Команда кошмара

Мамбурин Харитон Байконурович

Я закурил, дожидаясь, пока это всё стадо придёт в себя.

Спустя почти три часа, когда собирался отпраздновать тяжелую победу пивом, пришлось менять планы — новгородские комсомолки похитили Салиновского, которому я приказал бдить и не пущать. В результате, сидящая в приёмной боевая тетка никого не пустила, как бы слёзно не умоляли её девушки, а вот тощий и смазливый блондин, находящийся в пределах доступа, то есть в холле, такой протекцией не обладал.

— Как это — унесли?

— Ну как-как? — удивилась та самая тетка на мой оторопелый вопрос, —

Взяли и унесли! Чего там нести-то?

Да твою ж налево! А если сейчас журналюги придут или вторая пачка комсомолок?! А если просто какие-нибудь наглые фанаты тетку пройдут? Ну Паша… ну погоди…

Искать пропажу долго не пришлось, воображения у похитительниц дальше «давайте его оттащим вооон туда, а потом как начнем расспрашивать!» не хватило. И слава яйцам, должен сказать. Во всяком случае, ничего более легкого, чем поиск табуна крепких девок, обступивших на солнышке свою блондинистую жертву, у меня давно не было.

…они ему еще и мороженое купили! И сами жрут!

— О, Витя! — щедро подлил огня под мой вскипающий чайник дико проштрафившийся блондин. Бабское окружение тут же раздалось передо мной, как море перед Борисом Моисеевы… а, нет, просто Моисеем. Хотя я б на месте моря и на первом варианте также поступил.

— Павел Иннокентьевич, — улыбнулся я подрагивающими губами, подходя к нему вплотную, — Вы почему пост покинули?

— Ну… — блондин заозирался, чуть ли не крича всем своим видом о том, какой он невиновный сидит тут, доедая явно не первый стаканчик пломбира (вафельный!!), — А что такое? Я же отсюда вход вижу!

— Очень за тебя рад, — хлопнул я его по плечу, — Прямо невероятно. Считай, у тебя сегодня отгул, ни в чем себе не отказывай.

И начал сваливать.

— Товарищ Изотов! — самая активная или сообразительная из девок успела очухаться от появления здоровяка в полумаске, — Куда же вы?! У нас к вам вопросы!

— Милые девушки! Да мне насрать на ваши вопросы! — по-доброму улыбнулся я, вновь оборачиваясь к этому кагалу и с удовлетворением наблюдая, как мало что понявший Паша закидывает себе в пасть остаток вафельного стаканчика с мороженным и подсыпанной мной крошкой лаврового листа.

Девки аж рты пораскрывали. Ну да, как жеж так, почти знаменитость и такое…

— Точно также, как и вам всем насрать на то, что люди, давшие в этом городе такой большой и хороший концерт, устали, — продолжил я, — Что они хотят отдохнуть. Что им завтра в шесть утра выезжать дальше, в Тверь. На автобусах. Вам на это плевать. Среди вас я не вижу даже журналистов, лишь толпу любопытных девчонок-вредительниц с избытком свободного времени. Ни совести, ни мозгов, только шило в жопе. Попробуете еще сунуться в гостиницу — закрою на пятнадцать суток. Всех. Всё понятно?

А теперь валим-валим-валим. Простой житейский опыт показывает, что после такой резкой отповеди в юных самках человека вскипает негодование, возмущение, желание срочно поделиться эмоциями и впечатлениями, ну, в общем, вот такое вот говно. Пусть между собой делятся, а заодно и с Пашей обсуждают, его как раз вставило…

Теперь

остается подняться, зайти в комнату Салиновского, а потом, внезапно взяв по ничего не подозревающей фее в каждую руку, показать обеим узбечкам из окна этот большой прекрасный мир, в котором ярко светит солнце и сам Паша, яростно очаровывающий большой табун больших и крепких советских девиц. Феи будут орать и возмущаться, а я им буду лечить за то, что они буквально рискуют своими жопами за Пашу, а тот, сукин сын, безответственно покидает боевой пост и идёт трепаться с бабами.

— Ладно бы мы спали там или дрочили, — внушать я буду почти рычащим от злости Онахон и Охахон, — А вы себе представьте, что мы бы трупы по лестницам таскали, а, девочки? И что нам потом с полутора десятками дурёх этих делать? Свидетельниц? Ну-ка расскажите дяде Вите, как бы вы решали вот такую проблемочку? Расскажите, не бойтесь, ничего там с Пашей не сделают. Не сотрется он от такого количества. Проверено.

Феи ничего рассказывать не хотели, они хотели лететь за своим дурным обдолбанным мужиком, но этого я позволять им не собирался. Так мы и провожали взглядом уходящий вдаль табор, возглавляемый новым бараном с золотым руном.

— Витя! Какой же ты… бессовестный! — не вынесла одна из девчонок, всхлипнув от бессилия.

— Да ну? — потряс я зажатую в кулаке девушку, — А ну-ка подумай, что я должен был сделать с подчиненным, нарушившим мой приказ? За вами уже косяк есть. Так что соберите сопли в кулак и начните уже думать о том, где вы, кто вы и зачем вы. Понятно?

— Ты злой!

— Ты не хороший!

— Ыыыы…

— Так, что тут происходит?! — сквозь дверь влетела Палатенцо, имея вид заинтересованный и возмущенный. Хитрые феи просто не могли упустить такую возможность. Протянули вперед ручки и начали жалобно завывать «Ююююля!».

— Так, держи, — нашёлся я, сунув своей уже почти точно настоящей невесте обеих микроузбечек, — Держишь? Хорошо. Начинай утешать.

— Ч-что? — Юлька слегка выпала в осадок.

— Они сами расскажут, — махнул я рукой, ретируясь под жалостливые микроскопические стенания, — Будут пытаться удрать — током их, током!

В стенания добавился мат и угрозы. Ладно, хорошего понемножку, нужно бежать за Аносовым. Составим с ним протокол, привлечем сидящую внизу тетку свидетельницей, сделаю пару звонков… надо подложить соломки. А то вдруг у Паши получится со всеми? Ну, то есть со всей толпой?

У Паши получилось.

Об этом мы узнали, уже заселяясь в одну очень особенную гостиницу в Тверской области. Это была одноэтажная, точнее, с цокольным этажом, широкая и большая постройка, предназначенная для особо дорогих гостей города, приезжающих в небольших количествах. Сплошь обшитая деревянными панелями, гостиница была крайне уютным местом, а также частично и домом отдыха. В ней была великолепная сауна, немалых размеров бассейн, привозная кухня, возможность нажарить на заднем дворе собственные шашлыки, коптильня и… Да чего тут только не было!