Колокольня Кваренги: рассказы
Шрифт:
Тренер надолго задумался.
— Я не уверен, — наконец, сказал он, — что ты имеешь право плавать стилем генералиссимуса. Я узнаю, где следует.
Вновь тренер появился в нашей школе через несколько дней.
— Разрешили, — сообщил он, — в виде исключения. Приходи в воскресенье в бассейн с полотенцем и плавками…
Да, плавал я, как утюг, но очень уж мне хотелось посмотреть на таинственный бассейн. Я готов был утонуть, но взглянуть на это чудо.
Дома, чтобы не волновать родителей, я сообщил,
Просьба вызвала некоторое удивление.
— С каких это пор для участия в математической олимпиаде требуются плавки? — спросила мама.
— После олимпиады мы поедем к морю, — соврал я, — освежиться.
— Ты разве не знаешь, — сказала мама, — что у тебя нет плавок? Держи трусы!
Я смотрел на трусы с великой печалью — они были сатиновые, длинные, выцветшие. Я боялся, что в таких трусах меня не пустят в бассейн — и я его никогда не увижу! Но охранник долго изучал мою фамилию, пытливо смотрел мне в лицо — и, наконец, пропустил. Трусы его, очевидно, не интересовали.
Высокий свод поднимался над синей водой. Подмигивал разноцветный кафель. Через стеклянный потолок улыбалось солнце. Пахло хлоркой и чем-то неведомым.
Я смотрел на лазурную гладь и представлял себе, как Сталин в мундире генералиссимуса проворно плывет стилем «голубь мира».
В это время в бассейне находился генерал Шматько. Генерал учился плавать. Он пересекал бассейн зигзагами, маневрируя, делая ложные движения — как будто бежал по обстреливаемому полю. Он пялил глаза, пыхтел, фыркал, храпел, пускал небольшие фонтаны.
Соревнования были под угрозой.,
Тренер позвонил куда-то по вертушке, стоявшей тут же, в зале.
— Пусть соревнуются, — разрешила вертушка, — но Шматько не касаться!
— Есть — не касаться! — по-военному отчеканил тренер, положил трубку и взял рупор.
— Будем проводить заплыв с препятствием! — объявил он. — Препятствие — генерал. Его следует огибать, оплывать, можно даже подплывать под него — но не касаться! Задача ясна?
— Ясна, — ответили все недружным хором.
Нас было человек шесть — все хилые, все в длинных сатиновых трусах.
— На старт! — скомандовал тренер.
Но его почему-то никто не слушал. Хиляги в выцветших трусах бродили вдоль бассейна, крутили головами, почесывались.
Тренер стал красным.
— На старт! — рявкнул он в рупор. — Я кому сказал, паразиты!
Он бросил рупор и начал нас нервно выстраивать у края бассейна.
— Вот так, бездельники. Вот так, разгильдяи!
Он опять схватил рупор.
— На старт! Внимание! Марш!
Никто не прыгнул. Хотя некоторые согнулись и даже вытянули вперед руки. Но потом выпрямились.
В гневе тренер бросил рупор в воду и чуть не прибил Шматько.
— Вы что ж,
Имя Самсонова было в городе достаточно известно, и мы все от страха попадали в воду, как тюки со свежим навозом. Я брякнулся о поверхность и тут же пошел ко дну. Вся моя жизнь прошла передо мной за несколько секунд — я был еще молод. Проскочило эскимо, дюны на заливе, родители в гамаке в сосновом бору, девочка Лена и почему-то физик с психрометром Августа в руках.
— Тело, погруженное в воду… — подмигнул физик, и я почувствовал, что вода у меня в носу, в ушах, во рту, в желудке. Я хотел ему ответить, что они с Архимедом неправы, что закон неточен — не только тело погружается в воду, но и вода в тело…
— Тело, погруженное в воду… — вновь подмигнул физик.
Спорить почему-то не хотелось…
Видимо, от дикой жажды жизни я отчаянно заработал руками, ногами, всем телом — и всплыл.
— Давай, давай, — орал тренер, — жми!
Я жал. Я ничего не соображал, только колотил по воде, чем попало. Забрызганными глазами я сумел разобрать, что нахожусь в нескольких сантиметрах от финиша. И тут я нарвался на плывущего зигзагами Шматько. Уже не соображая, что делаю, я начал колотить его — а он меня. Впервые в жизни я дрался с генералом! Он оказался сильнее.
Я почувствовал, что силы кончаются. Я набрал в легкие воздуха.
— Караул! — крикнул я. — Тону! И опять ушел под воду.
И в это время появился сам Самсонов со спасателями.
— Он тонет, — бросился к нему тренер, указывая на то место, где пару секунд тому назад барахтался я. — Пусть ваши спасатели его вытащат!
Самсонов долго упирался, говорил, что кого-то спасать — не его дело, что спасатели устанут и не смогут спасти его, если понадобится. Но, наконец, согласился.
— Только сначала вытащите генерала, — приказал он.
Наконец, меня выловили, вытащили на берег и надели ленту победителя. Просто ее не на кого было больше надеть — все остальные участники соревнований находились еще под водой, и самсоновские спасатели вытаскивали их за волосы.
Плавать не умел никто. Всем хотелось взглянуть на бассейн.
Я стоял на пьедестале — дрожащий, испуганный — и слушал гимн.
Издали мне грозил мощным кулаком генерал Шматько.
«Союз нерушимый республик свободных Сплотила навеки великая Русь…» — гремел хор.Самсонов по-собачьи пересекал бассейн.
— А чемпион, часом, не еврейчик? — почему-то спросил старик Ходачек…
ЖАРЕНЫЙ ЛУК НА ЧЕРНОЙ СКОВОРОДКЕ