КОМ 3

Войлошников Владимир

— Ну, добро! Сейчас будет жеребьёвка, объявление — и начнём. Ваша задача не подвести императора и Россию!

— Есть! — мы все дружно вытянулись.

— Вот и молодцы!

Плотно побегав неделю по полигону, мы со Ставром сходились в том, что некоторые направления для нас удобнее будут. Но вслух свои хотелки высказывать не торопились — а ну как сглазим? Вместо того занялись последними проверками — больше, чтоб себя чем-то занять и мандраж утихомирить. Так-то уж проверено-перепроверено всё на сто рядов.

— По итогам

жеребьёвки, — громко возгласил усилитель, — господин Амит Кубт Шах со своим шагоходом стартует с северной точки, хорунжий Илья Коршунов — с южной!

Мы со Ставром довольно переглянулись: южное направление нам обоим больше нравится, там можно встать, прикрывшись со спины топким болотцем, да и заросли такие — для излюбленной Ставровой маскировки и первого удара место очень даже подходящее. А мегафон тем временем продолжал орать:

— Господа, просим занять места на позициях! Начало дуэли спустя двадцать минут с момента объявления. Время пошло! По истечении будет подан дополнительный сигнал.

За столом секундантов сидели персоны сплошь важные — Великий князь Кирилл Фёдорович с адъютантами и какой-то увешанный брильянтами похлеще Дарьи Морозовой индус в огромном тюрбане — тоже с помощниками (и тоже в тюрбанах, но поменьше)

Гарнизонный батюшка благословил шагоход, и я залез в свой карман. Ну что, будем с юга на полигон заходить! Индусы, получив информацию о точке их захода, ползали вокруг своей коробки, тюкая и скрипя инструментами. Ну, будем надеяться, за двадцать минут они хоть шагоход выколупать из упаковки успеют.

Мы прошагали мимо — толку ждать стоять, на полигоне и посмотрим.

— Командуй, Ставр Годинович: когда петь будем?

— А прям как на стартовую заступим, так и начинай! — донеслось из переговорной трубки. — Быстрее до прострела доберёмся.

— Понял!

Черниговский повёл «Пересвет» по южной подъездной дороге, а я смотрел на широкие обочины, на яркие, солнечно-жёлтые пятна одуванчиков и думал, что с этого глупого случая в Сирии вляпался в большую политику и теперь барахтаюсь в ней, как слепой кутёнок. Соколу с Петром и Серго — проще, они в этом с детства. А тут, хочешь жить — пищи, но плыви!

Пока думки всякие гонял, прибыли к южному входу на полигон.

А там на высоченной дозорной вышке уже все собрались. И тебе Соня с Дашкой, и Пётр с Багратионом. Сразу, поди, как итоги жеребьёвки известны стали, сюда стартанули! Сидят, улыбаются, руками машут, подзорные трубы к парапету прилаживают. Развлечение им! Хорошо, хоть Серафиму с собой не взяли! А с другой-то стороны — почему нет? Мы тоже помашем, руки не отвалятся!

Господи они ещё и приветственные кличи орать начали! Цирк с конями! А, опять же, мандраж отпустил — тоже хорошо.

27. СИЛА ПРОТИВ СМЕКАЛКИ

!Добавление, вставленное во вторую книгу (исправляем дисбаланс с нефритами):

Касательно энергоёмкости камней,

лучше бриллианта работает не всякий нефрит, а только белый, определённого оттенка, без трещинок и загрязнений чтоб, да и вправлять его надо исключительно в электрон*, иначе мана рассеивается. А прочие нефриты собирают энергию гораздо хуже, не говоря уж о том, чтоб держать, при этом камень аналогичной ёмкости должен быть раз в сто больше брильянта, тоже без трещин, и идеальной шлифовки. Так что ещё неизвестно, что выгоднее встанет.

*Сплав золота с серебром.

СХВАТКА

Черниговский выбрал для начала дуэли ничем не примечательную лощинку. Позади — та самая болотинка, про которую я говорил, тыл прикрыт. По болоту — высокие кусты ивняка. Скорее, даже деревья. На берегу ивы смешиваются с ольхами да берёзами, после, где уж вовсе твёрдо и сухо, начинается полоса ельника, а за ним — снова кустарник и обширное поле, непаханое, зато изрядно истоптанное, а кое-где и изрытое нами за прошлую неделю.

Сижу, затаившись под своим кожухом, как мышь под веником — в маскировке ж мы. Глазею от нечего делать на ёлки. Рассуждаю про себя, что в дождь здесь, наверное, ужасно сыро… О чём я вообще думаю?

Из трубки слабенько доносится голос Черниговского, рассуждающего с мехводом:

— … вон там, по-другому не пройти. Мы на три километра полигон контролируем. Он обязательно через поле попрёт, не по болоту же ему… Так, давай-ка мы даже маленько спиной в ельник зайдём… Ага… И всё, ждём…

Шагоход подался спиной назад, встав между двумя разлапистыми елями. А ветки-то у ёлок немного пообломаны… Видать, не в первый раз Ставр тут супротивника подкарауливает. Ну, не будем ему мешать. Я и сам вертел головой — обзор-то у меня всяко получше, чем в кабине.

Стоим, ждём сигнал. А я что-то забыл спросить — какой? Опять — зелёная ракета? Как оказалось, она, родимая!

Однако ж, понятное дело, сразу после сигнала ничего особого не произошло. И минут десять ещё ничего не происходило — я даже немного заскучать успел.

И тут, позади и чуть левее, услышал странный треск. Словно кто-то кусты ломал. В самой что ни на есть болотине! А там никого быть не должно!

Кроме нас с индусом на полигоне сто процентов никого — значит он и есть!

— Ставр, противник позади слева!

— Ёрш твою меть! Пой!

«Пересвет» оттёрся от ёлок, плавно развернулся, слегка повёл стволом орудия и шмальнул по проглядывающему сквозь обильную болотную поросль невнятному контуру. Удача?! Хрен там плавал! Чужая тёмная тень полыхнула красным маревом — снаряд ушёл вверх.

— Ставр, у него щит! — рявкнул я в трубку.

— Да я понял уже, — обрадовала меня трубка, — ты пой давай, не останавливайся.

А шагоход индуса стремительно рванулся в нашу сторону.

Трещали кусты. Посреди леса вспыхнуло пламя.