Конец войны
Шрифт:
— Приготовить оружие! Якут, Ольга и я прикрываем Игната и Якута, Дед смотрит за флангами. У капитана задача подготовить подрыв, задача остальных — не позволить существам этому помешать, — командовал я, чувствуя, что существа закончили нас изучать.
Теперь они собрались нас убивать.
И тут раздался писк, нечеловеческий крик, свист. Звуков было множество, они заполняли всё вокруг и болезненно врезались в уши. И всё звучало на уровне какого-то ультразвука.
Я сразу же посмотрел на членов своей группы. Они держались. Все морщились, испытывали боль, наверняка, более мучительную, чем я, но держались.
— Нечисть! — прошипел
Ещё никого не было видно, но ощущение появления «нечто» витало в замогильном воздухе. Мои товарищи напряглись и чуть приблизились ко мне и к друг-другу. Так, действительно, было легче. Мы, словно делились энергией.
Вместе с тем, большая роль в операции принадлежала Игнату. Именно ему нужно было создать направленный на барьер взрыв. Понимая это, я подошел ближе к капитану и стал рядом. Так что Игнат быстро справился со звуковой атакой, и сейчас что-то «колдовал» со взрывчаткой. А в это время всё пространство вокруг наполнилось ужасом, той самой скверной, которую я так ненавижу. Внутри меня рождалось Зверь. Я противился этому. Возможно, рвущаяся наружу звериная натура могла бы сделать меня намного сильнее, но возникал резонный вопрос: меня ли она будет делать сильнее! И, скорее всего, я как личность, если дам прорваться этому Зверю, умру.
И тут я увидел их… Это не были люди, это не были животные. По крайней мере, среди всех живых существ, которых я знаю, подобные твари водиться не должны. Но также я отчетливо понимал, что это никакая не иллюзия, и то, что сейчас вылезало из всех бойниц башни, из небольших внутренних окнах крепостной стены, — всё это имело плоть, всё это хотело жить. Но, за счёт чего должна продолжаться их жизнь? За счёт того, что тварь сожрет меня и моих товарищей? И не жизнь это. Жизнь — это, что рождается в моем мире, твари же были наполнены скверной, существование которой противоречит и жизни и смерти и всем законам мироздания. Так я видел, так я чувствовал!
— Дед, не спеши! — приказал я, понимая, что старшина уже готов был открыть огонь.
У деда к ППШ было только два запасных диска, у меня пистолет лишь с одним дополнительным магазином. Была винтовка у Акима, пистолет также был у Ольги, капитан и вовсе безоружен. Его главной задача — заниматься взрывчаткой. Вот и вся наша огневая мощь. Но, притащи мы сюда хоть бы и пулемет, то, что-то мне подсказывало, это не давало бы полного преимущества. Тут иные силы бороться должны.
И всё-таки я, наверное, был не совсем справедлив в оценке тех людей, с которыми мне сейчас приходится вступать в бой. Почти любой обыватель, увидев подобную тварь, моментально бы растерялся. И эта реакция разнилась лишь в том: стал бы в ужасе человек убегать или же стоял бы как вкопанный, оцепенев от страха. Но мои товарищи были готовы дать бой.
— Игнат, что по времени? — кричал я, стараясь быть услышанным капитаном на фоне всё более нарастающего визга и лязга вокруг.
— Две минуты, — выдавил из себя капитан.
Боюсь, что минуты у нас не было.
Существа, которые не спеша, словно хищник на охоте, приближались к нам. Уже можно было в подробностях их рассмотреть.
Более всего твари походили на обезьян, которые совокупились с волками, крысами, и получилось вот это… Монстры были с пастями, похожими на волчьи, но в раза так три больше, чем у самых матерых волков, которых я когда-либо видел. Высоким ростом не отличались, выглядели, как низкий человек, но при этом огромный горб выпирал из-за спины.
Передвигались эти монстры, опираясь на мощные задние конечности, которые были чуть изогнуты, что могло позволить существовать мысли, что в роду тварей кто-то еще блудил и с саранчой. При этом для ускорения, существо отталкивалось, подобно гориллам передними лапами. Из их пасти сочилась пена, были видны остро заточенные клыки.
Но главным для меня было даже не то, как выглядели твари. Каждая из них излучала скверну, как будто монстры были искусственно созданы, оживлены и их в подвижном состоянии держит только та самая неземная энергия, столь чуждая нашему миру.
— Пора, — водя стволом из стороны в сторону, сообщил Дед.
— Рано! — жёстко прошипел я.
Для меня было очевидным, что, как только мы откроем огонь по приближающимся тварям, они резко ускорятся. А пока мы выигрывали те самые секунды, ради которых Игнат и Якут, который стал помогать капитану, выставляли взрывчатку, и как-то наклоняли те противотанковые мину, которые мы тащили с собой, в сторону барьера.
Создать направленный взрыв — дело сложное. А, скорее, даже невозможное, так как осколки, так или иначе, будут разлетаться, и мы явно попадаем под их воздействие. Отбежать бы в сторону на метров сто, да залечь в какой ложбине. Но есть ли у нас на это время?
Я размышлял, держа под визуальным контролем приближающихся монстров. И тут одна тварь, присев, резко рванула вперёд, совершая невообразимый прыжок. Было понятно, что это существо способно в конечном пункте своего прыжка достичь нашей группы.
— Бах! — я первым среагировал и нажал спусковой крючок своего пистолета.
На уровне подсознания, я понимал, куда стрелять. Бил в пасть, предполагая, что именно там, в районе головы, у твари единственное место, поразив которое, ее можно отключить. Убить ли? А можно убить то, что уже мертво, но только лишь передвигается?
От пули тварь заваливается на бок и моментально высыхает. Как будто из неё только что невидимые силы высосали всю кровь и подкожный жир. Тварь превращается в сущий скелет, обтянутый серовато-коричневый кожей.
— Бах-бах-бах! — начал работать старшина.
Он бил одиночными, попадал в цель с невероятной меткостью, но это была лишь меткость человека.
Твари пришли в движение и начали ещё быстрее приближаться. Казалось, что их не менее пяти десятков, но мой мозг, начавший лихорадочно быстро работать, дал точную оценку количеству противника — тридцать восемь волко-обезьян. Понимая, что на всю нашу группу достаточно было бы и трех таких тварей, я также включился в отстрел приближающихся монстров.
Разумеется, я стрелял лишь в тех, которые были наиболее близко ко мне и, которые, по моему убеждению, более остальных угрожали товарищам.
— Бах! — стреляю я.
После моего выстрела заваливается ещё одно существо. В этот раз я попал твари прямо в большой глаз с узким, похожим на светящуюся полосу, зрачком.
Стреляли уже все, кроме Игната. Якут также начал использовать свою винтовку и достаточно метко отстреливал тварей. Меньше остальных меткостью отличалась Ольга, однако я заметил, что именно в её сторону, а девушка стояла по правую руку от меня метрах в четырёх, твари даже не смотрят. И всё, я ощутил ту самую ауру любви, или как её ещё назвать, которая исходила от Ольги.