КОМ 3
Шрифт:
— Очень жаль, сейчас бы нам это пригодилось.
Я прикинул гипотетическую возможность переставить артефакт полёта с МЛШ на СБШ.
— Да хрен его знает, пригодилось бы иль нет. В «Пересвете» весу-то куда как больше. Да и толку нам шкуру неубитого медведя делить? Ты лучше, Ставр Годинович, скажи: после того, как коробушку мне выделили, сколько у нас выстрелов осталось хоть?
Черниговский почесал подбородок.
— Честно — не успел техническую записку прочитать. Предлагаю вместе посмотреть — да начнём пробовать? Как
— Так давайте и попробуем! Я ж про «Пересвет» только байки слышал, уж больно редкая машина.
Я обошёл стоящий в ангаре шагоход. Красавец, что сказать!
— А эта накидка универсальная? — «Пересвет» был укутан в странно-лохматую грязно-зелёного цвета ткань.
— Нет, конечно. Для каждого театра военных действий своя. Тут же как? Основное оружие очень медленно перезаряжается. Значит, чем позднее меня заметят, тем больше выстрелов.
— От оно чё! Век живи — век учись! Однако ж, Ставр Годинович, на дуэли-то, поди, сиднем не посидишь?
— Так и я про то! Хочешь-не хочешь — бегать придётся. Тут же как, базовая скорость у «Пересвета» не ахти, хорошо если восемьдесят выжмем. А с тобой — это ж сто! И, самое главное: ускоряться будем быстрее. Ежли ты, Илья Алексеич, ничего не приврал, мы тогда сможем в такие места добраться, раджа этот даже ожидать нас там не будет!
— И совсем я не врал! — сердито зыркнул на Ставра я. — Это ж дуэль, на ней, знаете, иногда убивают! Врать ещё…
— Не сердись. Просто в голове не укладывается — пение ускоряет, уму же непостижимо!
— Ага, есть многое на свете, друг Горацио… Ну тебе виднее. Будем пробовать.
И мы попробовали. Начали, понятно, с меня. Согласно сопроводительной записке, техники вынули из короба боевую укладку из пяти выстрелов. В выделенном кармане я еле как поместился. Ну да не для комфорта ж я тут?
Сидел я в этом кармане — чисто Машенька в коробе у медведя из детской сказки. Вокруг «Пересвета», разглядывая меня с озабоченными мордами, топтался весь экипаж, тройка прибывших из ангара техников, какое-то местное некрупное начальство да парочка зевак из обслуги.
— Идёт! Идёт! — закричал кто-то, невидимый за створкой ангара, и из помещения показался гарнизонный батюшка с переносной водосвятной чашей и молитвенником.
Ясно, чего тянули да не начинали! Я споро выколупнулся из короба. И встал вместе с остальными в шеренгу за спиной священника.
— Помолимся, — степенно начал тот и запел. Мы уж подтягивали, как могли. Далее «Пересвет» заново окропили святой водою — в усовершенствованной, значицца, комплектации — и тогда уж Ставр объявил, что — всё, выходим на полигон.
Я снова полез в короб, команда тоже споро по местам разобралась
Вообще, хочу сказать: повезло, что местом проведения нашей дуэли выбрали полигон для обучения пилотированию шагоходов новосибирского гарнизона. Во-первых, Черниговский
Одно меня смущало — без связи бы в бою не остаться. Люки у «Пересвета» были только боковые, в обшивку стучи — хрен достучишься! Пока бежит, такой лязг и гул стоять должен. А надежда на переговорные трубочки чёт была не очень. В той же бумаге было написано, что это временное решение, но все мы знаем, что не бывает ничего более постоянного, чем такое вот временное.
Я угнездился поудобнее и гаркнул в переговорное устройство:
— Когда петь начинать?!
— Тише ты, труба иерихонская! — сердито ответила трубка. — Чуть не оглохли все!
— Принял, — уже сильно тише ответил я Ставру.
— Ну вот, нормально. Сейчас в движении без пения протестим. Обещали, что связь не пропадёт.
Сомневался я, всё же. Однако слышно оказалось вполне приемлемо. Не иначе, дополнительный магический контур на усиление связи втиснули.
— Илья, как слышишь меня?
— Слышу нормально.
— Давай, я для начала просто по полигону побегаю, всё тут тебе расскажу-покажу.
— Согласен!
И почапали мы по полигону гулять. А и не маленький он оказался! Полдня мы по местности бегали, и Ставр Годинович в подробностях показывал мне все овраги, просветы в лесочке, скальные останцы и прочие прелести — и подробно описывал, как бы он все эти естественные препятствия и укрытия использовал. После выгрузились — откровенно говоря, ноги от сидения в тесном коробе у меня подзатекли — и отправились в местную офицерскую столовую. Вот славно! А то я уж думал, придётся неделю на голодные зубы тренироваться. Однако ж, тут всё было устроено в соответствии с пословицей: война войной — а обед по расписанию.
За обедом Ставр представил меня целой команде офицеров, с которыми (как оказалось) весь остаток дня нам пришлось разбирать всякие каверзные задачи, которые только в свете предстоящей дуэли мы смогли вообразить. У них и специальная тактическая комната была предусмотрена, с масштабным макетом того же полигона, по которому офицеры с увлечением гоняли маленькие модельки шагоходов, разыгрывая возможные столкновения.
К вечеру у меня от этих упражнений уж в глазах рябило. Плодотворно потрудились, я так считаю.
Хорошо, до дому на автомобиле доставили, и на том спасибо. Точнее, не до дома — Сима-то моя не уехала, и Витгенштейны настоятельно просили не брезговать их гостеприимством. Съехать сейчас — как-то, пожалуй, и демонстративно выглядело бы? Боялся я Петра обидеть. Да и старшего Петра тоже.
В общем, у князьёв гостевал. Опять же, Пётр Христианович, пользуясь возможностью, за ужином меня во всех подробностях расспросил — дотошно, вплоть до того, каково в новом кармане сидеть? Пришлось признаться, что тесновато.