Комплекс Марвина

Мидянин Василий

–  Человек, - поспешно пискнул перепуганный Иезайя, прекрасно запомнивший инструктаж Гермеса: тот уверял, что только такой ответ на любые вопросы чудовища гарантирует безопасность и победу.

–  Вижу, вижу, что не лягушка, - отозвалась Сфинкс, смерив Марвина оценивающим взглядом.
– Красавец! Будь я веков на двадцать помоложе, я бы даже подумала о межвидовом сексе. Но в моем возрасте заниматься глупостями уже не солидно, да и просто нелепо… Ладно, не сутулься, снежок. Тетя Сфинкс шутит. Резать белого петушка сегодня не будем.
– Мягко ступая, она обошла вокруг собеседника, машинально потерлась о его колени.
– Чего ты хотел-то от меня? Небось

пришел сразиться со старой афроэллинкой и думаешь, что это великий подвиг для крутого белого парня, а?

–  Человек, - повторил Иезайя, сообразив, что Сфинкс снова задала вопрос, точнее, целых два вопроса.

–  Человек, человек… - пробормотала львица, постукивая себя хвостом по бокам.
– И ходят, и ходят, малолетняя шпана… Во имя Дамбаллы! Пожалуй, черепа тех, кто когда-либо приходил сражаться со мной, надо бы сваливать перед храмом, а не оттаскивать на хозяйственный двор. Было бы гораздо нагляднее… Впрочем, тогда к храму вообще было бы не подойти…

Сфинкс замолчала, устремив взгляд в бесконечность. Марвин терпеливо ждал, пока она вспомнит о его существовании, в полном соответствии с инструкциями Гермеса: вежливо, но запросто, однако без панибратства.

–  Ладно!
– вновь заговорило хтоническое чудовище.
– Раз уж ты здесь, не станем лишать тебя удовольствия погибнуть от моих лап, бледнолицый. Будь ты черным братом, или латиносом, или, скажем, китайцем, или хотя бы последователем пути духов петро, я бы тебя, пожалуй, отпустила. Но вы, белые, должны нести коллективную ответственность за все те страдания, которые причинили другим расам веками беспощадной эксплуатации. Сейчас я задам тебе один вопрос и послушаю, что ты на это скажешь. Сумеешь ответить - клянусь Эшу ди Капа Прета, брошусь вот в этот колодец, и город спасен. Радуйся и все такое. Не сумеешь ответить - соответственно, пеняй на себя, за тобой придет черный барон Самеди. На хоздворе еще достаточно места. Готов, сахарок?

–  Человек, - упрямо повторил Марвин.

–  Какие мы гордые, - фыркнула Сфинкс.
– Внушает. Типа несть ни эллина, ни иудея, ни тонтон-макута, а я типа вовсе никакой не бледнозадый снежок и не сахарок даже, а человек и звучу гордо. Ну, когда готов, то слушай. Только слушай внимательно и не оправдывайся потом, что плохо расслышал. Если будет надо, я повторю. Итак, кто утром на четырех, днем на двух, а вечером на трех?..

И тут Иезайя Марвин внезапно задумался. Уже трижды он отвечал на вопросы Сфинкс «человек», но ни разу та не обратила на его слова внимания и ни разу ему не была присуждена победа. Нет ли тут какого-то подвоха?.. Он припомнил беседу с Эдипом. Тот предупреждал его, чтобы он делил все слова пройдохи Гермеса на пятьдесят. А что если этот ярмарочный псевдобог из каких-то своих соображений решил подставить его именно сейчас? Что если Иезайя ответит, как его учили, а эта бабка-вудуистка с отвратительными манерами торжествующе хлопнет себя по бокам и с гомерическим хохотом отсечет ему голову широким ножом для разделки рыбы? Все происходящее очень дурно пахло, и Марвин решил быть настороже.

–  Хм?
– Он прочистил горло.
– Вот что, тетушка? Трудная загадка. Я бы сказал, что это Санта Клаус, который в течение рабочего дня то выпрягает из саней уставших оленей, то, наоборот, запрягает отдохнувших. Утром он, соответственно, ездит на четырех, днем на двух, вечером… хотя нет, куда же он девает остальных?

–  Это твой ответ?
– хищно оскалилась львица.

–  Нет, нет!
– замахал руками Иезайя.
– Я бы так, пожалуй, сказал, но нет.

Это слишком просто. И куда он девает остальных? В карман кладет, что ли?

–  Тогда отвечай, белоснежка!
– рассердилась тетушка Сфинкс.

На стене обозначился светящийся прямоугольник, на котором появился небрежно набросанный углем портрет Гермеса. По поверхности прямоугольника побежали вертикальные полосы помех, изображение зашевелилось и кашлянуло, чтобы привлечь к себе внимание присутствующих.

–  Протестую!
– заявил анимационный Гермес.
– Вопрос сформулирован некорректно и имеет n+1 возможных решений, что потенциально может поставить сторону, задающую вопрос, в заведомо выигрышную ситуацию. У моего клиента недостаточно информации для формирования единственно верного ответа.

–  Хорошо-хорошо, - махнула лапой Сфинкс.
– Сгинь!
– рявкнула она, и прямоугольник с Гермесом погас.
– Ладно, тогда поставим вопрос следующим образом: кто утром ходит на четырех ногах, днем на двух, а вечером на трех?

–  Какой-то диковинный зверь, - покачал головой Марвин.
– Мне такой еще ни разу не попадался.

–  То есть ты отказываешься от ответа?
– оскалилась Сфинкс.

–  Нет, я просто размышляю вслух.

–  Хорошо. Размышляй как следует, сметанка.

В левом ухе у Иезайи зазвенело, потом затрещало, потом раздался голос Гермеса:

–  Раз-раз-раз! Проверка, проверка! Раз-два-три… Эй, парень! Говори: «человек»! Ребенок ползает на четвереньках, потом вырастает и становится на две ноги, а в старости ходит, опираясь на палку. Алгоритм ясен?

Иезайя поковырял мизинцем в ухе, и голос Гермеса пропал.

–  Долго еще будешь думать?
– нарушила молчание Сфинкс.

–  В правилах ничего не было сказано о времени, которое отводится на обдумывание ответа!
– запротестовал Марвин.

–  Хорошо. Но если ты решил тянуть с ответом как можно дольше, то имей в виду: такие умники мне уже попадались. Ни один из них, как видишь, не дожил до встречи с тобой. Им тут нечего было есть, а наружу я их, естественно, не выпускала.

–  По-моему, я знаю ответ, - сказал Иезайя.
– Может быть, это мистер Сандерс? Соответственно, когда он пьяный, когда трезвый и когда возвращается домой из участка, опираясь на палку?..

–  Это ответ?!
– разъярилась Сфинкс. Она была знакома с афинским крючкотворством и прекрасно понимала, что если она сейчас хлопнет себя по бокам и с гомерическим хохотом возьмет широкий нож для разделки рыбы, претендент тут же начнет выкручиваться, что «может быть» и «я бы сказал» - речевые обороты, выражающие сомнение говорящего по отношению к сказанному, отчего сказанное никак не может однозначно трактоваться как ответ; скорее, это размышления вслух, варианты выбора, которые претендент проговаривает в раздумье, прежде чем принять окончательное решение. И самое обидное, что любой суд Эллады встанет на его сторону.

–  Нет, пожалуй, это не ответ, - осторожно произнес Иезайя, чувствуя, что его опять собираются одурачить.
– Скорее, это вопрос: может быть, мистер Сандерс?.. Но теперь я уже и сам думаю, что вряд ли

–  он ведь способен надираться в любое время дня и ночи, не только по утрам.

–  Это человек, дубина!
– гаркнул ему на ухо невидимый Гермес.

–  Говори: че-ло-век!

Марвин проигнорировал назойливого бога. Тогда тот возник у него за спиной, ухватил его за предплечья и, гротескно манипулируя ими в воздухе, словно конечностями марионетки, противно загнусил: