела нас к площадке с лифтами. Стальные каблуки стучали по полу. Кнопка зажата, кабина на месте. Борг клацнула ногтём по панели, и мы поехали наверх со скоростью десять этажей в секунду. Первые мгновения подъема мы наблюдали за людьми, снующими на разных уровнях огромного вестибюля, а затем нам открылся вид на Новую Москву, утопающую в электрических огнях. Впереди мигали световые ограждения с крыш небоскрёбов и далеких мегабашен городских трущоб, по городу расползались змейки надземного метро, по дорогам катались игрушечные машинки. Где-то вдали горели красным газовые факелы подмосковных перерабатывающих заводов.
С высоты птичьего полёта можно позабыть о статистике убийств и изнасилований, о грязных улочках Квартала, о наркоманах, о нищих семьях и об одиноких стариках в засраных хосписах.
Кабина скрылась внутри здания, погрузившись в темноту. Включился мягкий жёлтый свет. Значит, мы уже почти приехали. На миг я увидел своё отражение в панорамном стекле. Мои плечи сжимал костюм. Выглядел я в нем нелепо.
Двери раскрылись, гид попросила нас выйти наружу. Следуя за ней, мы шли по широкому холлу; вдоль стеклянных матовых стен стояли цветы в керамических горшках и статуи киборгов из пятидесятых годов на античный манер. Я взглянул на Гришу, но он не обратил на меня внимания — пялился на задницу Даши, она размашисто виляла силиконовыми бёдрами.
Он не соврал и взаправду оделся в обычную коллекторскую форму, чтобы позлить пиджаков. Настоящий
Механическая девушка провела нас по перипетиям коридоров. Она открывала стеклянные двери ключ-картой, переглядывалась с охранниками, такими же боргами в сине-зеленой форме. Они общались через внутренний чат, и нам, залётным работягам, знать содержание их речи не позволялось.
— Ну и ну, это просто лабиринт какой-то, — прошептал мне Гриша.
Наконец, после долгих минут блужданий Даша привела нас к широкой лестнице с ковром посередине. На вершине подъёма звенела посуда, играла ненавязчивая электроника, говорили сотни голосов, сливаясь в неразборчивый гвалт.
— Мы почти пришли. Следуйте за мной.
Мы начали подъём по ступенькам — они освещались с экранов, на которых разъезжались слайды с корпоративной рекламой: «Мы — одна семья», «Вместе к будущему России», «Два века в лучшей команде страны», «Фирменные льготы — отпуск в санаториях Тюмени всей семьёй» и тому подобная чушь.
В банкетном зале вовсю шёл праздник, но основная часть с поздравлениями от генерального директора ещё не началась, так что мы пришли вовремя. Потолок, выполненный в стиле громады базальтовых столбов, поддерживался квадратными колоннами из черного мрамора. По центру проходил синий бассейн, в котором неспешно плавали борги — вроде Даши, только без одежды, а вместо имитированной кожи их корпуса были покрыты вольфрамом, блестящим в свете подводных фонарей.
Вдоль бассейна в несколько рядов стояли круглые столики. За ними тесно сидели корпораты. Почти у всех мужчин были седые виски, на их рукавах блестели одинаковые золотые запонки — фирменные, с «Московской ювелирной артели». А носы оттягивали очки с узкой шестиугольной оправой из тонкого белого металла. В Новой Москве у всех поголовно искусственные глаза — оптика от «Кибертроники», монополиста технологий, заменяющих органы чувств. Оптика в зависимости от модели может подкручивать уровень освещенности, приближать картинку, делать мир четче или наполнять его «мылом». Так что в очках уже давно никто не нуждался, они лишь подчеркивали вкус, индивидуальность и статус человека.
Впрочем, о какой индивидуальности можно говорить в среде пиджаков? Они просто копируют своих начальников в одежде, домашней утвари, внешнем виде, даже словечки перенимают. Из уникального у них только звук дверного звонка.
Я посмотрел на одну из женщин. Серый пиджачок на тёмно-зелёную водолазку, подкачанные губы, косметический румянец на слегка загоревшем лице, блестящее от лака каре с чёлкой, закрывающей лоб по самые брови. Огляделся по сторонам — все остальные дамочки выглядели так же. Кому-то каре с длинной прямой чёлкой шло, других такая причёска заметно уродовала.
Я разглядывал пиджаков, они в ответ рассматривали меня. Мой обычный черный костюм с красным галстуком вызывал у них приступы тошноты. Во-первых, моя одежда не лоснилась и не блестела, потому что сшита из материалов поскромнее. Во-вторых, я не пытался имитировать Главного Начальника во внешнем виде, и для местных карьеристов это было сродни богохульству. Ну и в-третьих, рядом со мной шел Гриша в обычной коллекторской форме, что выдавало точно такого же коллектора и во мне. Они нас ненавидели. Гриша ненавидел их в ответ, мне же было без разницы.