Конец начала

Тертлдав Гарри

Где-то дальше по коридору закричала женщина, потом ещё одна. Внутри Джейн разрасталось густое чёрное облако страха. "Нужно отсюда выбираться", - снова подумала она. И всё же, её мысли, её желания и реальность - это две чудовищно разных вещи.

Когда дверь открылась, она обдумывала идею о том, чтобы забаррикадировать её кроватью. Снова опоздала, как опоздала выяснить, что же именно Ёс Накаяма пытался ей сказать.

В проходе стоял тот самый лейтенант, что говорил по-английски.

– Я подумал, что начну с вас, - сказал он

так, словно оказывал ей честь.

– Почему?
– прошептала Джейн.

– Нам нужны женщины для отдыха, - ответил лейтенант.
– Мне нравится, как вы выглядите.

Он шагнул вперед.

– Давайте, уже, заканчивать. Потом узнаете, что нужно делать.

– Нет.

Но отказы не принимались. Джейн тоже кричала, добавляя свои вопли к общему хору, который озарял этот дом и все соседние. Она пыталась бороться. Её попытки оказались безуспешными. Её снова ударили в челюсть. На этот раз мир, ненадолго, стал серым. Она пришла в себя и заметила, что её джинсы валялись на полу, а между ног копошился япошка. Было больно, вероятно, именно боль вернула её к реальности. На её крики лейтенант не обращал внимания, однако, когда она попыталась его ударить, отвесил ей пощёчину.

Через минуту - или через вечность - он зарычал, задрожал и, наконец, вышел из неё.

– Неплохо, - коротко произнес он, быстро надевая брюки.
– Совсем, даже, неплохо.

Джейн продолжала лежать на кровати.

– За что?
– прошептала она.
– Что я вам сделала?

– Вы - враг, - ответил офицер.
– Вы - враг и вы проиграли. Не нужно спрашивать "За что?". Такова война.

Он потянулся вперёд и шлёпнул Джейн по голому бедру.

– Может, ещё увидимся.

И ушёл, довольный, как любой мужчина в таких случаях.

Джейн осталась лежать, гадая, чего она хочет сильнее: убить всех япошек в мире или покончить с собой. Когда дверь снова открылась, она вскрикнула и попыталась прикрыться тощими руками. Однако вошедший солдат лишь смотрел и смеялся. В руках он держал поднос, который, вероятно, украл из школьной столовой. Он поставил поднос на пол и вышел.

Джейн тупо осмотрела то, что на нём стояло. Еда оказалась намного лучше той, что она ела за всё это время, и её было много. В этом японский лейтенант не обманул. Какое-то время Джейн думала, что не сможет прикоснуться к еде. Хотелось всё выбросить.

Но, о чём бы она ни думала, перед ней лежал рис и овощи. Внезапно она поняла, что сидит и ест. Тарелка опустела за мгновение. "Плата за грех... обед" - подумала она, и эта мысль явственно свидетельствовала о силе её голода.

Поев, Джейн решила одеться. Едва она потянулась за джинсами, как в комнату вошёл сержант. Увидев её полураздетой, он тоже рассмеялся и махнул рукой, указывая лечь на кровать.

– Нет, - сказала Джейн, хотя в руках у япошки была бамбуковая палка, похожая на те, какими избивали военнопленных.
– Я тебе просто так не дамся.

Возможно, он

понимал по-английски. Возможно, выражение её лица говорило об отказе от сотрудничества. В любом случае, он сделал то, что хотел. Он принялся лупить её палкой, снова и снова. Джейн сопротивлялась, пыталась выхватить палку из рук, но безуспешно. Она кричала, но япошка не обращал на крики никакого внимания. Когда она попыталась пнуть его в пах, он схватил её за ногу и влепил пощёчину.

Вскоре, как бы Джейн ни отбивалась, япошка вошёл в неё, вломился, думая лишь о себе, а к ней относясь, не иначе, как к куску мяса. Решив, что он отвлёкся, Джейн попыталась укусить его за плечо. Однако он оказался начеку, и дернулся. Зубы женщины укусили лишь воздух. Он снова её ударил и продолжил в том же темпе.

Из комнаты он вышел, насвистывая какую-то немузыкальную японскую мелодию. Джейн лежала на кровати, из неё на простынь вытекало семя япошки. Если она будет драться с каждым, кто сюда войдёт, то скоро её забьют до смерти. Частично, именно этого ей и хотелось, но и умирать она не желала. Ей хотелось дожить до возвращения американцев и отомстить.

Если она будет просто лежать, возможно, её перестанут бить. Но, возможно ли так жить и не сойти с ума? Об этом Джейн ничего не знала, все её мысли были заняты болью и отвращением ко всему миру.

– Будь ты проклят, Ёс, - пробормотала она.
– Что ж ты сразу не сказал, что им от меня нужно?

Видимо, он был слишком смущён самим фактом того, что пришёл и заговорил с ней. Этот японец вёл себя словно англичанин викторианской эпохи. Но, почему же, почему, почему, почему, она не уловила намёка и не сбежала?

Оскар ван дер Кёрк метался по крошечной квартире, будто тигр по клетке.

– Господи, может, хватит уже, а?
– воскликнула Сьюзи Хиггинс.
– Раздражает.

Оскар остановился, секунд на тридцать. Затем снова принялся расхаживать.

– Что-то случилось с Чарли, - сказал он.

Сьюзи закатила голубые глаза.

– Откуда ты знаешь?
– спокойно, словно, взывая к голосу разума, спросила она.
– Он же сёрфер. Ещё больший сёрфер, чем ты. Он не знает, чем будет заниматься завтра, да и дела ему до этого никакого нет. Исчезни он на несколько дней, или недель, что с того? Может, снова отправился на северный берег или типа того.

– Не в этот раз, - автоматически ответил Оскар.
– Вода там в это время года плоская, как стол.

– Ну, значит, придумал ещё какую-нибудь глупость.

Оскар помотал головой.

– Не думаю. Этим утром мы должны были идти вместе, но он не появился. На Чарли можно рассчитывать. Если он говорит, что придёт, значит, придёт.

– Может, его акула сожрала.

– Может, и сожрала, - ответил Оскар.
– Шути, сколько влезет. Ты не выходишь в море так часто, как я. Такое случается нечасто, но случается. Либо его взяли япошки.