Комендантская дочка. Книга 2
Шрифт:
– Зачем?
– Ты немного знаешь о шаманах?
– Совсем нет. Ты теперь шаманка?
Элия замялась:
– Не очень-то ещё. Мне рассказали, что у всего в мире два начала: женское и мужское. Олира и Ярт. Великая Мать и Бог-Отец. Женское, которое у авархов олицетворяет Великая Мать, - это и степь, и гораздо большее, всё традиционное, устойчивое, пассивное, предметное. А Бог-Отец, которого они предпочитают не вспоминать - это всё активное, изменяющее, действия или явления. Магия - это подарок Бога-Отца. Поэтому маги воздействуют:
Она задумалась, как лучше объяснить то, что сама узнала от шамана, пока ехала в караване:
– Видишь ли, в нашем мире всё живое и всё находится в состоянии общения. Даже этот тополь. И шаманы просто слушают. Некоторые умеют говорить или спрашивать. Это всё разные уровни развития. Самые сильные шаманы слушают Великую, она же Мать-Олира у полийцев, только повернувшаяся другим лицом. Авархам это кажется очевидным, а я сначала не понимала. Шаманами становятся по-разному, например, кто-то общается с животными. А я начала контактировать. ну, скажем, с территорией. И сейчас очень хочу услышать места, где бывали мои родители. Мне уже сказали, что их нет в крепости, но я хотела попробовать. Можно?
Ирхан легко поднялся, поставил девушку на землю и взял за руку:
– Идём.
– Ты вот так просто поверил мне? А если я соврала?
– Значит, дальше нам жить с этим, - пожал плечами Ирхан.
Они прошли ещё несколько шагов, когда она призналась:
– Я один раз только тебя обманула. Когда ты пришёл перед нападением, я сказала, что сейчас позову отца. А сама только дверью посильнее хлопнула, чтобы он услышал. Отец не знал, что мама одна уехала из крепости, без меня.
– Спасибо.
– За правду?
– подняла бровь Элия.
– Знай на здоровье. А обязательно надо назваться невестой на посту?
– Да. Либо можно пройти днём в сопровождении стражника, если комендант даст «добро» на посещение. Но там строго в комендатуру и обратно под присмотром.
– Точно, всегда так было, - вспомнила Элия, - только тогда это меня не касалось. Ирхан?
– Угу?
– А вот допустим, только допустим, что я согласилась.
– Хорошо.
– Вот появится дочка, если она спросит - что ты ей скажешь о её отце и моих родителях?
– Эли, там, где я вырос, никто не задаётся такими вопросами. Остался ребёнок без поддержки - нет родителей и бабушки с дедом, значит, его возьмут другие родственники, соседи, друзья родителей, просто односельчане и всегда своим будут называть. Земля у нас богатая, большие семьи кормит, а душа простого человека щедрая. И никогда худого не скажут про того, кто не смог воспитывать сам по разным причинам. Ведь это всё равно, что браниться на свою долю, мол, такой-сякой сбросил груз на мою шею. Да не дай Ярт оказаться на месте того, кто не сумел растить своих детей! А что именно говорить детям и сообщать ли - это решают
– Моя бартонская родня всегда говорила много слов о том, как мы их стесняем, даже если мы с мамой останавливались лишь на день, чтобы найти подходящее жильё. Хотя мы привозили много хороших подарков, а мама очень хвалила и их детей, и наряды, и дом, извинялась и преувеличивала их доброту к нам. Мне было настолько неловко, что в последний раз я отказалась к ним ехать, а мама укоряла меня, считая это вкладом в моё будущее.
– Не покупается доброе отношение гостинцами и лестью, - покачал головой Ирхан, - лери Абрана, конечно, старалась для тебя устроить всё так, как ей казалось наилучшим. Просто не знала, как по-другому. Она очень тебя любила.
– Я знаю, но всё равно спасибо, - Элия шмыгнула носом и вдруг сказала, - я согласна.
Он остановился на виду у стражников и спросил, вынуждая её уточнять свои слова:
– На что?
– Быть твоей женой, - слабо улыбнулась девушка, - с двумя или тремя детьми. С волосами ты будешь или без. Молодой или старенький.
– Иди ко мне, родная, - Ирхан потянул её в свои объятия.
– Спасибо тебе.
– А тараканов с твоей кухни я повыведу!
– неожиданно гневно сказала она, прерывая поцелуй.
Он ничего не мог с собой поделать, затрясся, пытаясь сдержать смех.
А у неё сейчас улыбка не появлялась на губах:
– Идём, Ирхан. Я хочу знать.
Было уже очень темно, и редкие фонари на территории гарнизона, скорее, работали маяками.
– Здесь стало всё другим, хотя основные здания на том же месте, - Элия озадаченно оглянулась по сторонам.
«Ещё бы! Там же входы в лабиринт, да они тысячелетия простоят, что им тот костерок!» -прорезался внутренний суфлёр.
Ирхан отмахнулся от него и указал в сторону новых домов:
– Жильё для офицерского состава теперь там построили. И дома новых магов гарнизона, и коменданта. А столовую, наоборот, дальше и площадью меньше. Там теперь за один раз только два отряда поесть могут, трёхсменку сделали. Ближе к воротам ульсятник. Я не успел тебе сказать, у меня теперь боевая пара. По сути, моя, но на службе империи.
– Столько изменений, - рассеянно сказала Элия.
Для всего нового ещё будет время, сейчас же ей не терпелось сделать то, что должна. Может быть, отца оклеветали, и расследование так и не установило истину?
– Здесь был дом казначея, - узнала она место, - я, пожалуй, начну отсюда. Ты...
– Я буду рядом.
Ирхан отступил с дорожки. Девушка некоторое время стояла в центре, но потом скинула капюшон и мелкими шагами стала передвигаться к обочине. Постояла и направилась на бывшее пепелище.
Он подошёл поближе, следя, чтобы она не запнулась. Легко, между прочим. Лицо Элии было спокойным, а глаза видели что-то другое, невидимое ему. Она внезапно ухмыльнулась, но тут же снова стала серьёзной.