Концерт по заявкам (Повести и рассказы)
Шрифт:
— Вы насчет щенка? — спросила она. — Насчет щенка ирландского сеттера?
Голос у нее был немного хриплый, слова она произносила торопливо, но довольно отчетливо. На вид ей было не больше тринадцати, от силы четырнадцать в самом начале.
— Да, — ответила я. — Ты угадала.
Улыбка окончательно затопила ее лицо, потом внезапно она стала серьезной, даже испуганной:
— А вы собак в общем-то любите?
— Люблю, — ответила я. — Разве иначе я бы пришла сюда?
— Тогда
Квартира показалась мне большой, низкие потолки, узкий коридор, как оно обычно бывает во всех панельных домах. Мне вспомнились слова одного моего друга: «Живу в панельно-печальном доме под самым низким потолком в Москве, всего лишь два метра сорок».
Нет, здесь потолок был все-таки повыше, должно быть, что-нибудь два семьдесят пять.
Комната, в которую мы прошли, была довольно большая, но до того уставлена различной мебелью, вазами, ковриками, какими-то бюстами, картинами на стенах, что казалась тесной и узкой.
Наверное, хозяева, подумала я, бездумно приобретали случайные вещи, словно в комиссионном магазине, здесь были собраны всякого рода предметы, и рыночная дешевка, и подлинные ценности.
Я села на диван, покрытый довольно красивой золотистой тканью, но с чудовищными зелеными плюшевыми подушками. Девочка сказала:
— Значит, так, меня зовут Ада, а вас как?
Я назвала себя.
— А меня мама звала Лина, я ведь Аделина, но Ларисе больше нравится Ада.
— Кто это Лариса? — спросила я.
— Жена моего папы. Когда мама умерла, папа женился на Ларисе.
Ада повторила еще раз:
— Значит, так…
Одернула на себе коричневый, довольно поношенный свитерок, торжественно произнесла:
— Сию минуту, все будет тип-топ…
И тут же выбежала из комнаты, а спустя мгновение в комнату ворвался, буквально ворвался, словно бы освободившись от неких пут, прелестный темно-рыжий, с подпалинами, лохматый щенок.
Это был чистопородный, без единого сомнения, «дворянин»: широкой лопаточкой морда, хвост закорючкой, толстые лапы — все свидетельствовало о его бесспорном происхождении.
— Вот, — сказала Ада, появившись в дверях. — Его зовут Джерри, и он уже просится.
— Джерри, — повторила я. — Так, так…
Ада испуганно глянула на меня:
— Вам не нравится имя? Тогда можно будет переменить, хотя он уже знает, как его зовут. — И она позвала: — Джерри!
Песик быстро подбежал к ней, встал на задние лапы, а передние положил ей на грудь.
Ада обернулась ко мне, как бы призывая вместе с нею полюбоваться на Джерри.
— Вам что, не нравится его имя? — снова спросила она.
— Почему не нравится? Имя, вернее, кличка вполне нормальная, просто ему скорей подошло бы зваться Шарик, или Тузик,
— Разве?
Ада погладила щенка по мосластой голове.
— А он еще будет расти, — определила я. — Это будет здоровенный пес, не сомневаюсь!
— Что вы! — Ада замахала обеими руками. — Он больше расти не будет. Он таким и останется, а вы что хотите, чтобы он вырос? Да?
— Нет, не хочу, — сказала я. — Чем меньше пес, тем меня больше устраивает.
— Так он таким и останется! — воскликнула Ада. — Вот увидите, он не станет больше! Ни на один сантиметр…
Как же она жаждала отдать его! Но я все еще никак не могла понять, почему она хочет избавиться от щенка.
— Возьмите его, — Ада сложила вместе маленькие ладони. — У вас доброе лицо, ему у вас будет хорошо, вы его полюбите, его все любят, кроме… — Оборвала себя, потом продолжала снова: — Тут как-то пришла одна женщина, хотела взять Джерри, но у нее были такие злые глаза, что я испугалась за Джерри.
— Кто же его не любит? — спросила я. — Коль скоро начала, давай говори.
— Лариса, — ответила она. — Понимаете, она была в доме отдыха, и вдруг мне подкинули щенка, вот такусенького, чуть больше моей ладони.
— Ты сразу поняла, что это ирландский сеттер?
Она густо покраснела, видно, не приучена была лгать.
— Я все поняла, — сказала, отведя глаза в сторону. — Да и как было не понять? Но ведь Лариса никогда не взяла бы беспородную дворняжку!
— И тогда ты придумала окрестить его ирландским сеттером?
Ада кивнула:
— Да, именно тогда, и сама ему имя придумала.
— А почему именно ирландский сеттер? — спросила я. — Почему, скажем, не пудель, или эрдель, или еще там какой-нибудь высокопородный?
— Ларисина лучшая подруга Сильва недавно купила за бешеные деньги ирландского сеттера, — пояснила Ада. — Вот тогда я и подумала, пусть щенок будет тоже ирландский сеттер.
— А Ларисе он понравился?
Ада улыбнулась:
— Не то слово. Она в него просто влюбилась.
— Уже хорошо, — заметила я.
— Вы дослушайте до конца, — грустно сказала Ада. — А потом к нам пришла Сильва и увидела Джерри.
— И разоблачила тебя? — продолжила я. Ада вздохнула:
— Она как только увидела Джерри, так сразу же: «Это ирландский сеттер? Тогда я королева Нидерландов, никак не меньше». Я ей подмигиваю, дескать, помолчите немного, а она свое лупит: «Это дворняжка, самая настоящая». Я говорю: «Нет, это ирландский сеттер, его специалисты смотрели и все сразу поняли, он очень высокопородный». А Сильва опять: «У вас есть родословная? Вы уже зарегистрировали его в клубе? Кто еще его видел?» — Ада махнула рукой: — Одним словом…