Команда бесстрашных бойцов
Шрифт:
Ф-фырк!
И вдруг Катя сказала тихо и серьезно:
– Мое сердце полно радости за тебя, мастер…
Из всей команды лучшим поваром по справедливости считался Даня. Но он почти никогда не готовил: стряпней занималась Катя (это было неплохо), следующее место занимал Немо (и это было съедобно, но иногда похоже на питательную бумагу), а Тэйки замыкала колонну. Когда-то ей позволяли готовить… а потом перестали позволять.
Гвоздь по части кулинарии был неприхотлив и непредсказуем. Ел то, что в данный момент располагалось ближе всего ко рту, готовил редко,
В тот вечер случилось доброе чудо: генерал, засучив рукава, создал праздничный пирог, а потом сварил такой кофе, какого не пивал, наверное, и сам гоблинский каган.
Так вот, генерал и мастер с двумя последними кусками пирога и двумя кружками кофе заперлись в арсенале для приватной беседы. Даня сказал:
– Гвоздь, у меня к тебе разговор… не для всех.
И мастер знал, о чем будет этот разговор.
– …А теперь расскажи мне, старик, поподробнее, что это за штука такая: Прялка Мокоши.
Гвоздь достал табак, долго и тщательно сворачивал самокрутку, причем получился у него явно ублюдочный экземпляр – слишком маленький для настоящего курильщика и слишком большой для человека, который все еще пытается убедить себя бросить скверную привычку. Наконец затянулся.
Даня молча пережидал паузу, прекрасно зная, что именно скажет ему сейчас Гвоздь.
А тот все еще помалкивал. Затянулся по второму разу, сбросил пепел, и только потом заговорил:
– Как-нибудь потом, Даня. Я тебя от данного в неудобных обстоятельствах обещания освобождаю.
«Ну точно. Скоро я стану угадывать, когда он на горшок пойдет…»
– Не выйдет, Гвоздь. Я дал слово. Если бы меня убили, слово бы мое сгорело. Но, видишь, я живой, и никто, стало быть, меня от этого слова не может освободить. Даже ты.
– Глупости, Даня. Я имею право освободить тебя. И потом, ты, кажется, собрался вести войну? Мон женераль, не обольщайся, у нас довольно скромные шансы вернуться живыми и невредимыми. Ты уже выбрал своего преемника?
Даня отмахнулся, как от назойливой мухи:
– Найдутся люди. Митяй… или, скажем, Хряк. А всего лучше – Кикимора.
– Хряк слабоват, Митяй больше печется о своей выгоде, общее дело для него – слишком абстрактное понятие. А Кикимора с Тэйки не сойдется.
– Да не важно, не важно, Гвоздь, мля, кто там вместо меня будет за старшого! Ты пойми: я дал слово! Я обещал! Значит, или подохну, или сделаю.
– Какой клад спрятан в твоем слове? Я не понимаю.
– Сейчас… Сейчас, Гвоздь, я тебе объясню
– Да уж, пожалуйста.
– Не сбивай меня! Так. Нас очень мало. Раньше было до едрени фени народу, а теперь мало. Мы все со стволами, и мы все зверье, – это если по большому счету. Зверье, да. Но есть самая малость, такая, знаешь, ерунда, которая нас всех… собирает…
– Объединяет?
– Да. Мы не обманываем друг друга. Мы… короче, как обещали,
Гвоздь обалдело посмотрел на Даню и даже забыл о тлеющем куреве:
– Кажется, ты заразился от меня философическим взглядом на глобальные структуры.
– Чо?
– Не важно. Все. Я понял. Предложение отменяется. Давай тогда к делу.
Генерал почесал лоб:
– Да вообще-то давно пора.
И Даня увидел, как Гвоздь чешет лоб. «Мать-перемать! Вот, значит, от кого у меня это!»
– По всей видимости, Даня, кое-какие слухи о Прялке до тебя уже доходили… Что ты о ней знаешь?
Генерал пожал плечами:
– Что и все, старик. Она ничья – гоблинам от нее приходит верный кирдык, и нашим ровнo такой же. Ты вот говорил… про мастеров-хранителей…
– Мои слова мне же пересказывать не стоит, – строго сказал Гвоздь.
По его интонации генерал понял: шутки кончились, Гвоздь уже работает. В сущности, оба они уже работают. Стало быть, надо сосредоточиться. И он оттарабанил мастеру все, о чем знал:
– В пятидесятом у Прялки гробанулся Аршак со своими ребятами, но один парень ушел и рассказал, как их… скручивало. В пятьдесят первом генерал Кроха потерял там двух бойцов. В пятьдесят втором туда совался ты, и едва унес ноги. В пятьдесят третьем Прялка убила мастера Лайоша. В пятьдесят четвертом ее хотел взять Круг. Идиоты, мля, не раскурочить захотели, а с собой забрать. Ну, результат все знают. Полгода назад на Прялку отправляли группу из Секретного войска, Кикиморина бойца взяли проводником… Четверых пришкварило, остальные дали деру и тем спаслись. Очень правильно поступили, по-моему.
Гвоздь поморщился:
– Правильно было бы разным недоумкам не лезть не в свое дело…
Даня промолчал, хотя на языке у него вертелась парочка язвительных слов. Был ли недоумком, например, мастер Лайош?
Гвоздь, не дождавшись ответной реплики, продолжил:
– Я много знаю страшных инструментов, магических вещиц, да и нашего, человеческого оружия. По роду деятельности, как ты понимаешь, обязан знакомиться и с новинками, и со старой доброй классикой. Кое о каких штучках мне еще рассказал мой учитель. Если резюмировать вышесказанное: ничего ужаснее и разрушительнее Прялки Мокоши я не знаю.
Гвоздь со значением посмотрел на Даню. Мол, понимаешь ли ты, чего стоит мое заявление?
– Ты продолжай, старик.
– Да, за пять лет она прикончила всего несколько десятков человек, а для игрушек такого класса это сущая ерунда. Но до того она успела угробить две гоблинские дружины с князьями и магами, наш саперный батальон, научный центр сотни на полторы народу, а также пару-тройку дюжин ни в чем не повинных одиночек. Последним «везло» по-разному: кто-то погиб, кто-то сошел с ума, счастливчики всего-навсего теряли руки и ноги.