Командарм Дыбенко(Повести)
Шрифт:
«Это конец!» — произнес он. Позднее битый генерал в своих воспоминаниях запишет: «Матросы… перешли в наступление. С большим искусством они стали накапливаться на обоих флангах; не только Большое Кузьмино было занято ими, но они выходили на Варшавскую железную дорогу, на царскую ветку и приближались к станции Царского Села, выходя мне в тыл… Видно, как под выстрелами, едва не в упор, падают люди. Командир сотни убит. И сотня, кто верхом, кто соскочив с лошади, побежала назад. Освободившиеся от всадников лошади, задрав хвосты, метались вдоль фронта и падали, сраженные пулями матросов…»
Ободренные боевыми успехами, моряки, увлекая за собой красногвардейцев, решительно шли
— Немедленно передайте в Петроград, Гельсингфорс и Кронштадт…
Через некоторое время пришла ответная радиограмма Военно-морского революционного комитета:
«В Петрограде все спокойно. Ждем последних известий о ликвидации керенщины. Матросы завоевали всероссийскую славу революционных львов.
Морской революционный комитет».
Дыбенко приказал размножить радиограмму.
Наступление красных продолжалось. Сильно побитые и перепуганные казаки прислали парламентеров, предложили перемирие, говорят, что прибыли без ведома Керенского и Краснова. «Отказываться не следует», — высказал свои соображения Дыбенко Сиверсу, Павлову и Вальдену. Они колеблются, рекомендуют поднажать, заставить казаков капитулировать. Дыбенко принимает решение выехать на переговоры вместе с матросом Трушиным.
Темная холодная ночь. Дует порывистый ветер. Под колесами машин шуршат жухлые листья, потрескивают мелкие сучки.
Парламентеров трое — офицер и два казака. Дыбенко сел с шофером, Трушин устроился позади.
Слышно, как позвякивает шашка у пожилого рыжеусого казака, никак не может ее удобно пристроить рядом с собой. Казаки заявили, что они против гражданской войны.
— Мозги нам замутили рассказами о жестокости и зверствах большевиков, — говорит один.
— Побывали мы в Царском после занятия его большевиками, убедились, что здесь не шпионы немецкие, а матросы, солдаты и рабочие, — отзывается другой.
Парламентеры просят Дыбенко выступить на митинге перед казаками, разъяснить им, что такое Советская власть, какая участь ждет казаков.
Машина останавливается перед парадным входом в гатчинский дворец. Едва ступили на землю, появился офицер. Это дежурный. Предлагает сдать оружие. Дыбенко отказывается. Офицер настаивает, угрожает арестовать. Казаки встают между дежурным и Дыбенко.
— Пусть большевики сами расскажут нам обо всем. Мы хотим знать, что делается в Петрограде.
Тут же предложили следовать в казармы.
Почувствовав себя уже смелее, Дыбенко спрашивает:
— Керенский здесь?
— Да.
— Я требую, чтобы немедленно был приставлен к нему надлежащий караул. В случае его побега вы отвечаете.
Дыбенко и Трушин в сопровождении казаков-парламентеров вошли в казарму. Казаки — одни спят на нарах, другие кучками сидят, курят. То тут, то там видны офицеры, юнкера.
Взобравшись на нары, Дыбенко говорит о систематическом предательстве Временного правительства начиная с первых дней Февральской революции и до последнего дня, когда Керенский вместе с русской и иностранной буржуазией пытался сдать немцам Петроград, чтобы задушить революцию; что Временное правительство так же, как и царское, не стремится добиться мира и прекратить братоубийственную бойню, спасти от разорения страну и передать
— И наоборот, Советская власть ставит перед собой задачу — немедленно добиться справедливого мира для всех, прекращения войны, передачи земли крестьянам, установления контроля над производством, отмены смертной казни на фронте. — Дыбенко перевел дыхание. — Советским правительством, избранным на Всероссийском съезде Советов, и самим съездом Советов по всем этим вопросам изданы декреты. Предательское Временное правительство низложено. Весь гарнизон Петрограда, Балтийский флот, рабочие и солдаты поддерживают новое Советское правительство. Попытка Керенского захватить власть бессмысленна и обречена на неудачу. Его поход вызывает лишь лишние жертвы со стороны казаков. Керенский снова пытается вас, казаков, превратить в жандармов и тем самым возбудить против вас всеобщую народную ненависть и преследование…
Вдруг раздаются злобные выкрики офицеров и юнкеров:
— Станичники, не верьте им! Это предатели и изменники России!
Дыбенко смотрит на дверь — ее запрудили казаки. Рядом Трушин, ощетинившийся, готовый ринуться с пистолетом. «Нет, братишка, это оружие не поможет. Попробуем действовать словами».
— Не немецкие шпионы взяли власть в свои руки, а рабочие, крестьяне, солдаты и матросы, такие же, как и вы, труженики-казаки. Флот первый доказал преданность революции и готовность к защите страны в моонзундских боях, где в борьбе с немцами он дрался до последней капли крови; он же первый выступил и на защиту Советской власти.
Офицеры и юнкера шумят, требуют расправиться с «предателями». А из толпы слышны уже совсем иные, хотя и негромкие, но выкрики:
— Правильно! Матросы — наши братья, мы с ними пойдем.
«Действует наше „оружие“, братишка Трушин! Действует!» Дыбенко устал, еле на ногах держится, а все говорит, говорит… Ночь кончается. К 8 часам утра удается убедить казаков прекратить гражданскую войну и арестовать Керенского. Казаки ставят условие — согласовать с казачьим комитетом.
«Лед тронулся, но до победы далеко. Как поведет себя комитет?» В сопровождении возбужденных людей Дыбенко и Трушин вышли на улицу.
Встреча с членами комитета состоялась в большом светлом зале дворца. «Одни офицеры, с ними не договоришься», — подумал Дыбенко; решает оставить комитетчиков, пойти на улицу.
На площади полно станичников.
— Позвольте, ведь у вас офицерский комитет, а не казачий. Где же казаки в вашем комитете?
Загудели:
— Правильно!
Тут же, на площади около дворца, казаки довольно быстро выбрали новый комитет, поручили ему вести переговоры с большевиками… Арестовать Керенского согласились не сразу. Хотели кое-что выторговать — уйти на Кубань и Дон с полным вооружением, на конях. Дыбенко понял, что этого допустить нельзя. Но в тот момент ему пришлось уступить, ведь эшелоны с войсками, за которыми, как стало известно, отправился Борис Савинков [7] , вот-вот могли подойти…
7
Борис Викторович Савинков (1879–1925) — один из руководителей партии эсеров, активный враг Советской власти. Летом 1917 года помощник военного министра (А. Керенского). После Октябрьской революции при помощи иностранных разведок организовал ряд заговоров и мятежей (ярославский, рыбинский, мурманский). Арестован в 1924 году при нелегальном переходе границы, осужден на 10 лет. В 1925 году покончил с собой в тюрьме.