Колониальная Пехота
Шрифт:
А рядом с его трупом стоял дохляк. Тяжело дыша, он вытер потное, окровавленное лицо рукавом своей форменной куртки. Дохляк бегло оглядывал толпу, окружившую поле брани, слегка пошатываясь на своих тонких ногах. Серый народ смотрел на тело, то и дело переводя взгляд на этого… Мелкого сморчка. Его жизнь можно закончить прямо сейчас – он лишён оружия. Он не будет сопротивляться. Он не сможет. Но Гроб-Назар требует честного сражения и уважения к победителю.
***
Шаман подскочил ко мне со скоростью глайдера и начал тормошить:
– Дохляк победа! Твоя одержать верх в бой
– Стоп. Боя духа же не было.
– Бой духа быть в момент бой тела! Твоя дух оказалась сильнее!
– И что дальше? Ты же говорил, что эти ваши великие духи могут поднять умершего. И что мол я там судьбу его решу…
– Твоя не понимай. Великие духи сами решай поднимать или нет. – бросил старикашка, и, отстав от меня, перевернул тело вождя с незавидной лёгкостью и аккуратно сунув пальцы в кровавое месиво левого глаза, вытащил мой штык-нож. Вытерев его о подол своей накидки, он протянул его мне, – твоя оружие быть с твоя.
– Ладно-ладно, победил я. Ну и? Что мне причитается? Власть? Женщины? Деньги? А может билет на Терру?
– Твоя победа. Твоя и решай.
– Ладно. Тогда я ухожу. И будьте добры, мне в этом начинании не мешать. – я повернулся на пятках и начал шагать в неизвестную сторону, как вдруг меня окликнули:
– СТОЙ! ТВОЯ НЕ УХОДИТЬ! – громовой голос раздался из-за моей спины. И, по крайней мере, я знаю одно существо, способное так оглушить меня. Я обернулся и увидел…
Грумзу! Этот чёртов серый берсерк относительно крепко стоял на ногах и указывал в мою сторону. Глаз у него не было – значит, не восстановились – но он стоял живее всех живых. Моё сердце ушло в пятки – я боялся, что он или его ватага нападут на меня. Потому сжал рукоять штык-ножа и приготовился уйти с песней.
– ТВОЯ ОСТАТЬСЯ. МОЯ БЫТЬ С ВЕЛИКИЕ ДУХИ. МОЯ ХОТЕТЬ ГОВОРИТЬ С ТОБОЙ, ДОХЛЯК.
– Ох… – я вздохнул и убрал штык-нож в ножны, после чего подошёл ближе и сказал, – Хочешь со мной говорить? Тогда называй меня по имени! Или хотя бы по фамилии. Всяко лучше вашего «дохляка».
– ТВОЙ ИМЯ?
– Генри Данлоп.
– ДАНЛОП, ТВОЯ ИДТИ СО МНОЙ! МОЯ НЕ ТРЕБОВАТЬ, МОЯ ПРОСИТЬ И ПРИГЛАШАТЬ. – сменив натянутые нотки на более спокойные, Грумза казался уже не таким безмерным уродцем.
Я натянуто кивнул, что вызвало радостный гогот со стороны толпы. Вождь улыбнулся и уже захотел хлопнуть меня по спине или плечу, но старикашка ему что-то прошептал, и делать он этого не стал. Лишь приложил руку к спине и в добровольно-принудительном порядке повёл за собой.
Глава 6: В сердце серой орды
Грумза, легонько удерживая свою руку на моём плече, улыбался во все клыки. Хотел сказать, что во все тридцать два, но сомневаюсь, что это будет соответствовать действительности. Всё-таки, драковождь должен оправдывать своё название. Хотя бы отсутствием пары-тройки клыков.
Серые вовсю обсуждали произошедшее сражение, тыча в мою сторону оружием и пальцами. Они рассуждали о правильности моих действий, не заикаясь о вожде. Судя по всему, не хотели получить от него или его сторонников по балде за попытку преуменьшить возможности
Старикашка, то и дело спотыкаясь, вприпрыжку шёл за мной и вождём, разглядывая меня со смесью интереса и жадности. Похоже, ему приглянулся бластер, которым я орудовал на Гроб-Назар. Тьфу, ну и название. Хотя, не мне его оспаривать, я же не коренной серый. Да и будь я серым от рождения, стал бы я что-то говорить против? Оно же, по идее, имеет какое-то сакральное значение или перевод, если это древний язык. Надо будет расспросить Грумзу или придурка в мешке, пусть и компания шамана мне не улыбается.
В нагрудном кармане моей форменной куртки бряцали медали лейтенанта. Я наконец смог их по-человечески разглядеть. И честно, я был сильно удивлён, когда определил, что же за награды носил на своей форме лейтенант Шим.
Первой оказалась медаль «За выдающуюся службу». Одна из старейших наград в Колониальной Пехоте, сохранившаяся ещё со стародавних времён, которые никто так и не помнит. Она представляет собой золотое рельефное изображение государственного герба Колониального Союза в центре тёмно-синего эмалевого кольца с выполненной золотыми буквами вдоль окружности надписью «ЗА ВЫДАЮЩУЮСЯ СЛУЖБУ 3018». На реверсе награды, в центре — свиток поверх знамён и оружия. На нём было выгравировано имя – Картер Шим. При помощи фигурной планки медаль соединяется с прямоугольной колодкой, обтянутой лентой награды. На ленте награды пять полос, расположенных симметрично относительно центральной оси, слева направо: пурпурная, синяя ультрамариновая, центральная белая полоса. Затем полосы повторяются в обратном порядке: синяя ультрамариновая, пурпурная.
Вообще, у нас её принято называть наградой для высших чинов. Причиной тому служит то, что как минимум половина награждённых является как минимум генералами. Так что, увидеть эту медаль на груди у лейтенанта в заднице Галактики – удивительное событие. Если я выживу после всей этой хренотени, которая творится вокруг меня с незавидной регулярностью, постараюсь узнать что-нибудь о Шиме. Вдруг я служил с героем Союза, и не догадывался об этом?
Вторая награда поменьше по значимости, да и более ожидаемая у офицера младшего командного состава, но всё равно, ценная – бронзовая звезда. Лента так же состоит из пяти полос – красной, белой, синей, белой и красной. На ней расположилась литера «V», что значило лишь одно – награда получена не просто за военные заслуги, а за героизм.
Интересный человек мне попался. Неуравновешенное поведение, не всегда взвешенные решения, но ко всему прочему – такие награды. Удивительно. Даже немного жалко, что он остался там, на поляне, с отрубленной башкой.
Но теперь я точно знаю, что хочу узнать о Картере Шиме больше.
На мои раздумья над медалями обратил внимание драковождь. Не знаю, как, ведь глаз у него в наличии не было. Он слегка пригнулся ко мне, и, стараясь говорить относительно на моей громкости, сказал:
– Что это, Данлоп? – судя по его удивлённому виду, он явно не понимал назначение этих наград и надеялся, что я проясню ему. Я ненадолго нахмурился, стараясь придумать объяснение, и наконец ответил: