Комсомольский патруль

Грудинин Олег Георгиевич

На этот раз в штабе никто не остался: вместе мы переходили от одной группы к другой, проверяя посты. Все шло хорошо до десяти вечера. Мы уже собрались закончить рейд, когда меня окликнул постовой милиционер.

— Там одного из ваших ранили, — вполголоса сообщил он, когда я подошел ближе. — Связные разыскивали вас, просили сейчас же прибыть. Врач уже вызван.

Мы бросились в райком. Это и было нашей ошибкой.

— Поймали, — моментально облетела все группы высказанная кем-то догадка. — Смотрите, члены

штаба бегут туда. Говорят, он в отделении милиции, связанный.

Оставив на постах по одному человеку, участники рейда устремились за нами. Но милиционер напутал. Никто не был ранен, а просто кто-то из комсомольцев машиностроительного завода, поднимая с панели пьяного, поскользнулся и упал, слегка вывихнув руку. У пьяницы был разбит нос, и он испачкал своей кровью поднимавшего его парня. Не разобравшись, в чем дело, ребята, дежурившие возле райкома, срочно вызвали врача и послали за членами штаба связного.

А в то же время, когда мы весело обсуждали происшествие, всполошившее стольких людей, на маленькой тихой улочке в стороне от основной магистрали случилась беда...

Яша Забелин шел в рейд с тайной надеждой, что на этот раз ему, наконец, повезет. Должно же когда-нибудь повезти человеку.

Ложная весть о том, что поймали Хромого волка, мигом долетела и до группы, в которой находился Забелин.

— Сбегаем посмотрим, — предложил командир. — А то не удастся увидеть гада. Только пост оставлять нельзя. Придется кому-то остаться.

И как-то получилось, что остаться пришлось Яше. Может быть, потому, что все кричали, обсуждая случившееся, а он слушал и стоял молча? А может быть, потому, что он был меньше всех ростом?

— Семь минут бегом — туда, семь — обратно, минута там, и мы тут как тут, — утешали его ребята. — Добро? Ты не обижайся, может, и ты успеешь.

— Идите, идите, — заторопил их Яша, отвернувшись, чтобы никто не заметил в его глазах горечи. — А то и впрямь увезут, не успеете.

Уже наступили сумерки. От загоревшихся на улице фонарей в неосвещенных дворах казалось еще пустыннее и темнее. Особенно угрюмо и мрачно выглядели дровяные сараи, которых так много в глубине дворов на окраине города.

Яша окинул взглядом пустую улицу и решил пройти немного, чтобы заглянуть во дворы.

Маленькая надежда на то, что и ему, Яше Забелину, доведется участвовать в поимке преступника, исчезла. Но из добросовестности он решил проверить на всякий случай сарайчики: мало ли что может быть в этих деревянных трущобах? Яше было немного страшно. Он никому, даже самому себе, ни за что не признался бы в этом. И поэтому-то с такой тщательностью он осматривал каждую щель, как бы идя навстречу воображаемой опасности.

Когда Яша, выйдя из крайнего дома на улицу, увидел спины трех человек, быстро вошедших во двор напротив, сердце у него дрогнуло. Один из этих

трех, как ему показалось, заметно прихрамывал.

«Ерунда, — подумал Яша, быстро пересекая улицу. — Воображение разыгралось. Его же поймали, он в штабе, этот Хромой волк. — Но ноги сами уже несли его в тот двор. Он успел как раз вовремя. Еще секунда — и трое подозрительных людей исчезли бы в узком проходе между сараями.

Теперь Забелин уже не сомневался. Один из них хромал на левую ногу. Чуть подождав, Яша тоже нырнул в темноту дощатой лазейки. Он запутался бы в этом лабиринте, но люди вполголоса разговаривали, и Забелин пошел за ними, стараясь ступать как можно легче. Ему сильно мешало сердце, заглушавшее, казалось, своим стуком даже звук его собственных осторожных шагов. Кое-что из их разговора он все же услышал.

— Не вовремя ты, Волк, затеял товар сдавать, — сказал кто-то из троих. — Патрулей сегодня почему-то много, засыплемся.

— Не трусь, Блинок, — ответил другой голос, безразличный и властный. — Они уже давно спать пошли, их мамы ждут. Болт предупреждал, что в десять уйдут. А мы шмутки принесем, у Мяса на хазе и заночуем. Через несколько дней все равно смываться надо. Суки по пятам уже ходят. Горячо становится. Ах, чтоб тебя!..

Послышалось грубое ругательство: видимо, говоривший наткнулся на какое-то препятствие.

— Понатаскали сюда бревен с гвоздями, падлы! Кажется, ногу раскровянил.

— Сядь, — посоветовал третий голос, — перевяжи, а то заражение будет.

Забелин остановился. Несколько минут слышалось только кряхтение и приглушенные ругательства. Затем снова раздался ворчливый голос:

— Вот со свиньями бы провернуть поскорее, а там на юг...

— Мне еще этого щенка, Ракитина, убрать надо, — ответил властный голос Волка. — Уберу — всем им наука.

— Удачливый ты, Волчишка, — завистливо произнес тот, кого звали Блинок. — Ну, пошли, что ли? Перевязал?

— Пошли.

Голоса стали удаляться. Сжав зубы, чтобы не стучали от волнения, Яша двинулся вслед. Неожиданно сараи кончились.

«Проходной двор, — сообразил Яша. — Доведу до квартиры, потом милицию позову. Всю банду накроем».

Но вышло совсем не так, как он ожидал.

Перейдя еще одну улицу, бандиты вошли в новую подворотню.

«Упущу!» — испугался Яша.

Стремительно перебежав улицу, он шагнул за ними в темноту двора. В ту же секунду чьи-то сильные руки схватили его за горло, зажали рот.

— За нами следишь, сука! — сказал Волк. — Я тебя еще во дворе заметил. Бегаешь быстро. Блинок, дай-ка перышко! Стрелять неохота: громко будет.