Компания чужаков
Шрифт:
— О чем вы сейчас думаете? — спросил он, повернув голову так, чтобы смотреть прямо на нее.
Анна поспешно прокручивала последние мысли, пытаясь найти среди них хоть одну, которую можно было бы высказать вслух.
— О судьбе, — солгала она. — Вы же сами заговорили…
— Не уверен, что судьба действует во время войны, — усмехнулся он. — Кажется, будто Господь выпустил все из-под контроля и дети играют сами… испорченные дети. Вам не кажется, что мы в руках…
— А, Фосс, познакомьте меня с вашей очаровательной спутницей.
Это был голос того самого немца, которого
— Генерал Райнхардт Волтерс, позвольте вам представить… — Он обернулся к Анне, сдаваясь.
— Анна Эшворт, — подсказала она. — Живу здесь, у Уилширов.
— Красивый дом, — без особого энтузиазма похвалил Волтерс. — И вечер прекрасный. Вы — англичанка, мисс Эшворт?
— Да, англичанка, — ответила она, постаравшись смягчить голос.
— Простите за вопрос. Внешне вы не похожи, хотя говорите, как англичанка.
— Много загорала, — пояснила она.
— Вы только что приехали, насколько я понимаю? После Англии кое-что покажется странным… тут. — Он растопырил пальцы, указывая на все вместе и ни на что в отдельности.
— Отсутствие затемнения?
— Хотя бы, — кивнул он, — и хорошие отношения с… с врагом. Мы тут в Лиссабоне все дружим между собой.
Волтерс усмехнулся, выставив напоказ желтые зубы и дырку позади клыка. Зря надеется. Анна отнюдь не собиралась поддерживать добрые отношения с врагом, во всяком случае, с этим врагом. Но тут ей припомнилось, что Фосс — тоже враг.
— Вы правы, генерал Волтерс, здесь война вовсе не ощущается, — признала она. — Наверное, если бы и здесь на голову падали бомбы, мы были бы не так любезны друг с другом. Но теперь… — И она поднесла к губам бокал шампанского.
— Совершенно верно, совершенно верно, — закивал Волтерс. — Капитан Фосс, на одно слово, будьте добры.
Фосс и генерал коротко поклонились Анне и, пройдя через террасу, ушли от фонарей, освещавших фасад здания, в матовую черноту сада. Анна пощупала шишку на голове и подумала: ей бы следовало усвоить урок. Но ее не подготовили к тому, что линия фронта окажется размытой. И что ей теперь делать с Карлом Фоссом, военным атташе немецкого посольства, если даже сейчас — самой себе не солжешь — она высматривает его и ждет его возвращения?
— Часть гостей останется на ужин, — сообщил Уилшир, двумя пальцами придерживая ее за плечо. Вечно он трогает ее руками. — Надеюсь, вы присоединитесь к гостям?
Ответа Уилшир не дождался, его подхватила и унесла та самая группка женщин, которых он совокупно окрестил румынками. Воспользовавшись этим прикрытием, Анна спустилась по ступенькам и скрылась в темноте. Первая часть вечеринки заканчивалась.
— Je vous remercies infinement, — услышала Анна пронзительный аристократический голос в тихой ночи, — mais on etes invites de diner par le roi d'ltalie. [10]
10
Тысяча
Она повернулась спиной к свету, приучая глаза к темноте. На лужайке никого не было. Она двинулась вперед, к кустам, откуда слышались голоса, однако именно эти голоса заставили ее резко свернуть в сторону, как только она приблизилась. Сопение, стоны, чмоканье и шлепки. Растерянная, девушка остановилась неподалеку. Звуки затихли. Через полминуты из кустов вылез Бичем Лазард, на ходу возвращая волосам безупречный пробор, вертя головой, чтобы воротник сел на место. Он неторопливо прошел к дому, а еще через минуту в том же проеме показалась Мэри Каплз. Женщина приподняла подол платья и тщательно отряхнула колени. Запрокинула голову, встряхнула волосами — чем пышнее, тем лучше.
Глава 13
Воскресенье, 16 июля, дом Уилшира, Эштурил
Анна рассчитывала встретить за ужином кого-нибудь из англичан. Хотя бы супругов Кардью. Она видела Кардью в начале вечера, и тот помахал ей издали рукой, но пересеклась она с ним под самый конец и всего лишь на минутку: успела только сообщить, какое место выбрала в качестве тайника для писем, и супруги отбыли на ужин с испанской торговой делегацией. За столом рядом с Анной оказались две супружеские пары португальцев, по одной паре аргентинцев и испанцев, Волтерс из немецкого посольства, Бичем Лазард и единственная незамужняя женщина, кроме самой Анны, — итальянская графиня, немолодая, со следами былой красоты.
Анну усадили поблизости от окна, между аргентинцем и Бичемом Лазардом. Напротив сидела маленькая португалка, вся голова в мелких кудряшках и платье чересчур элегантное, не по чину. Уилшир занял один конец стола, кресло его жены в другом торце пустовало, и никто не осведомлялся о ней.
В глубоких серебряных чашах подавали густой желтоватый суп-пюре. Вкус какой-то металлический, возможно от оловянного черпака. Во время первой перемены левое бедро Лазарда упорно вжималось в правое бедро Анны, а сам он тем временем вел разговор с соседкой по правую руку, обращаясь к ней на своем зазубренном, ржавом португальском. Соседка отвечала на безукоризненном английском, но Лазарда это не останавливало.
Прибыло второе блюдо — рыба, что послужило для всех мужчин за столом сигналом сменить собеседницу. Лазард повернулся к Анне, окинул ее недоверчивым взглядом, словно затейливый десерт, — с какого кусочка начать.
— Сегодня я познакомилась в Хэлом и Мэри Каплз, — первой заговорила она, чтобы сбить его с толку. — С вашими соотечественниками-американцами.
— Да-да, Хэл, — отозвался он, словно речь шла о дальнем родственнике, а не о человеке, чью жену он только что отделал в кустах. — Бьюсь об заклад, Хэл вам все уши прожужжал своим бизнесом. Он только о делах и умеет разговаривать.